Berliner Kindl Weisse
Берлин, Германия
В 1809 г., прежде чем отправиться в поход на Россию, наполеоновские войска познакомились в Берлине с пшеничным пивом, которое они назвали «северным шампанским». Традицию, которую представляет пиво Berliner Kindl Weisse, можно назвать архаической. Известно, что подобное кислое пиво с низким содержанием алкоголя в XVII–XVIII вв. производили во многих областях Северной Германии, но по мере победного продвижения лагеров пивоварни одна за другой прекращали его производство – всюду, кроме Берлина. В XIX в., в «золотой век» пива, weisse производили в Берлине сотни пивоварен. В следующем столетии популярность пошла на спад, однако XXI в. снова пробудил интерес к традиционному местному напитку. Сегодня название Berliner weisse охраняется специальным патентом. Производимый пивоварней Kindl-Schultheiss сорт Berliner Kindl Weisse – единственный в массовом производстве, однако подобное пиво предлагают и многочисленные мелкие пивоварни.
Цвет нефильтрованного Berliner Kindl Weisse в разных партиях меняется от светло-желтого до золотисто-желтого. В запахе главенствуют кислинка, цитрусовые и пшенные ноты. Вкус содержит цитрусовые и яблочные ноты. Weisse можно пить без добавок или уменьшить кислинку, по традиции добавляя в пиво малиновый или подмаренниковый сироп, который меняет цвет напитка на красный или зеленый.
XVI. Tour de Bière
«Лучше, чтобы парни занимались спортом и пили, чем чтобы они только пили» – заключил Тахко Пихкала в начале XX в. В его словах есть рациональное зерно. Спортсмены во все времена любили выпить. И хотя гимнастические и спортивные общества в Финляндии начала XX в. стали «тягловыми лошадками» движения за трезвость, совместная история спорта и алкоголя куда протяженнее, чем содружество спорта и трезвости. Даже самое авторитетное велосипедное состязание «Тур де Франс» имеет весьма нетрезвое прошлое. И по крайней мере один выигрыш на этапе данной гонки можно записать на счет пива.
Истоки нынешнего спортивного движения находятся в Англии XIX в., когда и в среде аристократии, и в среде нарождающегося рабочего класса физически активный досуг стал превращаться в регулярные спортивные занятия. Ни аристократы, ни народ не занимались спортом всухомятку. И хотя аристократы во время крикетных матчей пили главным образом чай, во время финальных игр в ход могли пойти и напитки покрепче. Также было естественным во время матча по гольфу опрокидывать бокал-другой «девятнадцатой лунки»
[10]. Популярные среди простого народа виды командного спорта создавали своих кумиров – главным образом во время состязаний на ярмарках, где пиво, джин и виски делали свой вклад в карнавальное веселье. Также не стоит забывать, что пиво считалось важной частью рациона людей, занимавшихся физическим трудом. Спортсмены жаждали обладать той же силой, которую портер придавал рабочим лондонских верфей.
В 1828 г. писатель, известный под псевдонимом Джон Бэдкок, так наставлял атлетов того времени: «Лучшим напитком для спортсмена является крепкий эль. Пить его всегда следует холодным. Из пива лучшим является то, что сварено дома, крепкое и не разлитое в бутылки. Небольшое количество красного вина, с другой стороны, на пользу тем, кто равнодушен к ячменным напиткам, однако его не следует пить более чем полпинты (2,8 децилитра) после обеда. Количество же пива не должно превышать три пинты (1,7 л) в день, и пить его следует за завтраком и обедом, но не вечером. Воду не следует употреблять вообще, а крепкие напитки запрещены в любом виде, кроме как разведенными».
Можно считать, что Бэдкок опередил свое время. Алкоголь двойной перегонки еще в XIX в. был вполне распространенным спортивным напитком. Полагали, что он укрепляет общую выносливость и, прежде всего, быстро возвращает бодрость. Эту практику начали широко критиковать только в конце века. Тогда лишь самые убежденные поборники трезвости предлагали спортсменам воздержание. Более сдержанные критики рекомендовали оставить крепкие напитки и придерживаться во время соревнований «пивной диеты». Большинство же не видело в крепких напитках ничего дурного. Марафонцы предпочитали коньяк, велосипедисты восстанавливали силы ромом и шампанским. Когда в 1900 г. Маргарет Гаст улучшила мировой рекорд на сверхдлинной дистанции с 805 до 4184 км, которые преодолела за 296 часов (неполные 13 суток), она в течение этого пути выпивала небольшие количества пива и бренди.
Один из наиболее известных примеров (зло)употребления для поддержания выносливости – случай на Олимпийских играх 1904 г. во время марафона в Сент-Луисе. Выигравший марафон Томас Хикс выказал во время бега признаки усталости, и его команда предложила ему бренди с примесью стрихнина. Первый глоток не принес ожидаемого результата, и ему предложили второй «коктейль». Хикс приободрился и держался до самой финишной черты. После ее пересечения он сразу потерял сознание. Случай не имел для спортсмена необратимых последствий, однако, по оценкам врачей, третья доза могла стоить ему жизни. Стрихнин, заметим, использовался тогда в основном в качестве крысиного яда.
В первое десятилетие XX в. употребление крепкого алкоголя во время велосипедных гонок значительно сократилось. Однако причиной изменений были не только здоровье и спортивные резоны. Для снятия усталости и уменьшения болевых ощущений научились применять другие вещества, а именно кокаин и героин.
При этом пиво во время многоэтапной гонки было напитком общепринятым. Первую гонку вокруг Франции провели в 1903 г. С самого начала рядом с конечными пунктами этапов были устроены зоны отдыха, где спортсмены могли подкрепиться и утолить жажду. Этапы при этом были протяженными, и, когда питьевая вода в бутылке заканчивалась, жажда могла настичь спортсмена и до прибытия в зону отдыха. Правила запрещали помощь соперникам, и попросить глоток у другого спортсмена было нельзя. В качестве альтернативы можно было принимать напитки от зрителей, воспользоваться водой из попадавшихся по дороге источников или забежать в придорожный бар. Все три способа широко использовались. Иногда, когда все гонщики были в сборе, они могли договориться о том, чтобы устроить общий перерыв. И даже если договоренности не было, остановка на пару минут в сельской таверне обычно не вела к полному поражению в общем зачете. В 1905–1912 гг. в гонке соревновались за места, а не за время. Но и возвращение к очкам за время к большей спешке не привело. К примеру, в гонке 1914 г. разница в результате между победителем и обладателем десятого места составляла на финишной черте почти восемь часов.
