История покажет, что Гринспен за годы своего председательства в ФРС (1987–2006) посеял семена финансовой катастрофы, которая разразилась в 2007 и 2008 году. Как болезнь нельзя исцелить теми же микробами, что ее вызвали, так и обесценивание денег и рост долгов в годы президентства Обамы не помогут нам выбраться из сложившейся ситуации. Наша депрессия, вероятнее всего, будет длиться долго. Если она затянется на десять лет и более, в этом нельзя будет обвинять исключительно Гринспена. Вину нужно будет возложить на нынешний Совет управляющих Федеральной резервной системы, Конгресс, президента, Министерство финансов и более всего на кейнсианскую экономическую политику, ту самую стратегию, которая привела к возникновению Великой депрессии в 1930-х.
Текущий экономический спад – это естественная коррекция дисбалансов в экономике, возникших в период неестественного подъема, который, в свою очередь, был вызван «легкими кредитами» центрального банка и искусственно заниженной процентной ставкой. Сама его продолжительность является следствием вмешательства в экономику в таких формах, как ликвидация долга, неэффективное инвестирование, регулирование цен на труд, товары и услуги. Политиков и бюрократов нужно попросить не заниматься централизованным планированием экономики, особенно когда рынок старается исправить все ошибки политики Совета управляющих ФРС.
7. Разговоры с Бернанке
У меня было несколько схваток и с Беном Бернанке. В сущности, я с пристрастием допрашивал его на каждом собрании Комитета по финансовым услугам, так что я по крайнем мере знаю, что он хотя бы выслушал другую точку зрения. Он стал председателем Совета управляющих ФРС 1 февраля 2006 года. 20 июля того года в разговоре с ним я подробно расспросил его о деятельности так называемой Команды по защите от краха – Рабочей группы по финансовым рынкам, в которую входят министр финансов США, председатели Совета управляющих ФРС, Комиссии по ценным бумагам и биржам и Комиссии по срочной фьючерсной торговле сырьевыми товарами. Я расспросил о некоторых существующих предубеждениях в отношении экономического роста и о роли ФРС в развитии финансового кризиса. Вот как происходил наш разговор.
Рон Пол: У меня есть вопрос, связанный с деятельностью Рабочей группы по финансовым рынкам. Я хотел бы более подробно узнать, что собой представляет эта группа, какой властью она обладает и чем занимается. Можете ли вы как член этой группы сказать, как часто вы встречаетесь и принимаете ли какие-либо меры, было ли сделано что-либо в последнее время? Публикует ли эта группа какие-либо материалы?
Бен Бернанке: Да, конгрессмен. Президентская Рабочая группа по финансовым рынкам была создана президентом, если я не ошибаюсь, после краха фондовой биржи в 1987 году. Она собирается нерегулярно, примерно четыре-пять раз в год, точнее не могу сказать. Она прежде всего выполняет экспертную функцию, готовит отчеты. Я уже упоминал, что нас, например, попросили подготовить отчет о страховой защите от рисков, связанных с терроризмом. Вот чем мы, главным образом, занимаемся.
Рон Пол: В СМИ время от времени появляются статьи, в которых утверждается, что это не просто консультативная группа. Так, если происходит крах фондового рынка, то вы фактически имеете право ввести какие-то ограничения. Ведь речь идет о триллионах долларов, распределяемых по всем финансовым рынкам, а группа связана и с Министерством финансов, и, разумеется, с ФРС, а также с Комиссией по ценным бумагам и Комиссией по срочной биржевой торговле. Так что она обладает большими полномочиями.
Я заинтересовался этим недавно, после того как мне на глаза попалась одна статья, в которой, по сути, эта группа обвиняется в совершении действий, повлиявших на стоимость акций General Motors. Скажите, вы сами ее читали или, может быть, знаете что-то по этому вопросу?
Бен Бернанке: Нет, сэр, не читал и не знаю.
Рон Пол: Речь в ней шла о том, что у General Motors возникла какая-то проблема, а затем стоимость акций компании резко подскочила. Но вернемся к вопросу о ваших собраниях. Вы говорите, что встречаетесь вы нерегулярно, но ведутся ли протоколы и публикуются ли какие-то отчеты о деятельности этой группы?
Бен Бернанке: Полагаю, кто-то из служащих ведет протоколы. Служебный персонал у нас в основном из Министерства финансов, хотя не только.
Рон Пол: И к ним можно обращаться за информацией?
Бен Бернанке: Не знаю, к сожалению. Не знаю.
Рон Пол: Другой мой вопрос касается комментария, высказанного одним из членов Совета управляющих ФРС совсем недавно. Его заявление было вполне обычным. Он сказал, что экономика слабеет и это хорошо, поскольку слабеющая экономика помогает сдерживать инфляцию. Подобные высказывания я слышал неоднократно: у нас очень сильная экономика, и нам нужна более слабая. Если это верное предположение, согласитесь ли вы с утверждением о том, что более слабая экономика имеет свои плюсы, если нас заботит вопрос инфляции?
Бен Бернанке: Конгрессмен! Как я говорил в своем заявлении, нам нужен устойчивый темп. Нам нужен темп, который соответствует имеющейся производительности, пусть несколько менее стремительный, чем в последние несколько лет, когда мы, помимо прочего, повторно использовали недоиспользуемые ресурсы. Теперь мы себе этого позволить не можем, ведь ситуация изменилась.
Рон Пол: Судя по вашим словам, вы придерживаетесь той концепции, что с помощью сокращения темпов экономического роста можно замедлять инфляцию, из чего следует вывод, что инфляцию вызывает экономический рост. Позволю себе не согласиться с вами, поскольку, как и многие, считаю, что инфляция – это исключительно денежный феномен. Из этой идеи также следует, что рост – это нечто плохое, тогда как я вижу обратное. Без денежной инфляции рост на три, четыре, пять или шесть процентов не вызывает никакого беспокойства, поскольку если на рынке наблюдается нормальный, а не искусственный рост, то повышается производительность труда. Более высокая производительность позволяет снижать цены, но это никак не связано с инфляцией. Это полезно было бы знать и джентльменам из Массачусетса, которых волнует вопрос реальной заработной платы. Немало копий сломано на тему соотношения реальной заработной платы и номинальной, но я считаю, что характерной чертой экономики бумажных денег, которые просто теряют свою ценность, является то, что реальных трудовых ресурсов становится все меньше. Собственно говоря, Кейнс это приветствовал. Он понимал, что во время экономического кризиса реальная заработная плата должна падать, и верил в то, что можно добиваться снижения реальной заработной платы с помощью инфляции, что номинальная заработная плата в расчет не идет и можно, повышая ее, на самом деле снижать реальную зарплату и таким образом вводить в заблуждение рабочего человека. Но на самом деле это не всегда срабатывает, поскольку рабочий человек в конечном счете понимает, что он теряет в зарплате, а прожиточный минимум растет.
Так не могли бы вы помочь мне разобраться в том, почему мы должны противостоять экономическому росту? Почему мы не можем просто сказать, что экономический рост – это хорошо, что благодаря ему снижаются цены, так как растет производительность?
