– Сюда! На помощь! Грабят!..
Стрельба прекратилась. Возы развернулись, и возчики погнали коней вниз. На дороге осталось десятка два вооруженных людей, выскочивших из леса. Некоторые из них погнались было за Арсеном и Драганом, но, заметив конный отряд стражников, вынырнувших с криком и свистом из-за красноватой скалы, повернули назад и присоединились к своим товарищам.
– Что здесь происходит, гнев Аллаха на ваши головы! – гаркнул, останавливаясь перед беглецами, дородный пожилой халавуз
[91] с окладистой седой бородой.
Арсен соскочил с коня, поклонился, ударив руками о полы кафтана:
– Разбойники! О Аллах! Догоните негодяев! Они забрали все мои возы с товарами! О вай, вай! Что мне теперь делать, несчастному?.. Прошу вас – догоните! Я щедро всем заплачу!..
Однако стражники не тронулись с места. Халавуз приложил ко лбу руку козырьком и посмотрел на дорогу, где вдали виднелись гайдуки.
– Их много? – спросил он.
– А кто их знает, – вмешался в разговор Драган. – Может, двадцать, а может, и пятьдесят… Как начали стрелять да кричать, я чуть не умер с перепугу! Налетели из лесу, как шайтаны, завернули наших коней и погнали обратно… Нам посчастливилось убежать, а троих наших спутников сбросили вниз, в пропасть… Разве вы не слышали их криков?
– Йок, йок, – возразил халавуз. – Нет, нет!
Стражники слушали с мрачными лицами, с ужасом поглядывая на глубокую пропасть, а Драган все сгущал краски.
– Да как же вы не слышали? Не могли не слышать! Тот крик до сих пор у меня в ушах стоит! Ка-ак схватят беднягу, как-ак толкнут… Летит он и кричит, кричит!..
Драган начал переигрывать, и Арсен оборвал его.
– Замолчи, зевзек
[92]! – прикрикнул он на Драгана и обратился к стражникам. – Что же вы стоите? Догоните бродяг! Возвратите мои возы! Покарайте убийц!.. О вай, вай!
Отчаяние его выглядело настолько искренним и глубоким, что халавуз принялся утешать, однако никакого желания догонять гайдуков не проявлял.
– Успокойся, эфенди. Я сочувствую твоему горю, пусть всемилостивейший Аллах поможет тебе!.. Но нельзя же терять голову! Держись мужественно! Говорится же: деньги потерял – ничего не потерял…
– Не говорите так много – догоняйте! – воскликнул мнимый купец.
– Теперь разве догонишь? – возразил халавуз, поглаживая пышную бороду. – Да если бы и догнали, что мы вдесятером сделаем против такой банды? И нас перебьют, и вам обоим перепадет! Лучше мы проводим тебя ло Сливена… Подальше от беды.
– Большей беды, чем случилась, не бывает! Все мое имущество пропало! А мой добрый старый отец попал в плен.
– Никто не заставлял тебя ехать через Вратник, любезнейший, – огрызнулся халавуз. – Есть и другие перевалы через Планину – Шипкинский, Троянский… А тебя шайтан понес сюда, прямо в гайдуцкую западню!.. Или ты думаешь, мы ради твоих возов полезем под пули?
– Так для чего же вы тут поставлены, шайтан бы вас забрал?
Стражники возмущенно загомонили.
– Не твоего ума это дело, гяур! Благодари Аллаха, что живым выбрался!
– Я не гяур! Я правоверный!
– Тем лучше для тебя. Аллах поможет тебе нажить новое богатство.
«Купец» понурил голову, а потом безнадежно махнул рукой, мол, теперь ему все равно.
– Ладно. Проводите меня до Сливена. Оттуда я как-нибудь сам доберусь до Загоры…
К вечеру «купец» в сопровождении «проводника» Драгана да двух стражников прибыл в Сливен – небольшой городок в южном предгорье Средней Планины. Получив бакшиш, стражники повернули назад, а Арсен с Драганом миновали конак
[93] и кривыми улочками добрались до базарной площади, завернули в хан – заезжий двор, где можно было поесть и переночевать. Хозяин хана, старый, но расторопный Абди-ага, хорошо разбирался в людях и сразу, по одежде, оценил нового постояльца:
– Весь мой дом к твоим услугам, высокочтимый ага…
– Асан, – подсказал Арсен, переиначив свое имя на турецкий лад.
– Прекрасно… Итак, я к твоим услугам, Асан-ага, – поклонился хозяин. – Что пожелаешь?
– Комнату для меня и моего проводника. Ужин на двоих. И – покой. Хочу отдохнуть после всего, что пережил на Вратнике…
– Ты хочешь сказать – на перевале на тебя напали разбойники?
– Да. Они захватили моего отца и забрали все мое имущество, которое я вез из самого Камениче.
– Аллах экбер, какая утрата!
– И что хуже всего – я мог бы возвратить мои возы, если бы не трусость стражников, побоявшихся погнаться за гайдуками. Пугливые ишаки! Я пожалуюсь бейлер-бею на них, будь уверен!
– О-о, Асан-ага – смелый человек, если действительно отважится на такое!
– Ты думаешь, это небезопасно?
– Для нас – да. Но ты чужестранец. К слову, если мне будет позволено, я хотел бы дать один совет…
– Пожалуйста.
– Нет надобности ехать к бейлер-бею. Как мне известно, сливенский каймакам
[94] Каладжи-бей и бюлюк-паша
[95] Сафар-бей имеют чрезвычайные полномочия вершить все дела в здешней околии
[96]. Обратись, Асан-ага, к ним.
– Этот совет стоит обдумать. Благодарю, Абди-ага.
– Не за что. Прошу извинить меня, должен идти: надо рассказать соседу о такой важной новости. Он снаряжает караван в Сучаву и должен знать, что Вратник опасен… А вы отдыхайте. Все будет к вашим услугам.
Когда Арсен и Драган остались наконец одни в комнате, казак с улыбкой сказал:
– Завтра мы станем самыми известными людьми в Сливене: об этом позаботится наш хозяин. Новость облетит городок как молния. И не я буду, если это не поможет нам встретиться с самим Сафар-беем.
– Я с нетерпением жду этой минуты. Только бы не опоздать… Как ты думаешь – где сейчас Момчил, Златка и Якуб?
– Не будем гадать, а воздадим должное тушеной баранине, с которой – чувствует мой нос, – слуга стоит уже у нас под дверью.
Сафар-бей
1
После завтрака Арсен побрился перед небольшим тусклым зеркальцем и начал одеваться. Дорогая одежда, раздобытая людьми воеводы Младена, была тесновата ему, зато хорошо подчеркивала стройную фигуру и крепкие мышцы плеч.
