– А дела идут хорошо?
– Нет.
Он пытался разобраться.
– Почему ты пошла не к нему сначала, а к Ханке? Чем ты руководствовалась?
– Арон сам на себя не похож. Он в состоянии стресса, несобран и невменяем. Я знала, что он будет рвать и метать, если я расскажу ему то, что знаю. И он проиграл бы… все проиграли бы, по-крупному.
– Что мог дать тебе Ханке?
– Время. Время, чтобы что-то изменить. Время подумать.
– Но этого не произошло?
София молчала.
– А теперь все исчезли? – продолжал Йенс.
– Арон знает о Мюнхене, я думаю.
– И тогда он увез всех, опасаясь за их безопасность, после того как ты посетила самого дьявола?
Она не перебивала его.
– Но он забрал, как добычу, еще и Альберта, – сказал Йенс. – Пока он у Арона, ты ничего не можешь делать. Все правильно?
– Да.
– Но почему они не забрали его одновременно с остальными – с Ангелой и детьми – до твоего прихода?
У нее не было ответа.
– Или почему они просто не избавились от тебя? – продолжал Йенс.
София размышляла над его словами. Он мог быть прав – или не прав. Это сейчас не имело значения.
– Мужчина, который забрал Альберта и усыпил тебя, ты успела его разглядеть?
– Да…
– Узнала?
– Нет.
– Уверена? Подумай, точно не видела его раньше? С Гектором, с Ароном, где-то на втором плане… Имеет ли он к ним отношение?
София искала в памяти. Нет, она была уверена, что никогда не видела этого мужчину. Но в сознании всплыло другое лицо.
– Соня? – громко сказала София сама себе.
Она встала и прошла по комнате с трубкой у уха. В телефоне раздался женский голос.
– Соня!
Короткая пауза.
– София? – спросил голос.
– Где Альберт?
– Нам нельзя разговаривать. Повесь трубку и больше не звони мне.
– Где Альберт?
– Я вешаю трубку.
– Пожалуйста, подожди, Соня.
Та ждала. София тяжело дышала.
– Объясни только, что случилось, где Альберт. Что вы хотите, чтобы я сделала?
– Нет, я не буду объяснять, и мы больше не будем разговаривать.
Соня выдержала молчаливую паузу, прежде чем заговорила, понизив голос:
– Но, уверяю тебя, я не знаю, где Альберт. Надеюсь, с ним всё в порядке. Не звони больше.
Разговор прервался. София стояла спиной к Йенсу, держа в руке телефон.
– Она не знает, где он?
– Она так сказала.
– Ты ей веришь?
София повернулась к нему.
– Да.
– Так кто забрал Альберта?
– Ханке.
– И что ты собираешься делать?
– Они дадут о себе знать.
– Почему они должны дать о себе знать?
– Им же что-то нужно. Поэтому они забрали Альберта.
Она пыталась говорить убедительно, для самой себя.
– Ты же не такая наивная, София, – сказал Йенс. – Речь о Ральфе Ханке. Если Альберта забрал он, то не будет выдвигать требование, которое ты могла бы выполнить, а потом возвращать Альберта.
Она посмотрела на Йенса.
– Ральф Ханке берет, – продолжал он. – В этом его умение. Он знает, как действуют люди, не имеющие ничего. Нужно просто давить и придавать объекту форму, больше ничего… Взгляни на убийства. Эдуардо. Почему он? Дафне и Тьери. Брат, влюбленная пара… Никто из них не относится к приближенным Гектора. Ханке просто хочет показать, что может делать то, что ему хочется. Это знак, Софи. Иначе они убили бы тебя там, в Мюнхене… Но похищение Альберта им для чего-то нужно.
– Им нужен Гектор, – сказала она.
– А если ты дашь им Гектора – впрочем, я сомневаюсь, что ты можешь это сделать, – что произойдет тогда?
Она не ответила.
– Он вернет Альберта?.. Нет, Ральф Ханке никогда ничего не возвращает.
Эти слова прозвучали недвусмысленно и холодно.
– Мы должны его забрать, – произнесла София.
Йенс кивнул.
– Должны, – согласился он.
– Только ты и я? – спросила она.
– Будет сложно.
– Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы нам помочь?
– Нет, с ходу – никого. А ты?
София задумалась. Глаза ее широко открылись.
– Да, думаю да.
* * *
Он проснулся в том же положении, в котором заснул. На спине, на покрывале. Санны рядом не было. За окном – ночь.
Майлз прошел по квартире. Санна не вернулась.
Его телефон лежал на кухонном столе. Пять пропущенных вызовов, все от Санны. Три непрослушанных голосовых сообщения.
Он позвонил ей. Телефон отключен.
Майлз стал слушать.
Привет, это я, можешь приехать забрать меня из клуба? Я жду здесь.
Она говорила с наигранным спокойствием.
Следующее сообщение.
Они скоро закрываются. Я не могу идти отсюда одна. Пожалуйста, позвони мне.
Но Майлз отчетливо слышал беспокойство у нее в голосе.
Последовала новая запись, звонок «из кармана». Треск, когда она шла, ее голос, приглушенный тканью. Слова неразборчивы, только жалостливая интонация. Он услышал мужской голос: агрессивный, громкий, высокий, взбешенный, обиженный, мощный…
Запись прервалась. Майлз не понял ни слова, только уловил атмосферу, а она была странной, рваной, переменчивой… угрожающей, неуправляемой.
* * *
София и Йенс ехали на такси снежной тихой и блеклой стокгольмской ночью.
– Где ты был? – спросила Софи.
– То тут, то там.
– Почему ты не дал о себе знать?
У Йенса не было ответа.
Такси остановилось у дома Софии на улице Эриксбергсгатан.
На лифте вверх.
София открыла дверь и прошла в гостиную. Там, в шкафу, на верхней полке, за коробкой с зимними перчатками, – деревянный ящичек. Она спустила его вниз, подняла крышку. Старая салфетка, белая и мятая. Номер телефона на ней был написан аккуратным почерком – одним мужчиной, который пообещал Софии ответную услугу.
София набрала немецкий код страны, а затем написанный номер.
