– Хорошо. – Я налил ему выпить. – Теперь вам осталось лишь сказать доктору Беннетту, чтобы ждал телеграмму, и, как только он ее получит, вы поведете в имение своих мирмидонов
[33].
– Моих кого? – переспросил Макканн.
– Ваших парней с «томми-ганами» и гранатами.
– Ух ты, вот это имечко! – восхитился Макканн. – Парням понравится. Повторите-ка?
Я повторил и добавил:
– И, бога ради, не забудьте поскорее передать мои слова доктору Беннетту.
– Так вы что ж это, док, с ним и не поговорите до отъезда?
– Нет. Ни с ним, ни с мисс Хеленой.
Он задумался.
– Вы к поездке подготовились, док?
Я показал ему свой «кольт» тридцать второго калибра.
Макканн покачал головой.
– Вот эта штука ладная будет, док. – Сунув руку под мышку, он снял кобуру. В ней лежал необычно маленький пистолет с коротким стволом.
– Стреляет пулями тридцать восьмого калибра. От такой пули только броня спасет, так-то. Оставьте второй тут, а этот держите под рукой. Даже ночью. И следите, чтоб его никто не заметил. Кстати, там пара запасных обойм в кармане на кобуре.
– Спасибо, Мак. – Я бросил пистолет на кровать.
– Нет уж. Наденьте прямо сейчас, чтоб пообвыкнуться.
– Ладно.
Я последовал его совету.
Макканн лениво отпил еще виски.
– Конечно, есть способ и попроще, док, – мягко заметил он. – Садитесь вы, значит, за ужин с де Кераделем и его девкой, а потом выхватываете пушку и открываете огонь. А я с парнями вас прикрою.
– Не уверен, что стоит так поступить, Мак. Честно, не уверен.
Вздохнув, он поднялся.
– Любопытный вы, док. Любопытство вас и сгубит. Ладно, поступайте как знаете, чего уж тут. – У двери он оглянулся. – В общем, боссу вы понравитесь. Храбрый вы парень.
Он ушел. А я чувствовал себя так, будто удостоился наивысшей похвалы.
Я написал записку Биллу: мол, если на что-то решился, то стоит действовать незамедлительно, поэтому завтра я отправлюсь к де Кераделям. Я не упомянул о телеграмме мадемуазель Дахут, чтобы Билл подумал, будто я действую по собственной воле. Написал я и о том, что Макканн передаст ему чертовски важное сообщение и что когда он получит от меня телеграмму, то должен строго следовать инструкциям.
Потом я написал письмо Хелене…
На следующее утро я вышел из гостиницы, пока письма еще не доставили. Поехал в Ларчмонт и в полдень уже был в яхт-клубе. Мне сказали, что у причала меня ждет лодка, которая доставит меня на яхту «Бриттис».
В лодке было трое мужчин – то ли баски, то ли бретонцы, я не разобрал. Выглядели они странно – застывшие лица, зрачки расширены, кожа бледная. Один из них посмотрел на меня и монотонно произнес:
– Сир де Карнак?
– Доктор Каранак, – нетерпеливо ответил я и забрался на корму.
– Сир де Карнак. – Мужчина повернулся к своим спутникам. – Поплыли.
Мы двинулись в путь, разгоняя мелких рыбешек, и вскоре я увидел изящную серую яхту.
– «Бриттис»? – спросил я.
Мужчина на веслах кивнул.
Это было великолепное судно ста пятидесяти футов в длину, похожее на шхуну и предназначенное для быстрого перемещения. У лестницы меня уже ждала мадемуазель Дахут. Учитывая подробности нашей предыдущей встречи, сейчас мне предстояла пара неловких мгновений. Я долго думал об этом и решил просто игнорировать смущение и не упоминать о моем уходе из ее квартиры – если она позволит мне. То, как я спустился с ее террасы, не укладывалось в образ романтического героя, и мне все еще было стыдно вспоминать те унижения.
Я надеялся, что ее силы, дьявольские или иные, не позволили ей восстановить картину произошедшего. Поэтому, поднявшись на борт, я с идиотскими нотками веселья в голосе произнес:
– Привет, Дахут. Выглядишь великолепно. – Я решил, что после случившегося могу перейти с ней на «ты».
И она правда выглядела великолепно. В ней не было ничего от той Дахут из древнего Иса, ничего от королевы теней, ничего от ведьмы. На девушке был белый костюмчик, волосы отливали золотым – никакого ореола зла, ничего подобного. Зеленая маленькая шляпка – такая же щегольская, как и костюм. Ясные фиолетовые глаза, огромные, бесхитростные – никаких дьявольских искорок. Собственно, Дахут выглядела как необычайно обольстительная женщина, не более опасная, чем любая красавица. Но я знал: на самом деле все иначе, и что-то будто нашептывало мне, чтобы я оставался настороже.
Она рассмеялась и протянула мне руку:
– Добро пожаловать, Ален.
Дахут, загадочно улыбаясь, взглянула на два моих чемодана и провела меня в роскошную каюту.
– Я буду ждать тебя на палубе. Не задерживайся. Обед готов. – С этими словами она оставила меня одного.
Яхта уже плыла прочь от причала. Я выглянул в иллюминатор и с изумлением обнаружил, что мы находимся довольно далеко от здания яхт-клуба. «Бриттис» оказалась быстрее, чем я предполагал.
Через пару минут я поднялся на палубу и присоединился к мадемуазель Дахут. Она говорила с капитаном. Его она представила старым бретонским именем Брац, меня же назвала «сир де Карнак». Капитан был крупным мужчиной, выше и шире в плечах всех остальных, кого я видел на этой яхте. Но у него было то же невозмутимое выражение лица и такие же ненормально расширенные зрачки. Когда Дахут произнесла мое имя, я увидел, как эти зрачки внезапно сузились, как у кошки, и на его лице проступило выражение любопытства… будто он узнал меня.
И тогда я понял, что это не равнодушие отпечаталось на лицах всей команды. Это отстранение. Сознание этого человека пребывало в своем, отдельном мире, всего его действия и реакции основывались лишь на инстинктах. И по какой-то причине его взгляд вдруг устремился вовне – когда он услышал древнее имя «сир де Карнак». Владыка Карнака. Из тесного мирка его сознания? Или из другого мира, куда его сослали? И где пребывали сознания и других людей с этого судна?
– Прошу вас, капитан Брац, я предпочитаю, чтобы меня называли доктор Каранак, а не сир де Карнак, – сказал я, внимательно наблюдая за ним.
Он не ответил. Лицо вновь приобрело равнодушное выражение, зрачки расширились, глаза остекленели. Он точно не услышал меня.
– Владыка Карнака часто будет плавать с нами, – сказала мадемуазель Дахут.
И тут он наклонился… и поцеловал мою руку.
– Владыка Карнака оказывает мне великую честь, – монотонно, как тот человек в лодке, пробормотал он.
