Признаться, он частенько сравнивал себя с Валеркой, ревниво оценивая успехи Бородина. Это подстегивало.
Плотный славин, заросший черным волосом до самых глаз, наседал на него, злобно щерясь.
– Я т-те покажу, – пыхтел Плющ, отмахиваясь, – бандеровец хренов!
Свой меч он оставил на кнорре еще, готовясь к бою с криве. Кинжал служители Семаргла не изъяли – Костя держал его в левой. А правой он сжимал трофейный хазарский меч, кривой предок сабли.
И вот, блокировав им славинский клинок, Эваранди пырнул неприятеля кинжалом. Того проняло…
В какой-то момент бой сместился к терему и произошел перелом – славины дрогнули, стали отступать, уже не пытаясь нападать, а лишь обороняясь. И обратились в бегство.
Но двор не опустел. Викинги с варягами и сами изумились, обнаружив, что между ними и теремом выстроились конники.
Сильные лошади несли на мордах кованые маски, их крупы покрывали плотные кожаные попоны, в которых и стрела могла завязнуть, а в седлах восседали витязи – тяжелая конница.
Каждый из витязей был упакован в длинную кольчугу, колени и локти прикрывались наколенниками и налокотниками, а грудь защищал дополнительный панцирь из фигурных стальных пластин. Головы всадников украшали шеломы с пучками конского волоса, а лица закрывали кованые личины с прорезями для глаз.
Витязи сидели, набычившись, наклонив в сторону «сборной» тяжелые длинные копья. Последний рубеж обороны.
Северян они не шибко напугали.
Не опуская глаз, Халег наклонился над убитым славином, обтер меч о его рубаху, бросил клинок в ножны. Сделал два шага вперед и остановился, уперев руки в боки.
– Эй, княже! – гаркнул он. – Выходи! Разговор есть.
К Ведуну приблизился Кривой, тоже опуская меч в ножны.
За входом в терем послышалось множественное движение, после чего на крыльцо вышли два мордоворота, а уже за их широченными спинами возник великий князь.
Дир, несмотря на жаркую погоду, явился народу в расшитом кафтане, отороченном мехом, и в собольей шапке – положение обязывало.
Лицо у князя киевского было круглым и губастым, бородка лопаткой аккуратно подстрижена. Выпуклые глазки, словно от страха сбежавшиеся к курносому носу, лишали Дира не только величественного образа, но и мужской привлекательности.
И только голос у князя был хорош – густой, сочный баритон.
– Зачем вы пришли, – проговорил Дир, – и чего вы хотите?
Халег коротко поклонился, соблюдая нормы этикета.
– Здрав будь, князь! – сказал он. – Я послан Рюриком-конунгом, дабы исполнить давнюю договоренность – выстроить крепость Вусегард в шестнадцати верстах от Киева, выше по Днепру. Аскольд сам добивался того, чтобы Рюрик взял на себя такую заботу, поскольку Вусегард встанет на высоком холме как раз напротив переправы через Днепр и первым будет принимать на себя удар со стороны тех же печенегов или хазар. Однако, прибыв в Киев, мы встретили хозяев не гостеприимных, а кровожадных, алчущих нашей погибели.
– Не торопись с ответом, князь, – добавил Хродгейр. – Нас уже просветили, что это ты послал воинов, дабы истребить наших побратимов. Ты поверил сплетне о том, что варяги жаждут пролить твою кровь, для чего и явились в Кенугард. Эту ложь нашептал тебе Эйнар Пешеход – вот тот, кого я действительно хотел убить! Он обманул тебя, чтобы погубить нас чужими руками. Что ж, ему это едва не удалось.
Костя улыбнулся. А Хродгейр, оказывается, неплохой дипломат – он дал князю подсказку, как вывернуться из скверной ситуации, сохранив при этом лицо. И Дир ухватился-таки за спасительную выручалочку.
– Приходится признать, – сказал он, – что Эйнар-ярл оказался обычным обманщиком. Признаю свою ошибку. Я выплачу виру тем, кто пострадал от недоразумения. А Рюрик-конунг пускай будет уверен в моем расположении к нему. Договор о строительстве крепости Вышгород остается в силе, я сегодня же распоряжусь, чтобы собрали охочих людей, каменщиков и плотников, дровосеков и прочих. Ступайте с миром.
Халег и Хродгейр поклонились и отступили к своим. Витязи медленно подняли копья вверх, словно шлагбаумы, и северяне покинули крепость.
– Думаешь, сдержит слово Дир? – ворчливо спросил Йодур.
Халег кивнул:
– Сдержит. Хотя бы для того, чтобы не прослыть лжецом или человеком, не верным слову. С таким князем никто не станет уговариваться.
– Ну тогда ладно… Эваранди! Ну что? Нашли мы Эльвёр! Возвращаемся.
Сердце у Кости забилось. Он прекрасно помнил задание, данное ему Хранителем, и хотел его исполнить в точности. Даже варианты прикидывал. Пускай, к примеру, Хродгейр со всеми возвращается домой и забирает с собой Эльвёр, а он отправится дальше на юг.
Но в этом варианте крылись две трудности. Во-первых, пройти весь путь до Константинополя в одиночку невозможно – сто раз убьют. К тому же требовалось не достичь столицы Ромейской империи, что само по себе задача та еще, а уничтожить по дороге Эйнара Пешехода и его команду. Посольство не должно было добраться до императора, а помешать этому могла лишь другая команда, не слабее.
А во-вторых… М-да. Не хотелось ему разлучаться с Эльвёр.
Вот так. И что делать? Как заставить Кривого передумать?
– Хродгейр, – сказал Плющ глухим от волнения голосом, – так мы позволим уйти Эйнару? Не отомстив за все те пакости, которые он нам сделал?
Кривой нахмурился, ничего не сказал, только на Йодура глянул.
– А знаешь, какая для Пешехода может быть самая сильная, самая больная для него месть? – Эваранди оглядел заинтересовавшихся викингов. – На том самом кнорре «Тангриснир», что вез девчонок-наложниц, в том числе Эльвёр… у него трюм полон сокровищ! Там и моржовые клыки, и меха соболей, и целый сундук с побрякушками, отобранными у монахов, – крестами золотыми с каменьями, драгоценными окладами икон, кубками из кованого золота, усыпанными жемчугами, да и просто монетами. И серебра полно! Они все это везут в дар императору ромеев, послами себя вообразили. А я вот смысла не вижу отдавать все эти богатства какому-то императору! И оставлять их у Эйнара тоже смысла нет!
– Ты предлагаешь их отобрать? – сощурил глаз Хродгейр.
– Да! Золото – это золото, а бивни или меха можно продать прямо в Миклагарде, там за них дадут настоящую цену. Да и на «Рататоске» полно товару – тот же воск ромеи раскупят мигом, они из них свечки лепят.
Ульф Меченый с надеждой глянул на Кривого.
– Обидно как-то… – промямлил он. – Столько верст отмахали, осталось Непр пройти да море…
– Непр! – фыркнул Йодур. – Непр по степи пойдет, а степь…
Беловолосый не стал продолжать, чтобы не подумали, будто его кочевники страшат.
Хродгейр пожал плечами:
– Да я разве против? Просто у Эйнара три скейда осталось, у него бойцов все еще больше, чем у нас. И это не славины какие-нибудь…
