Турецкий флот бросил якоря в губе Марза-Мушиет, отделявшейся от большого мальтийского порта только узкой полосой земли, на которой, позже, рыцари построили город Валетту (ныне Ла-Валлетта. – Примеч. ред.) и замок Сент-Эльм. Синам-Паша, осмотрев замок Св. Ангела, заключил, что невозможно овладеть им. Драгут, не отступавший ни перед какой трудностью, советовал Синаму не отступать, не попытавшись, по крайней мере, разорить маленький городок Мальту, но летние жары и трудность перевозки артиллерии на руках по гористым дорогам, пересекаемым провалами и непреоборимыми препятствиями, лишили турков мужества, и через несколько дней, проведенных в делании траншей, они отступили внезапно и бросились на остров Гоццо, цитадель которого сдалась на капитуляцию после двухдневной обороны.
После этой незначительной удачи, Синам-Паша поехал к африканским берегам. Он считал необходимым заменить потерю Мегедии важнейшим предприятием, а именно – завоеванием Триполи, принадлежавшего мальтийским рыцарям. Прибыв к этому городу 4 августа 1551 года, он велел известить французского коменданта его, Гаспара-де-Валлье, что если город не сдастся без боя, то он сотрет его с лица земли. Валлье отвечал с гордостью, что мальтийский гроссмейстер поручил ему защиту Триполи и он не выйдет живой из города. Синам-Паша тотчас принялся за осадные операции и повел их с такой быстротой, что малочисленный отряд рыцарей, отчаиваясь отстоять город, стены которого разрушались от выстрелов, принудил Гаспара-де-Валлье предложить капитуляцию. Синам потребовал, чтобы комендант сам явился к нему на корабль для заключения условий. Валлье, слишком доверяя слову разбойника, приехал и был задержан пленником вопреки законам войны. Измена в одно время со страхом проникла в ряды рыцарей: они сдались, и наградой за слабость их было – заключение в цепи. Драгуту поручено было управление Триполи. В следующем году, 4 мая 1552, турецкий флот возобновил кампанию, опустошил берега Калабрии, явился перед Неаполем, разгромил корабли Дориа, хотевшие напасть на него врасплох, и после крейсеровок, сопровождаемых неслыханными опустошениями, отправился к острову Хиосу зимовать. В продолжение этих событий, Генрих II скреплял узы своего союза с султаном и прибавил к турецкому флоту двадцать шесть галер под начальством барона Полена де-ла-Герда. Генрих II уже тогда замышлял завоевание Корсики, которая, брошенная в Средиземное море между Марселем и берегами Италии, пересекала дорогу в Тоскану и Неаполь и господствовала над Генуэзским заливом, а он никогда не терял надежды овладеть Генуею. Французско-турецкий флот разделился, и 25 августа 1553 года Полен явился перед Бастиею, между тем как Драгут осаждал Бонифачио. Первый из этих городов сдался без сопротивления, второй же был взят хитростью после убийственной осады. Один французский офицер, откомандированный Поленом к турецкому адмиралу, потребовал свидания с несколькими из знатнейших жителей и представил им все опасности, которым подвергнется город, если силой достанется в руки осаждающих. Он прибавлял, что для спасения имущества и жизни им остается одно средство – просить покровительства Франции. Эти доводы имели желанный успех: Бонифачио отпер ворота, но как эта добровольная сдача лишала турков значительной добычи, то город был-таки разграблен, часть гарнизона и жителей перерезана. Эта низкая измена данному слову произвела ссору между турками и французами, и Драгут расстался со своими союзниками. Происшествие это уничтожило возможность завоевания Корсики, и несколько месяцев спустя Дориа возвратил Бастию.
Французский король изъявил султану свое неудовольствие за неисполнение союзного договора и на следующий год получил новый флот в сто галер под начальством Драгута, но он имел столь же мало удачи. Корсиканская экспедиция удалась бы только в случае, если бы все плоды победы были уступлены туркам; принужденные же вести войну без надежды на добычу, последние с самого начала показали мало энергии, а вскоре и вовсе нельзя было более ладить с ними. Осада Кальви не удалась единственно по их вине, и ничто не могло заставить их возобновить осаду Бастии. Драгут прервал все сношения с Поленом де-ла-Гардом, и, недовольный вместе с тем султаном, недавно отказавшим ему в звании паши, возвратился в Триполи в то самое время, когда французский флот отправился в Марсель.
В том же 1555 году, 25 октября, Карл V, сложив с себя корону, удалился в монастырь Св. Юста и передал сыну своему, Филиппу II, наследство, сильно пострадавшее от невознаградимых неудач и утрат.
Пять лет проходят без замечательных событий. Казалось, что, сходя с политического поприща, Карл V заставил Европу положить оружие. Но пираты продолжали наводить ужас в Средиземном море. С 1561 по 1563 год бедствия возобновляются. Испанцы овладевают островом Желвом, убежищем турецких разбойников; но во время празднования победы на испанский флот нападают 80 турецких галер под начальством Пиали-Паши. Буря как будто сговорилась с ними для уничтожения Андреа Дориа: остатки христианского флота разметаны во все стороны, и только пяти мальтийским галерам удается отступление, не похожее на бегство. После этого рыцари Св. Иоанна-Иерусалимского одни остаются защитниками берегов, и против них-то готовится обратить величайшие усилия свои Оттоманская империя. Обстоятельства удобны: Испания и Англия угрожают друг другу, Нидерланды готовы восстать против Филиппа II, Германия утрачивает свое единство и Франция, разделенная колебаниями под управлением малолетнего короля и религиозной войной, отвращает взоры свои от внешней политики. Напротив того, турецкая империя обладала всем необходимым: многочисленной артиллерией, отборным войском, казной, обогащенной бесчисленными призами, и моряками, способности которых не уступали смелости их. Уничтожением Мальтийского ордена Сулейман надеялся покрыть свое царствование неувядающей славой. Он повелел делать необъятные приготовления при кликах торжества всего государства.
Жан де-ла-Валетт, гроссмейстер Мальтийского ордена, содержал в Константинополе сметливых лазутчиков, извещавших его о всех намерениях султана. Грамоты его сзывали со всех сторон отсутствующих рыцарей на защиту ордена; депутаты, посланные ко всем европейским государям и к папе, просили помощи, которую интересы христианства предписывали давать с готовностью. Мальтийские галионы перевезли в Италию ненужных жителей и возвратились нагруженные хлебом и воинскими снарядами. В то же время крепостные работы шли с беспримерной быстротой. Местечко Ла-Сангль, окруженное стенами, защищало замок Св. Ангела от нападений, которыми можно было угрожать ему начиная с оконечности полуострова. В то же время расширяли крепость Сент-Эльм. Рыцари сами участвовали во всех этих работах и гроссмейстер с неутомимой ревностью проводил ежедневно по нескольку часов между работниками. Орденский совет положил было срыть замок Гоцо, но его сохранили по причине возвышенного положения, делавшего его отличным обсервационным постом, и условились установить, частью огнями ночью, частью несколькими пушечными выстрелами, беспрерывные и быстрые сообщения между замками Св. Ангела, Гоцо и Старым городом. При осмотре войск гроссмейстер насчитал 500 рыцарей, 200 испанских ветеранов под начальством Кардона, 400 пехотинцев под начальством полковника Маса и 2000 итальянцев, присланных доном Гарсией, вице-королем Сицилии, что, вместе с 3 или 4 тыс. мальтийцев, вооруженных аркебузами, составляло гарнизон в 8500 человек, изобильно снабженный всеми потребностями для войны.
