Я лежу: у меня голова на подушке, а все тело – там. Узбек с головой прятался под одеяла и дышал мной. Всю ночь. Я распаренная вся, потная: ему запах пота полезный. А потом мы ведь, бабы, в девках и так хорошо пахнем, как цветочки.
Ко мне узбек и пальцем не прикасался. Я сперва спать боялась, а потом ничего, засну – и до утра.
И не поверите: стал узбек поправляться. Через месяц он уже ходил по своей мазанке. Я, правда, не каждую ночь с ним спала, а в те дни, когда в госпитале не дежурила. Сейчас я не помню, сколько времени спала с узбеком, у них там все лето да лето. Может, так месяца через 3–4 он и выправился.
В последние ночи я уже почувствовала, что в нем мужик проснулся, но – ни-ни! Он меня пальчиком не тронул. Встал он на ноги, когда уже наши немцев далеко отогнали и наш госпиталь в Россию перевели, в Саратов. И меня вместе с ним, как хорошую санитарку. Я маму с собой взяла, и мы уехали из Ургенча.
На прощание и в знак благодарности тот узбек подарил мне золотой перстень с драгоценным камнем. Я его уже после войны проела, когда осталась с маленькой дочкой на руках. Дочку в госпитале нажила: любовь там с одним капитаном закрутила. Он поправился, уехал и – с концами. А сейчас я живу в Архангельске. Дочь в Ленинграде, в Питере то есть. Сын от законного мужа – в Москве. А муж мой знает про эту историю с узбеком.
Нина Андреевна Соловьева, г. Архангельск
Выгнало тесто с теплого места
Я еще парнем молодым гостил в одной деревне у дружка под Новый год. Спать меня положили на полатях рядом с печью.
И вот проснулся я среди ночи от каких-то странных звуков. В Архангельске-то (сам я городской) таких звуков никогда не слыхал. Такие вот они, типа «бу-бу-пук!», «бу-бу-пук-пух!» И громкие такие.
И чего-то страшно стало мне на полатях. И закричал я благим матом, с полатей спрыгнул.
Когда хозяева разобрались, в чем дело, оказалось, что это тесто в квашне ходило, такие дикие звуки издавало и напугало меня.
В. Тарасов, г. Архангельск
Ё-моё… фамилиё!
Каких только фамилий, смешных и странных, на Руси не бывает! Из-за этого порой и случаются истории самые забавные и невероятные.
Одну из них я бы почти по-чеховски назвала. У Антона Павловича, помните, был рассказ «Толстый и Тонкий». Так вот, мою историю с полной уверенностью можно озаглавить «Толстый и Тонкий», потому как главные ее действующие лица – мастер Иван Петрович Толстый и диспетчер Верочка Тонкая.
Работала тогда я инженером в Воркуте на угольной шахте. Представляете, конец месяца на производстве. Штурмовщина! Аврал! Упорная борьба за выполнение плана! Разгоряченный и взмыленный, как скаковой конь, мастер Иван Петрович в запале хватает телефонную трубку и рычит:
– Сообщаю, что в горячий цех послано десять вагонеток с углем! Телефонограмму передал мастер Толстый.
А на другом конце провода тонюсенький, писклявый девичий голосочек спокойненько и с издевкой (как показалось мастеру) отвечает:
– Телефонограмму приняла диспетчер Тонкая.
Ох и разъярился же Иван Петрович. Как медведь, зарычал в трубку:
– Девушка, перестаньте хулиганить! Не время сейчас для глупых шуточек. Повторяю, срочную телефонограмму передал мастер Толстый. Фамилия, фамилия, понимаете, у меня такая.
А «хулиганку» ничем не проймешь. Видать, девка на производстве уже ко всему привычная. Все таким же издевательским тоненьким голосочком передразнивает мастера:
– Принята ваша срочная телефонограмма. И ничего я не шучу. Тонкая приняла. Фамилия у меня, фамилия, понимаете, такая…
Долго длилась эта телефонная перепалка Толстого и Тонкой на потеху всему рабочему классу. Кончилось тем, что взбешенный мастер в ярости швырнул телефонную трубку и побежал жаловаться начальнику горячего цеха. И тот охладил его пыл, сказав, что у девушки и впрямь такая фамилия.
Героиней другой истории стала токарь по фамилии Шиш. Тут уж, как кур в ощип, другой мастер попался. Ему на участок для выполнения плана позарез еще один токарь нужен был. И когда он обратился к начальнику с просьбой выделить ему «кадр», тот сразу же отреагировал:
– Шиш вам будет.
И как ни умолял мастер, упрямый шеф твердил одно и то же:
– Я же сказал – Шиш вам будет.
Выяснилось все, когда на тот участок и в самом деле Марина Шиш явилась. Такие вот чудеса на нашем предприятии бывали. Ну, как тут не скажешь: «Ё-моё… фамилиё!..»
Марина С.
Получил молодца за четыре огурца…
В советские времена работал я прорабом на строительстве животноводческого комплекса в большом селе Конево Плесецкого района Архангельской области. Основной рабочей силой у меня были досрочно освобожденные зеки, находящиеся на вольном поселении, так называемые «химики».
Заработки у них были невелики, да и те они пропивали. А кушать-то ведь каждый день надо.
Повадился один из них, Лешка Сидоренко, лазить к одному местному мужику в теплицу за огурцами. Хозяин теплицы смотрит: огурцы все убывают и убывают. Ну, и устроил он засаду ночью. Поймал Лешку, привел пленника в дом и заставил его написать расписку: я, такой-то, совершил такое-то преступление.
После этого накормил Лешку и дал ему наказ каждый вечер приходить на расколку дров к нему домой, иначе он заявит в милицию и Лешка за кражу огурцов опять загремит на нары – «химикам» ведь нельзя было даже малейший проступок совершить.
Дров у хозяина было заготовлено кубов тридцать. Работы вечерами Лешке хватило до глубокой осени. Хозяин, правда, кормил его. Дрова все были расколоты – он отдал Лешке расписку. Но дело-то этим не кончилось. Пока Лешка дрова колол, хозяйская дочка вокруг него увивалась. И он на нее глаз положил.
По окончании строительства комплекса Лешка остался в Коневе и женился на хозяйской дочке. Он и теперь там живет – мужик хороший, не пьет, дело свое знает, один из лучших шоферов в селе. Трое детей у них.
А тесть не нахвалится своим зятем и любит вспоминать историю, как задержал его в теплице с четырьмя огурцами в карманах…
Ю.К. Булычев, пос. Савинский Архангельской области
Лежа на полу, был как на посту
В командировки раньше районный начальственный люд часто ездил. Ночевать же доводилось там, где придется. И случались разные истории…
Работника управления сельского хозяйства назначили ответственным за проведение колхозного собрания в одном из хозяйств. Провел. Председатель правления отчитался, ревизионная комиссия – тоже, колхозники, как подобает случаю, пошумели, но потом, устав от долгого сидения, дружно проголосовали за прежний состав правления и председателя того же оставили.
