– Берси! Слева!
– Помоги Гринольву.
– Стрела?
– Задела чуток…
– Рубим, братие, рубим!
Неприятель быстро понял, что на остриё клина лучше не кидаться, но и на флангах кусались…
Оставляя пятерых убитыми, славины живо отступили. Однако «сборная» лишь разогрелась – воины хотели ха-арошей драки!
Бородин и сам горел желанием вломить славинам как следует, хотя бы за то, что гоняли его, как паршивого зайца.
Поозиравшись, Валерка вылупил зоркие глаза – прямо на перекресток выезжала целая процессия – шестеро бойцов в кожаных латах, верхом на конях одной и той же серой масти и… Костян! И девчонка с ним!
– Кривой! – выпалил Роскви. – Вон Эваранди! И Эльвёр! Их славины ведут!
Хродгейр довольно осклабился.
– Всыпем славинам, братие? – обратился к варягам Халег.
– Любо! – заценили варяги.
И северяне бросились на врага…
Глава 29. Константин Плющ. Смена курса
Кенугард. 25 июня 871 года
Костя порядком устал, да и Эльвёр выглядела утомленной. Поэтому прибытие в Киев-Кенугард прошло для Плюща смазанно, без эмоций. Ну прибыли и прибыли. Подумаешь…
Почайну конвой и подконвойные пересекли в узком месте, по шаткому понтонному мосту – просто здешние умельцы сколотили несколько крепких плотов да связали их вместе.
Кони ступали боязливо по неустойчивой переправе, но дошагали до другого берега без проблем.
Старший из конвоиров, которого звали Мал, повернулся к Косте и торжественно сказал:
– Скоро ты будешь явлен пред очи Семаргла! – и добавил обычным тоном: – Храм вон на той горе.
Плющ сразу заулыбался, чем немало подивил Мала. Он же не знал, что «кощун» радовался не скорому свиданию с божеством, а виду на Почайну, где медленно дрейфовали «Рататоск» и «Рарог».
Уходят, что ли? Да нет, людей на палубах совсем мало. Наверное, просто отводят корабли на другую стоянку, а весь народ гуляет на берегу. Свидеться бы еще с этим народом…
В крайнем случае можно оставить Эльвёр, а самому рвануть за подмогой. Костя об этом уже пошептался с девушкой ночью, на привале, и дочь Освивра согласна.
Вот только он не согласен. Ну не лежит у него душа ко всяким новым расставаниям! Хватит уже, нарасставались.
Кавалькада выбралась к Глубочице, как назвал эту речку Мал, проехала вверх до горбатого мостика – на противоположном берегу поднимался обрыв, но в одном месте кручу рассекал овраг. Туда-то и выходил мосток.
Он скрипел и трясся, но выдержал. По сырой балке, увязая в хрустящей гальке, кони поднялись наверх, и Мал свернул к недостроенной избе на пригорке, выглядевшей как форт.
В это самое время, огибая «форт», проскакали несколько конников, замыкавший обронил миндалевидный щит с намалеванным змием, но даже не оглянулся.
А потом появились догоняющие: Хродгейр, Йодур, Валерка…
– Наши! – закричала Эльвёр.
Конвойные забеспокоились, завертели головами, не зная, куда ж им податься, и лишь потом схватились за свои тесаки. Но было поздно – варяги не стали обзываться издали или стрелять из луков.
Не снижая скорости, они накинулись на служек Семаргла, щедро раздавая тычки и пинки, – двоих или троих конвоиров мигом стащили на землю и отметелили. Мал и помощник его, Свирид, попытались оказать сопротивление, и тогда их попросту зарезали.
– Здорово! – заорал Бородин. – Как жизнь?
– Да вот опять в полон взяли! – облегченно воскликнул Плющ. – Заночевали в пустой избе, а эти говорят – кощун! Это не приют, а святилище!
– Здравствуй, племяшка! – расплылся в улыбке Хродгейр.
– Здравствуй, здравствуй, дядечка! – завопила Эльвёр. – Как же я рада тебя видеть!
Заметно было, что варяги с викингами не успокоились, им надо было выплеснуть адреналин.
– Хродгейр, – возбужденно сказал Валерий, – князя Дира напугал Эйнар. Эйнара нет, но есть Дир, который и наслал на нас всех этих вояк.
– А Роскви прав, – проговорил Халег Ведун, тряпкой обтирая лезвие меча. – Надо найти этого Дира да спросить, какого… этого… ему надо.
– А заодно и виру стребовать! – тряхнул волосами Йодур.
Хродгейр задумчиво почесал в затылке:
– И где нам его искать, этого князька?
– Вон там, – указал Костя, – на Замковой горе! Туда ведет Боричев ток.
– Вперед! – гаркнул Хродгейр. Затем, бросив взгляд на безхозных лошадей, добавил: – По коням!
Варяги, как и викинги, не были хорошими кавалеристами. Если они и пользовались конями, то лишь для того, чтобы доехать до места битвы, а там спешиться – и вступить бой.
Северяне, проживая в краю озер и рек, лесов и скал, не могли стать конниками. Они были тяжелой пехотой – лучшей в мире, за что их и ценили те же ромеи, набирая в личную гвардию императора-базилевса.
Костя уже не чувствовал усталости, ему было хорошо и легко. Кругом свои, эти в обиду не дадут – сами кого хочешь обидят.
Ближе к горам Боричев ток сужался, а дома по сторонам его попадались все реже. Лишь за деревьями смутно проглядывали какие-то делянки да грядки.
На подъем пошел уже Боричев увоз. Замковая гора не поражала высотой, особенно тех, кто вырос во фьордах. Вот и крепость показалась.
Стены ее были устроены самым распространенным образом – строились два частокола, и пространство между ними забивалось камнями и глиной. Получалось весьма прочное укрепление – тараном такую точно не возьмешь, уж больно упруга.
Таран… Таран…
Образ стенобитной машины не зря мелькал в воображении Кости – он, как и все, прекрасно видел ворота крепости. Их поспешно запирали. Правда, мост, перекинутый через ров, спалить уже не поспевали.
– Стойте! – крикнул Плющ.
– Чего еще? – недовольно спросил Йодур, оборачиваясь.
– Так мы крепость не возьмем. Или проситься станем? «Откройте, дяденьки! Мы вас не тронем!» Вон! – указал Костя на поворот дороги.
Там лежали штабеля бревен, обкорнанных, с вырубленными чашами. Сюда бы плотницкую артель, и можно собирать сторожевую башню – передовой дозор. Фундамент был уже готов.
Рядом стояли мощные дроги. Видать, на них доставляли бревна.
– Таран надо сделать! – внес предложение Эваранди. – Соберем избушку без передней стенки, прямо на дрогах, а внутри подвесим бревно побольше. И постучимся!
Беловолосый расхохотался:
– Да! Тогда точно откроют! Эй! Вылазьте!
Из-за штабелей выглянули бородатые мужики с обручами на головах – чтобы волосы не падали на глаза. Их было пятеро, и все боязливо поглядывали на опасных гостей.
