– Наша – да, а вот магия предметов работает, – с превосходством в голосе выложил главный аргумент мексиканец (а вовсе не испанец, оказывается), – как ключ от холда.
– Хм… – задумалась Войде. – Но я всё равно не понимаю…
– Она! Сделала! Мою! Куклу вуду! – сопровождая каждое слово экспрессивным тычком пальца в сторону невозмутимой Нгобэ, возмущённо прокричал Клавель. – Представляешь?!
– Нам на искусстве на первом уроке дали задание сделать что-то самостоятельно, всё, что сами захотим, на свой художественный вкус. А он меня доставал, – прокомментировала Иге с лёгким удовлетворением в голосе. – И я отдала куклу учителю Нацуро. Но я могу сделать ещё одну, да. – И опять продемонстрировала Клавелю его волос. Потом подумала и добавила: – Или не одну. Ты не лысый. Пока.
Самое смешное, что угроза остаться лысым путём принудительного ощипывания подействовала на Фабио гораздо сильнее, чем угроза чёрной магии, – что бы он там ни говорил, эмпатию суккубы ему было не обмануть. А ещё я почувствовал, что и сама Ми испытывает некое смущение…
– Нам на искусстве дали такое же задание, у меня было плохое настроение – как раз о выборе предмета по выбору узнала… А ты как раз отвечал на семинаре по анатомии внутренних органов брюшной полости и всё время смотрел на плакат…
Неплохой плакат, кстати, достаточно реалистично изображающий вскрытую брюшную полость человека – причём художник не забыл и о подвёрнутой мышечной стенке живота и зажимах, её удерживающих.
– …ну вот я его и перерисовала.
– И отдала Лючии?
– Ну… да.
Аминь, Нацуро. Надеюсь, ты знала, на что шла: не думаю, что кукла вуду и зарисовка результата работы патологоанатома там единственные «артефакты».
– Привет, бойцы! – В эмоциях появившегося из-за угла ближайшего здания Абрамова проскочило лёгкое раздражение, но на лице ничего не отразилось. – Все за мной. Не отставать и по сторонам не заглядываться. И запоминайте сразу дорогу, если планируете остаться в… гхм, клубе.
Не отстать оказалось не так-то просто: длинноногий физрук даже шагом умудрялся развить такую скорость, что успевать за ним удавалось только Клавелю, а вот девушкам приходилось то и дело переходить практически на бег. Быстрый манёвр на местности привёл к ничем не примечательной двери в серой стене – их, в отличие от ворот, даже цифрами не помечали. За дверью с ещё одним биометрическим сенсором обнаружилась лестница вниз, потом коридор и в конце – самая обычная проходная, вроде той, что у нас в универе на входе: вертушка-турникет (опять прикладывать ладонь), а за ней – рамка металлоискателя.
– Надо же, как у нас в тире, – прокомментировал Фабио, крутя головой, – только у нас сержант на проходной сидит, а допуск и карточки на патроны капитан подписывает.
– Рука всё-таки надёжнее: её потерять или другу погонять дать не получится, – хмыкнул физрук, открывая одну из дверей в продолжающемся после проходной коридоре. – Сюда давайте. А теперь, только честно: кто из вас лично имел дело с огнестрельным оружием? Имейте в виду, я сначала проверю.
Руки подняли все, кроме суккубы.
– Уточняю: с современным огнестрельным оружием, – в упор глядя на Войде, с нажимом повторил Абрамов. Марила скривилась, но руку опустила. – Отлично. Теперь остальные: кто чем может уверенно… воспользоваться? Сборка-разборка, чистка?
– Эм-шестнадцать-а-два, – коротко отрапортовал Фабио.
– «Калашников», – так же лаконично высказалась Иге.
– «Микро-Узи» – чуть помедлив, тихо сообщила Нанао.
– Серьёзно? «Микро-Узи»? – Японке удалось удивить учителя. В ответ Куроцуки только едва заметно пожала плечами. – Ну ладно, посмотрим, что есть. Так, вы трое – в комнату, садитесь за столы, каждый за свой, и ждите меня. Войде, Родика – за мной.
Сразу после начала занятий на первом курсе я вволю погулял по главному корпусу университета – здание было не таким огромным, как необъятные корпуса МГУ, но заблудиться с непривычки можно было запросто. Пока выяснил и запомнил все стратегические места, вроде туалетов и кафе, забрёл в массу интересных кабинетов, в том числе и на военную кафедру. Комната, куда преподаватель отвёл Ми и Марилу, живо напомнила мне её: все стены увешаны плакатами, преимущественно с изображением оружия и всяких этюдов вроде «окоп полного профиля в разрезе». Ещё, кроме привычных уже японских одиночных парт и стульев к ним, присутствовал металлический шкаф довольно брутального вида – именно из него Абрамов извлёк две брошюры-методички «Техника безопасности при обращении с огнестрельным оружием».
– Прочесть целиком, запомнить, заучить как «Отче наш». Пока не будет от зубов отлетать, в руки даже макет взять не дам. Начинайте, а я проверю, не нужно ли кого из той троицы сюда перевести. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступайте…
– Кур-рва! – Полячка дождалась, пока дверь закроется, и только после этого позволила раздражению вырваться наружу словами: – Ненавижу! Не холопу-схизматику безродному указывать, что и как мне, Войде, делать! Ничего, не останется этих Господом проклятых машин и автоматических винтовок – и узнают своё место… – Видно, у Мар илы не слишком задалось утро и вообще накопился стресс – слишком сильно отличалась жизнь в школе от той, к которой она привыкла.
Ещё и суккуба под боком со своим непроизвольным лёгким шармом… Короче, девушке просто нужно выговориться, а тут и условия совпали, и настроение, и собеседник. Собеседник, правда, был немного в шоке от услышанного, но полячку это не остановило. – Не веришь, что справимся? Ничего, когда волна Силы остановит все механизмы да пожжёт богомерзкую начинку шкатулок с кнопками и без кнопок, мы откроем вольеры питомников и просто подождём, когда у холопов кончатся патроны в том, что ещё сможет стрелять. Уж будь уверена, с добрым мечом да кремневым пистолетом даже я сотни обнаглевших холопов стою!
Я подавил желание помотать головой: Войде, даже облачённая в милитари-стайл, оставалась миловидной молодой девчонкой, но при этом на полном серьёзе несла… Такое. И в свои слова искренне верила, аж горя кровожадной злобой!
– Волна Силы? – переспросила Мирен, чтобы что-нибудь сказать: «подруга» явно ждала её реакции.
– Холды – как бочки с водой, – охотно пояснила полячка, – разбей бочку единым махом – вода весь сор со двора по углам разметает. А если бочек много, огромных, да разбить одновременно? Всех смоет!
– А почему механика и электроника сломается? – ретранслировала вслух мой вопрос суккуба.
– Тю, а ты не знаешь? – удивилась Войде. – Волны Силы ломают тонкую машинерию, да и живым, кто Силой не отмечен, худо становится.
– Но… – у Ми даже слов не нашлось, она просто обвела руками вокруг, – но как тогда?..
– Пфе, какие ж волны в застойном пруду, – презрительно скривилась Марила. – Вот и проносят снаружи всякую гадость и радуются, как дураки, блестящим камушкам…
