– А я всю ночь не спал: волновался, думал, переживал: дал – не дал…
– Как ты себе это представляешь, Тиша? Полный бункер людей. Йодль, эсэсовцы с автоматами… А я брошусь на него с кулаками. Так они меня в пять секунд на капусту покрошат!
– Боишься?
– Нет – об этом мы с тобой уже говорили. Но я не самоликвидатор, не камикадзе!
– Ясно… – разочарованно протянул ученый. – Что на этот раз тебе предложили?
– Наши вышли к Днепру, за которым фрицы создали линию неприступных, как им кажется, оборонительных сооружений. Но русскому солдату приходилось преодолевать и не такие преграды!
– Ты-то тут при чем?
– Гитлер интересовался, как бы я повел себя на месте Психолога.
– А это кто?
– Генерал Ватутин. Николай Федорович. Он командует нашей наступательной операцией.
– Понял… И что ты ему сказал?
– Ничего. Послал на три буквы – и все.
– Ну, хоть это догадался сделать! – удовлетворенно хмыкнул Тимофей Егорович.
Отход к Днепру
Советская Украина.
Август-сентябрь 1941 года
19 августа, когда Потапов получил очередную директиву штаба Юго-Западного фронта, против его войск действовали уже шесть пехотных дивизий вермахта (62-я, 79-я, 56-я, 98-я, 113-я, 262-я) и 8-й полк СС (правда, в тот день они временно прекратили свое наступление из-за огромных потерь в живой силе и технике).
Командование приказывало осуществить отвод войск 5-й армии и 27-го стрелкового корпуса за Днепр комбинированным способом в период с двадцатого по двадцать пятое августа. При этом 62-ю стрелковую дивизию и 5-ю артиллерийскую противотанковую бригаду обещали перебросить автотранспортом, выделенным для этой цели штабом фронта.
200-ю стрелковую дивизию, а также еще одну стрелковую дивизию и одно корпусное управление по выбору командарма предлагалось отправить по железной дороге к 21–22 августа в район Чернигова и восточнее его, где все они должны были поступить в непосредственное подчинение командующего фронтом.
Остальные соединения 5-й армии предстояло отводить походным (пешим) порядком в течение пяти ночных переходов. Для них устанавливались промежуточные рубежи и сроки их достижения.
Во исполнение полученной задачи командующий и штаб 5-й армии приступили к планированию марш-маневра войск армии за реку Днепр и одновременно к организации обороны на ее левом берегу. Согласно их директиве к 27 августа войска должны были занять такие позиции: 31-й стрелковый корпус (193-я и 195-я стрелковые дивизии, 131-я моторизованная дивизия, уцелевшие войска Коростенского укрепрайона) совместно с 543-м артиллерийским полком и 331-м гаубично-артиллерийским полком выводились на рубеж Лоев – Мнево
[124].
45-я дивизия, а также 212-й, 231-й и 589-й артиллерийские полки РГК, оставаясь в непосредственном подчинении командарма, дислоцировались в районе Мнево – Навозы
[125].
215-я моторизованная дивизия при поддержке трех дивизионов одного из артполков занимала рубеж Навозы – озеро Плесо
[126], а 228-я стрелковая выводилась на рубеж: озеро Плесо – Старый Глыбов
[127].
Войскам 22-го механизированного корпуса (41-й и 19– й танковым дивизиям) предписывалось сосредоточиться в лесу восточнее села Жидиничи
[128], а 9-го (35-й и 20– й танковым дивизиям) – в районе Чернигова.
1-я бригада 1-го воздушно-десантного корпуса получила приказ оставаться в армейском резерве.
За 124-й стрелковой дивизией и 1-й противотанковой бригадой закрепили участок обороны вокруг сел Новый Белоус и Старый Белоус
[129].
Генерал Потапов мысленно поставил себя на место командования вермахта (так он делал всегда в ответственные минуты) и пришел к выводу, что наиболее вероятный удар противника следует ожидать с севера силами 2-й армии и с запада – 6-й армии в общем направлении на Чернигов.
«Сначала враг попытается окружить и уничтожить 5-ю армию, и лишь затем с востока будет наступать на юг в обход киевской группировки наших войск», – решил командарм. Исходя из этого предположения, он решил усилить северное направление обороны, расположив в районе Чернигова войска своего резерва – 9-й механизированный корпус, 1-ю воздушно-десантную бригаду и 124-ю стрелковую дивизию. Для прикрытия же кратчайшего пути на Киев с запада генерал Потапов решил насытить оборону на участке Неданчичи
[130] – Навозы, расположив на левом берегу реки Днепр 195-ю и 45-ю стрелковые дивизии, усиленные тремя артполками.
В ночь на 21 августа начали отход к пунктам погрузки соединения, перевозку которых планировалось осуществить по железной дороге и автотранспортом (62-я, 135-я и 200-я стрелковые дивизии). Как и было предусмотрено, по достижении пунктов назначения они переходили в непосредственное подчинение командующего войсками ЮЗФ.
Почти на сутки позднее, то есть с вечера 21-го, начали отступление пешие эшелоны 5-й армии, маскировавшие отрыв своих частей от противника периодическими огневыми налетами артиллерии, а также повышенной активностью прикрывающих подразделений.
Подготовка войск армии к отходу осуществлялась настолько скрытно, что немецко-фашистское командование, несмотря на интенсивную разведку в этом районе, не смогло сразу «раскусить» замысел Потапова. Что его водят за нос, противник заметил только днем 22 августа и сразу бросил вслед за отступающими свои авангардные подразделения.
Однако красноармейцы, к тому времени прошедшие хорошую школу, уже не были мальчиками для битья, как в первые дни войны, и теперь применяли минно-взрывные заграждения и разрушения на всех путях своего следования.
Поэтому отход закончился без серьезного противодействия со стороны наземных сил вермахта и сопровождался только постоянной бомбежкой переправ авиацией противника, совершавшей налеты мелкими группами.
