Еще одной причиной, способствовавшей выживанию типографий, стало сотрудничество с большими университетами, как произошло, к примеру, в Париже. Тем не менее, средневековую властную структуру перевернуло скромное учебное заведение, имевшее доступ к новой технологии. Находилось оно в Виттенберге, крошечном городке, на полпути между Лейпцигом и Берлином.
В 1485 году Эрнст, правитель Саксонии (имевший право участвовать в выборах императора Священной Римской империи), разделил Саксонию на две части: герцогство Саксония он передал своему брату Альбрехту, а меньшую часть – Эрнестинскую линию – взял себе. На следующий год Эрнст скончался, и его сын – Фридрих Мудрый – наследовал избирательное право. Единственный университет Саксонии находился в Лейпциге, и Фридрих решил учредить еще один университет – в сонном городке Виттенберг, что произошло в 1502 году.
Основание университета в Виттенберге свело воедино три составляющих Реформации: Фридриха, отчаянно защищавшего новый университет, Мартина Лютера, самую яркую академическую звезду, и пятидесятилетний печатный станок – технологическую опору Реформации.
К тому моменту как Лютер приехал в Виттенберг, революция Гутенберга была в разгаре и длилась более пятидесяти лет. Несмотря на банкротство многих предпринимателей, в Европе конца пятнадцатого века работало свыше тысячи типографий. Станки Виттенберга первыми стали печатать работы Лютера, однако трудности с транспортировкой и отсутствие закона об авторском праве привели к тому, что многие германские города сделались центрами лютеранских публикаций и одновременно проповедниками лютеранской идеологии.
Первый пользовательский отзыв об университете Виттенберга в 1503 году дал профессор Николаус Маршалк, кстати, он был и типографом. Маршалк специализировался в греческой литературе, в Виттенберг приехал из Эрфурта, где стал первым немцем, печатавшим книги греческим шрифтом. У него, как и у многих первых типографов, были классические гуманистические воззрения, что вызывало недовольство церкви. Фридрих защищал Маршалка, однако противостоять церковным властям не мог, и Маршалка уволили из университета.
Маршалк уехал, но сохранилось его типографское оборудование, которое кружными путями приблизительно в 1508 году досталось другому типографу Виттенберга – Иоганну Рау-Грюненбергу. В том же году в город приехал молодой преподаватель философии, ставший известным миру как Мартин Лютер.
«Явление» Лютера и Рау-Грюненберга не было сугубым совпадением; оба они были немцами, принадлежали к августинскому ордену и действовали согласно распоряжениям Иоганна фон Штаупица, генерального викария ордена августинцев. За несколько лет до появления ереси Лютера станки Грюненберга печатали большое количество книг, украшенных гравюрами Лукаса Кранаха Старшего.
Первые типографы предназначали свою продукцию образованному классу, до 1500 года три четверти книг издавались на латыни, и большая часть имела религиозное содержание; совсем немного изданий выходило на французском, немецком и итальянском языках. Грюненберг издавал книги исключительно на латыни и греческом. Поскольку зарождение книгопечатания совпало с притоком греческих книг и падением Константинополя, Маршалк и Грюненберг использовали греческий шрифт. На вершине академической пирамиды находились редкие ученые – превозносимые всеми homo trilinguis [трехъязычные люди], которые могли читать латинские и греческие книги и тексты на иврите. Для таких редких случаев требовалось небольшое число наборщиков, умевших набирать шрифт на иврите, тех, кто понимал Ветхий Завет, написанный на языке оригинала. Примерно в 1516 году Лютер заказал Грюненбергу несколько книг на немецком языке, и так начался переход к переводу Библии на родной язык, совершивший переворот в западном христианстве.
Когда бы не финансовые аппетиты Ватикана, у Лютера наверняка сложилась бы долгая и мирная академическая карьера. В 64 году н. э. апостола Петра распяли вниз головой (он считал себя недостойным умереть смертью Христа) и похоронили на берегу Тибра, напротив Большого цирка. Когда в четвертом веке империя приняла христианство, на месте захоронения Петра построили базилику. Тысячу лет базилика стояла в небрежении, пока в 1505 году папа Юлий II не распорядился снести ее и поставить на этом месте величественный храм. Строительство продолжалось более ста лет, с ним связаны величайшие имена Ренессанса, среди них Донато Браманте, Рафаэль, Микеланджело, Джакомо делла Порта, Джанлоренцо Бернини.
На строительство и украшение собора Святого Петра ушли огромные деньги. В те времена самым эффективным способом сбора средств была продажа индульгенций. В 1515 году папа Лев Х издал буллу «Sacrosanctus salvatoris et redemptoris» и организовал в епархиях архиепископа Магдебургского и Майнцского пятилетнюю продажу индульгенций почти за все грехи, включая воровство и прелюбодеяние. Этим Лев не ограничился: чтобы подстегнуть продажу индульгенций, он приказал священникам временно забыть о проповедях на другие темы. Святой отец пригрозил суровым наказанием любому противодействию булле. Наибольший энтузиазм в поддержке папского распоряжения выразил Альбрехт, архиепископ Майнца и Магдебурга: он назначил агента по продаже индульгенций – доминиканского монаха по имени Иоганн Тецель, чья активность привлекла внимание Лютера. Лютер начал изучать библейское обоснование индульгенций и ничего «такого» в Библии не обнаружил. Вот тогда священник и профессор из Виттенберга решил действовать.
Самые первые типографы разбогатели, поскольку печатали индульгенции миллионами. Они получали предоплату и оптом продавали бланки индульгенций церкви. Прежде чем издать знаменитую Библию, Гутенберг совершенствовал технологию на индульгенциях. Как ни иронично звучит, мощь печатного станка, выпускавшего индульгенции, разгневала реформатора Лютера, и тот же станок пришел ему на помощь, когда он организовал борьбу против римско-католической церкви.
Современные люди рисуют в своем воображении пламенного монаха, который 31 октября 1517 года прибивает к дверям собора Виттенберга девяносто пять тезисов. Увы, документального подтверждения этого события не существует. Возможно, Лютер почтительно отдал написанную им прокламацию непосредственному начальству и главному обидчику – архиепископу Альбрехту. Еще вероятнее, что он выступил против церковной практики среди коллег и студентов в академической манере, соблюдая все аристотелевские формальности.
В тот день он решительно порвал с нормальными процедурами: свое письмо Альбрехту он подписал именем «Лютер». (Настоящее имя реформатора – Людер). Ранее, по меньшей мере единожды, он использовал похожее по звучанию имя Eleutherius, что означает в переводе с латыни «Свободный». Назвав себя «Лютером», он принял сознательное решение, подчеркнув тем самым собственное свободомыслие и свободу от авторитета церкви.
В выдвинутых им девяноста пяти тезисах не было ничего необычного: он и раньше предлагал для обсуждения различные темы. Итальянский теолог Джованни Пико делла Мирандола на некоем заседании обнародовал девятьсот тезисов. В те дни огромная дверь собора служила чем-то вроде доски объявлений; другими словами, девяносто пять тезисов Лютера, должно быть, вызвали не больше ажиотажа, чем объявление об очередном студенческом семинаре.
