Посол Соединенных Штатов в Лондоне Уолтер Пейдж заявил: «То, при чем мы присутствуем, является поражением Британии». Он был прав. Одна и почти без помощи Британия боролась с коварной опасностью, которая медленно, но совершенно наверняка, подрывала все сопротивление союзников.
Поэтому адм. Симс стал посылать в Вашингтон, американским политическим деятелям и государственным органам одну телеграмму за другой о том, что если все имеющиеся сторожевые суда не будут присланы в Англию, война кончится, прежде чем Америка успеет принять в ней участие. Считают, что запоздание помощи стоило союзникам 500 000 чел. и 3 млрд долларов
[95]. «Я думаю, что история насчитывает мало эпизодов более героических, чем борьба, которую британский флот ведет против этой отвратительной и трусливой формы войны в целых шести районах совершенно недостаточными силами, но с непоколебимым духом, который оставался твердым даже в самой неблагоприятной обстановке. Какой благоприятный случай для выступления Америки», – заявил американский адмирал.
Наконец ему удалось добиться посылки 6 эскадренных миноносцев в Куинстаун; они прибыли 4 мая и сразу же приняли участие в тяжелой сторожевой службе на западных подходах к Англии. В этом исключительно важном районе находилось в феврале только 14 эскадренных миноносцев (базировавшихся на Девонпорт) и 12 шлюпов в Куинстауне. Они использовались без передышки для конвоирования транспортов с войсками; и, хотя эти патрули занимались постоянно спасанием команд тонущих судов, самое их присутствие выдавало судовые пути германским морским гверильясам. Имелись донесения о случаях, когда вместо встречи торгового судна с эскадренным миноносцем на рандеву являлась германская подводная лодка, перехватившая переговоры по радио между прибывавшим судном и конвоиром. Считали, что для действительной борьбы против подводной угрозы в этом важном районе требуется 81 патрульный корабль
[96]. Но даже считая шлюпы и эскадренные миноносцы, выделенные из Иммингэма и от Гранд-Флита, их было только 40. Подводные лодки, действовавшие почти в 200 милях от берегов в Атлантическом океане, появлялись в каком-нибудь пункте, чтобы отвлечь патрули от этих зорко охраняемых вод между берегами Корнуолла и Ирландии. За то время, в которое патрули успевали дойти до этого пункта, производилось нападение на суда на много миль в стороне. Так шла эта жестокая игра в жмурки, а потери неизменно возрастали.
В апреле подводные лодки предприняли свой великий поход на избиение мирового грузового тоннажа. Из состава одного только британского торгового флота было уничтожено подводными лодками 115 судов общим водоизмещением в 516 394 т; на минах погибло 14 судов в 28 888 т гросс. Число погибших людей достигло в апреле ужасного итога в 1125 чел. В общей сложности не менее 881 000 т гросс мирового тоннажа было пущено ко дну в течение одного только этого месяца; одна треть этого количества была потоплена в Средиземном море. Американские суда не подвергались серьезным нападениям, так как германское правительство считало нежелательным озлоблять этого нового могучего противника. До конца войны итог американских потерь не превысил около 1/2 млн т гросс.
Как ни были страшны эти цифры британских потерь, они не давали представления о полном объеме опустошения и крайней серьезности положения. Помимо уничтоженных судов многие были повреждены и временно непригодны для использования. В апреле торпедными атаками было повреждено 80 000 т, а минами – еще 47 587 т. Ежемесячно до 150 судов в среднем оставалось на значительный промежуток времени в ремонте. В одну неделю тоннаж судов, находившихся в ремонте, достиг огромной цифры в 2 120 301 т, больше одной девятой тоннажа всего британского торгового флота в 1914 г. Чтобы дать более наглядное представление, скажем, что 2 млн т представляли собой в среднем 600 судов по 3500 т каждое, прекративших перевозку грузов.
Замена погибших судов новыми, естественно, была задачей, неотложность которой усиливалась пропорционально росту потерь. Казалось невозможным защищать суда во время морских перевозок; столько их было потеряно, что поражение казалось почти неизбежным; требовалось все больше и больше новых судов, в надежде, что хотя бы немногие из них смогут уцелеть среди опасностей открытого моря. В мае 1917 г. сэр Эрик Джеддес был назначен начальником морских перевозок (Shipping controller) как для военного, так и для торгового тоннажа. До сих пор требования военного и торгового флотов сталкивались; теперь ими должен был ведать единый орган. В 1915 г. в Соединенном королевстве было спущено на воду 688 000 т новых судов; в 1916 г. эта цифра упала до 538 000 т. В течение первой половины 1917 г. было построено около 484 000 т; надеялись, что во второй половине года будет построен 1 млн т; в действительности же цифра увеличилась незначительно, и вместо 1 млн верфи выпустили только 620 000 т. Порты всего мира были обысканы в поисках тоннажа. За дряхлые пароходы платили баснословные суммы, и даже старые парусники были посланы в море. Хотя благодаря покупке судов в других странах британский торговый флот получил за год новых 1 493 474 т, это увеличение оказалось значительно ниже ожидавшегося. В марте 1918 г. лорд Пирри был назначен генеральным инспектором торгового судостроения, и положение несколько улучшилось. В этом году было построено 1 534 110 т, однако все же всего половина ожидавшегося количества. В октябре 1917 г. сэр Джозеф Маклей (сменивший сэра Э. Джеддеса, когда последний был назначен первым лордом Адмиралтейства) предупредил США, что если они не смогут поставить 6 млн т новых судов, их военные усилия будут тщетными.
Если принять во внимание, что в первой половине 1917 г. свыше 2 млн т британских судов было уничтожено как в результате действий противника, так и при неизбежных в море случайностях, и что во вторую половину года было уничтожено еще 13/4 млн т, то дефицит против построенного или приобретенного тоннажа выразится в 21/4 млн т. С начала войны до конца 1917 г. в Соединенном королевстве было построено 3 млн т и захвачено 780 000 т неприятельских судов, но больше 7 млн т было уничтожено или погибло, что в итоге давало больше 3 млн т чистой убыли.
Даже усиленная кампания судостроения не могла улучшить положения. Какой смысл было выпускать новые суда, если они уничтожались, как только были построены? С каждым днем ценность судов, находившихся на службе, возрастала. Нехватка судов усугублялась вынужденным изменением маршрутов и задержками в движении. Суда, шедшие на восток, больше не шли уже Средиземным морем; в одной только торговле с Индией потерю времени считали равносильной потере 40 судов.
В течение апреля – рекордного месяца по числу погибших судов – в море находилась 21 лодка Северного моря, возвращающаяся, идущая в море или находящаяся на позиции; 8 фландрских лодок были в Английском канале или в южных ирландских водах; еще 13 опустошали Средиземное море. Это отнюдь не было максимальной цифрой; в последующие месяцы появлялось в море еще больше подводных лодок, но больше никогда массовое потопление торговых судов не достигало таких ужасных результатов.
