Пока зачитывалось послание, лица слушателей бледнели.
Письмо было написано очень убедительным тоном, поэтому все взгляды депутатов невольно устремились в сторону стола у ниши.
Да, там что-то было, нечто черное, квадратное. Законодатели в страхе отпрянули. Какое-то время они стояли, зачарованно глядя на непонятный предмет, а потом беспорядочной толпой ринулись к двери.
– Что это, розыгрыш? – взволнованно спросил премьер-министр срочно вызванного из Скотленд-Ярда эксперта, но тот покачал головой.
– Все точно так, как написано в письме, – строго по-деловому подтвердил он. – Вплоть до отсутствия запалов.
– И это действительно…
– Могло разрушить здание, сэр, – последовал ответ.
Премьер озабоченно прошелся по личному кабинету. Он остановился и посмотрел в окно, выходящее на террасу. Сейчас она была запружена возбужденными политиками, которые оживленно жестикулировали и, видимо, говорили все разом.
– Все это очень серьезно… Очень серьезно… – пробормотал он, а потом произнес вслух: – Сказано уже так много, что можно и продолжить. Сообщите о сегодняшнем происшествии газетам все, что они захотят узнать… Дайте им текст письма.
Он нажал кнопку звонка, и в кабинет бесшумно вошел секретарь.
– Напишите комиссару, пусть назначит вознаграждение в тысячу фунтов за арест человека, который подбросил эту штуку, и объявит о помиловании и вознаграждении любому его сообщнику за информацию.
Секретарь вышел, эксперт из Скотленд-Ярда остался.
– Ваши люди выяснили, как эта машина сюда попала?
– Нет, сэр, всех дежуривших полицейских сменили и допросили. Никто из них не видел, чтобы кто-то неизвестный входил или выходил из здания.
Премьер задумчиво поджал губы.
– Благодарю вас, – просто сказал он, и эксперт ушел.
На террасе в центре всеобщего внимания были Восточный Олдгейт и речистый депутат.
– Я, кажется, совсем рядом с ней стоял, – дрожащим от волнения голосом говорил последний. – Честное слово, как подумаю об этом, так у меня поджилки трясутся. Помните, Меллин? Я как раз говорил о долге министра…
– Я спросил у лакея, – рассказывал депутат от Олдгейта группе внимательно прислушивающихся коллег, окруживших его со всех сторон, – когда он принес письмо: «Где вы его нашли?» Он говорит: «На полу, сэр». Я решил, что это реклама какого-то лекарства и даже открывать не собирался, но кто-то…
– Это был я, – не без гордости вставил плотный джентльмен из Брондсбери. – Вы помните, я сказал…
– Да-да, конечно, – милостиво согласился Восточный Олдгейт и продолжил: – Я открыл конверт и прочитал несколько первых строчек. «Господи помилуй!» – говорю…
– Вы сказали: «Будь я проклят», – уточнил Брондсбери.
– Не важно, в общем, что-то вроде этого, – признал Восточный Олдгейт. – Я прочитал и… Я думаю, вы поймете меня, джентльмены, я даже, так сказать, не сразу осознал важность этого письма. Ну а потом…
Три зарезервированных места в мюзик-холле «Стар», что на Оксфорд-стрит, были заняты одно за другим. Ровно в половине восьмого пришел неброско одетый Манфред, в восемь прибыл явно преуспевающий джентльмен средних лет, это был Пуаккар, в восемь тридцать явился Гонзалес. Попросив на безукоризненном английском программу, он уселся посередине.
Когда партер и галереи уже вовсю распевали хриплыми голосами патриотическую песню, Манфред с улыбкой повернулся к Леону и сказал:
– Видел в вечерних газетах.
Леон быстро кивнул.
– Чуть не сорвалось, – тихо произнес он. – Когда я вошел, кто-то сказал: «А я думал, Баскоу сегодня не придет», и один из них чуть было не заговорил со мной.
Глава III. Вознаграждение в тысячу фунтов
Сказать, что Англия (как повторила не одна передовица) была потрясена чрезвычайным происшествием в палате общин, не будет прегрешением перед истиной.
Первая молва о существовании «Четырех благочестивых» была воспринята с понятным недоверием и даже насмешкой, особенно теми газетами, которые получали последние новости задним числом. Лишь «Мегафон» поняла и придала правильное значение тому, насколько истинной была опасность, нависшая над министром, ответственным за проведение злополучного законопроекта. Теперь же и самые недоверчивые не могли не обратить внимания на ту силу, которая столь загадочным образом проникла прямо в сердце самого охраняемого учреждения Британии. В стране, похоже, не осталось такой газеты, которая не пересказала бы истории о подброшенной бомбе, весть о последней дерзкой выходке «Четверки» пронеслась по британским островам от края до края.
Каждый день появлялись все новые и новые истории (большей частью вымышленные) о тех, на ком лежала ответственность за последнюю сенсацию. Где бы ни встречались люди, разговаривали они об одном: о странном квартете, в чьей власти оказались жизни «сильных мира сего».
Еще никогда со времен восстания фениев общество не пребывало в подобном напряженном ожидании, как на протяжении двух дней, последовавших за появлением в палате общин «бомбы-пустышки», как удачно описала ее одна из газет.
Возможно, напряжение это было в точности таким же, поскольку, по всеобщему убеждению, которое выросло из содержания обнародованных писем, «Четверка» грозила расправой одному определенному человеку.
Первое указание на их намерения вызвало широчайший интерес. Однако то, что угроза исходила из маленького городка во Франции – а это, в свою очередь, делало опасность не столь близкой – саму угрозу до определенной степени лишало зловещей неотвратимости. Так считали малосведущие в географии люди, которые не осознавали, что Дакс
[13] находится не дальше от Лондона, чем Абердин.
Но теперь таинственная опасность переместилась в саму столицу. Как же так, думали лондонцы, бросая тревожные косые взгляды по сторонам, любой человек на улице может оказаться одним из «Четверки», он может стоять рядом со мной, а я о том и не догадываюсь!
Такие мрачные черно-белые листки с воззванием к народу, навевая уныние, смотрели с голых стен и с каждой полицейской доски объявлений:
ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ 1000 ФУНТОВ
18 августа примерно в 4 часа 30 минут пополудни в курительную комнату депутатов неизвестным лицом или лицами была подброшена адская машина. Есть основания предполагать, что лицо или лица, подложившие вышеуказанную машину, являются участниками организованной преступной группы, известной как «Четверо благочестивых», которые разыскиваются по обвинению в предумышленных убийствах, совершенных в Лондоне, Париже, Нью-Йорке, Новом Орлеане, Сиэтле (США), Барселоне, Томске, Белграде, Христиании, Кейптауне и Каракасе.
Вышеозначенное вознаграждение будет выплачено правительством Его Величества любому лицу или лицам, предоставившим сведения, которые приведут к поимке любого или всех, кто называет себя «Четверо благочестивых» и является участником вышеуказанной банды.
