Если ваша религия способна даровать вам утешение, воспользуйтесь этим, если только к тому, конечно, стремится ваша душа. Отправляйтесь туда, где сможете обрести покой и утешение. Если душе представится такой шанс, она сумеет самостоятельно пройти через процесс скорби. Как и во всех остальных аспектах жизни, следуйте за своим сердцем и духом, сохраняя при этом здравомыслие. Если вам требуется помощь, попросите о ней. Все, что сохраняет свою значимость даже по прошествии долгого времени, придает душе сил и делает ее мудрее. Испытания развивают душу.
Мне чрезвычайно помогло то, что в течение первых нескольких дней с момента смерти папы рядом были люди, которые любили его, которые нежно относились ко мне и моей семье. Мне хотелось куда-нибудь спрятаться, но еврейский ритуал требовал, чтобы я скорбела вместе с близкими. Так я и поступила.
Многие мои друзья-католики утверждают, что церковь и католическое общество оказывают пребывающим в трауре поддержку во время погребальной литургии и в ходе таких нерелигиозных служб, как поминальные обряды. Возможность быть рядом с тем, кто нуждается в поддержке, – прекрасный поступок, продиктованный любовью. В буддизме считается, что в течение сорока девяти дней с момента смерти человека молитвы скорбящих помогают ему совершить посмертный переход и просвещают дух в отношении истинной природы смерти.
Мне повезло иметь друзей разных рас, полов и возрастов, принадлежащих разным религиям и имеющих различные убеждения. Когда умер отец, многие собрались поддержать меня. Однажды вечером во время шива некоторые из них беседовали на тему того, чем еще могли бы помочь моей семье в дальнейшем. Их слова были исполнены такой любви, что мое разбитое и закрытое сердце даже слегка приоткрылось. Проходя мимо группы восьмидесятилетних участников шива, я случайно услышала обрывок их разговора. «Как Джоди?» – с участием поинтересовался один из них. «Как и все: то белая полоса, то черная», – ответил другой.
Мне кажется, общество не имеет четкого понимания того, что считать хорошим, а что – плохим. Вот если мне, например, нужно поплакать и я действительно плачу, то у меня все хорошо. Высвобождение эмоций – в данном случае связанных со скорбью – приводит к облегчению. Я понимаю, что носить с собой этот груз повсюду – чересчур тяжело. Стремление прочувствовать свои ощущения во многом поспособствовало тому, что я стала успешным медиумом-экстрасенсом. Большую часть своей жизни я понимала, что если люди отказываются от собственных эмоций, эмоции начинают властвовать над ними.
Жизнь похожа на дикого тигра. Вы можете либо подчиниться ему и позволить положить лапу вам на голову, либо оседлать его. Оседлайте же дикого тигра.
Руфь Тирл
«Хороший», «плохой» и «безобразный» скорбящий
Каждый скорбит по-разному. Лично я старалась искренне разобраться со своими внутренними ощущениями. Однажды субботним утром спустя две недели со дня смерти папы я как-то сидела в синагоге и тихонько плакала. Я так скучала по отцу и его любви, что все мое существо испытывало боль. У меня было такое чувство, будто бы на моей груди припаркован тяжелый грузовик. Я поделилась с братом, что, куда бы ни пошла, везде проливаю слезы. На это он с присущим ему сдержанным чувством юмора ответил: «Что ж, ты, по крайней мере, последовательна». Мы от души посмеялись. Поистине, самый мужественный смех – тот, что смотрит смерти в лицо и не теряет искренности.
В ходе шлошима, второго периода траура, который длится вплоть до тридцатого дня с момента похорон, мне дали множество советов. Те, кто искренне верил, что знает, как исцелить разбитое сердце, думали, что эти советы помогут. Конечно, я уверена, что раньше они и сами поступали сообразно своим мыслям либо считали, что обязательно так поступят, окажись они в схожих обстоятельствах. Но, несмотря на это, я думаю, что не существует одного универсального способа, который подошел бы всем. «Сделай вид, что ничего не происходит», – таков был первый совет, который я получила. «Прими ибупрофен, витамин D, успокоительное, снотворное; больше ешь (особенно налегай на шоколад)», – такими были другие советы. Стыдно признаться, но, когда мне давали подобный совет, я не так уж доброжелательно относилась к советчикам – причиной тому была моя усталость и тот факт, что я была просто убита горем (такие неприглядные мысли делали из меня «плохого» скорбящего).
В ту пору я пришла к выводу, что больше всего мне помогают физические упражнения, запись переживаний в журнал и плач. Казалось, всех беспокоит то, что я беспрестанно плачу. И хотя их любовь и участие согревали мое сердце, я осознавала, что никто меня не понимает.
Утрата близкого – это, очевидно, душераздирающее переживание. Это боль, которая всегда будет находить отклик в сердце. Общество настаивает на том, чтобы люди отказывались от переживания страданий (и если уж на то пошло, радостных мгновений!). Если мы становимся свидетелем того, как наш друг переживает свою боль, то осознаем, что, игнорируя свою собственную, омрачили тем самым свой дух. Комментарии, с виду кажущиеся утешительными, типа «там ему лучше, отпусти его; твои слезы только делают ему больно» и «она умерла, а тебе нужно жить дальше», на самом деле являются не очень хорошо замаскированными предложениями умолкнуть. «Держись» означает предложение скрыть свои переживания – как от себя, так и от окружающих. В противном случае боль выходит наружу, а мы ведь не в состоянии этого выносить (такую позицию можно трактовать как «безобразную»)!
Я давно придерживаюсь той точки зрения, что происходит именно то, что происходит. Утрата требует оплакивания, а радость – празднования. И для того, чтобы продвинуться вперед, необходимо утвердить эту истину. В работе я поощряю и поддерживаю клиентов в поиске собственного пути и вступлении на него. Когда я скорбела, меня прямо-таки раздражало, что люди, которые меня совсем не знали, настаивали на том, чтобы я давила в себе свои эмоции. А поскольку я видела их собственные искалеченные сердца и тревоги, следовать их советам я не собиралась.
В этот период моя способность к сочувствию претерпела некоторые изменения. Иными словами, я попросту не могла быть с ними терпеливой. Моя естественная способность к снисходительности, должно быть, приняла снотворное! Впрочем, интуитивные способности по-прежнему функционировали. Когда какой-то человек, действовавший из самых лучших побуждений, советовал мне обо всем забыть, я видела духа, стоящего за ним. Этот дух мог многое рассказать мне о той боли, что скрывалась у него внутри, однако я предпочитала не делиться этой информацией (думаю, в этом отношении я была «хорошим» скорбящим).
Когда человек переживает сильные эмоции, у него может меняться настроение со скоростью света!
Одно из проявлений страха – гнев. Больно находиться рядом с тем, кто не способен выплакаться, но куда больнее быть тем человеком, который не может дать волю своим переживаниям! Звуки скорби не самые приятные, но если чувства и в самом деле отпустить на свободу, это принесет мягкое облегчение.
Я понимала, что стоит мне высвободить свои чувства, как я обрету гармонию. Каждый скорбит по-разному. Правильный способ – руководствоваться сердцем, разумом и голосом души. Я поняла, что время от времени думаю, как маленькая девочка, какой я когда-то была. Мне было любопытно, думает ли обо мне папа и теперь, как о своей любимой Мазик? И раз он видит только чистые души, сияет ли моя? Исполнены ли любви решения, которые я принимаю? Гордится ли он мной по-прежнему? Видит ли он, как внутренне, в душе я решительно восхваляю его перед сущностями, излучающими сияние, которые обсуждают его жизнь?
