143. Мне кажется, что все историки без исключения ошибались в одном: о многих известных в то время вещах они не писали именно потому, что предполагали их известными. Из-за этого получилось так, что теперь нам хочется узнать о многом таком в истории римлян, греков и всех других народов – например, о власти и различии магистратов, о порядке правления, о родах войска, о величии городов и тому подобном, что во времена тех писателей было известно всем и каждому и потому ими пропущено. Если бы они подумали, что с течением времени погибают города и за давностью лет утрачивается память о том, что было, и что история пишется именно для того, чтобы это увековечить, они тщательнее бы все описывали – так, чтобы перед взором тех, кто родится в отдаленные времена, все совершившееся предстало бы с той же ясностью, как и дела настоящего, – ведь это и есть истинная цель истории.
144. Когда в Испании было получено известие о союзе, заключенном венецианцами с королем Франции против Католического короля, секретарь этого короля, Альмазано, привел мне кастильскую пословицу, означающую по-нашему: «Где тонко, там и рвется». По сути, он хотел сказать, что все дела оборачиваются против тех, кто слабее, ибо никто не руководствуется разумом или благоразумием; каждый ищет своей выгоды, отчего договоры заключаются так, что страдает тот, у кого меньше сил, тот, с кем меньше считаются. Поэтому, если кому-то случится вести переговоры с более могучими, чем он, пусть держит в уме эту пословицу, которая каждый час подтверждается на деле.
145. Будьте уверены, что хотя жизнь людей коротка, но времени всегда достаточно у тех, кто умеет сделать из него капитал, а не растрачивает по-пустому – ведь природа человеческая весьма даровита, и кто деятелен и решителен, тот необычайно преуспевает в начинаниях.
146. Какое несчастье, что нельзя обрести добро, не изведав сначала зла.
147. Ошибается тот, кто думает, что удача задуманного дела зависит от того, правое оно или неправое, ибо мы каждый день видим обратное – а именно что побеждает не правота, а благоразумие, сила и счастье. Конечно, тот, кто прав, в том укрепляется вера в свои силы, основанная на мнении, что Бог дает победу правому делу; вера эта придает людям отвагу и упорство, а они часто бывают условием победы. Так что правота дела может помочь, но только косвенно, а не прямо.
148. Кто хочет слишком ускорить войну, тот нередко ее затягивает, ибо, не желая дожидаться, пока подвезут необходимые запасы или пока события созреют, он затрудняет то, что могло бы получиться легко. Так что на каждый день, который он думал выиграть, он теряет больше месяца; не говорю уже о том, что от этого возможны еще худшие беды.
149. Кто хочет во время войны тратить меньше, тот тратит больше; ничто не требует таких денег и такой безудержной их траты, как войны; чем обильнее запасы, тем скорее войне конец; кто не считается с этим ради сбережения денег, тот затягивает дело и тратит несравненно больше. Поэтому нет ничего пагубнее, чем вступать в войну, не имея крупных наличных денег, изыскивая средства время от времени; это способ питать войну, а не вести ее к концу.
150. Доверяя и поручая что-нибудь людям, которых вы оскорбили, отнюдь не считайте, что они хорошо исполнят дело по той причине, что им самим от этого будет польза и честь. Ибо некоторые люди по природе так злопамятны, что готовы мстить вопреки собственной выгоде: то ли потому, что им дороже радость мести, то ли потому, что ослеплены страстью и не видят себе в деле ни пользы, ни чести. Помните эти слова, потому что многие тут ошибаются.
151. Как сказано выше о государях, думайте всегда не столько о том, как должны бы в соответствии с разумом поступать люди, с которыми вам вести дело, сколько о том, как они скорее всего поступят, исходя из своего нрава и привычек.
152. Если вы задумываете новые предприятия или дела, будьте чрезвычайно осторожны: ведь стоит только начать – и потом уже поневоле надо идти вперед. Зачастую путь оказывается так тяжел, что если бы люди вовремя представили себе хотя бы малую толику будущих трудностей, то они убежали бы за тысячи миль; однако не во власти их отступить, когда они уже втянулись в дело. Так бывает особенно в раздорах, в распрях между партиями, в войнах: в этих, да и во всех других делах перед принятием решения никакая вдумчивость, никакая тщательность не могут быть чрезмерными.
153. Кажется, что послы часто берут сторону чужого государя, при котором находятся, за что их подозревают в продажности, в желании получить награду или по крайней мере в том, что они сделались его приверженцами оттого, что он ласково и любезно с ними обходился. Между тем здесь возможно и другое: посол постоянно имеет перед глазами дела государя, при котором находится, и не слишком подробно знает все прочие, поэтому дела эти кажутся ему важнее, чем они есть. Но они не кажутся таковыми его собственному государю: зная все обстоятельства в равной мере, он с легкостью подмечает ложные шаги посла и часто приписывает злому умыслу то, что сделано скорее по неосмотрительности. Поэтому кто едет послом да не упустит сказанного из виду, ибо оно очень важно.
154. Бесчисленны тайны государя, бесчисленны дела, которые он должен учесть, поэтому безрассудно судить о его действиях с налета. Ведь часто бывает, что ты приписываешь его поступок одной причине, а на деле причина совсем иная, и то, что, по-твоему, сделано случайно или неосмотрительно, оказывается, сделано с умыслом и в высшей степени благоразумно.
155. Говорят, что человек, не вникнувший в подробности дела, не может о нем верно судить. Тем не менее я замечал, что тот, кто не слишком одарен умом, вернее судит, пока имеет лишь общее понятие о деле, не зная подробностей, ибо, представляя себе общую картину, такой человек примет верное решение, но запутается, если узнает много подробностей.
156. По природе своей действую твердо, не колеблясь; тем не менее, решив нечто важное, я зачастую как бы жалею о принятом решении. Происходит это не от мысли, что, доведись мне заново решать, я бы сделал другой выбор, а оттого, что накануне мне яснее виделось, какие трудности ждут меня при том или ином решении. Но после того, как выбор сделан и мне уже не надо бояться тех трудностей, которые я хотел бы обойти, передо мной вырисовываются только те из них, которые еще предстоит преодолеть; и, взятые сами по себе, они кажутся мне больше, чем раньше, когда я сравнивал их с другими. Отсюда следует, что для избавления от этой муки нужно изо всех сил постараться снова увидеть те трудности, которых ты избежал благодаря принятому решению.
157. Нехорошо слыть подозрительным и недоверчивым. А все же люди так переменчивы, так коварны, так любят действовать окольными и скрытыми путями, так корыстны и так мало считаются с интересами других, что не ошибешься, мало кому доверяя и мало на кого полагаясь.
158. Доброе имя и добрая слава ежечасно приносят нам выгоду, которая видна всем; однако она мала рядом с той, которая не видна и благодаря доброму о нас мнению приходит сама собой неведомо откуда. Потому и сказаны мудрейшие слова, что доброе имя дороже великих богатств.
