Но изменить ничего уже было невозможно, и они старались извлечь максимум пользы из своего положения, тем более что у окружающих оно вызывало зависть. Все считали, что клан Броди живет веселее остальных — взять хотя бы визиты в Крэмонд, в мастерскую Тедди Ллойда, посещения театров и чайные посиделки у мисс Броди. Это и впрямь было так. И мисс Броди, даже с точки зрения девочек, не входивших в ее клан, всегда представлялась личностью, окруженной чарующим ореолом.
Борьба мисс Броди с администрацией школы по поводу ее системы обучения с годами становилась все более суровой, и она вменила своим девочкам в качестве морального долга еще теснее сплачиваться вокруг нее, когда эта борьба достигала критической точки. В этих случаях она находила их после уроков, например, околачивающимися за школьными воротами с велосипедистами — те тут же поспешно срывались с места и уезжали, — и приглашала к себе поужинать на следующий день.
Они провожали ее до трамвайной остановки.
— Мне снова предложили поискать работу в одной из этих новомодных передовых школ. Но я не стану работать ни в какой такой вывихнутой школе с претензиями. Я останусь на этой фабрике образования. Здесь нужны крепкие дрожжи. Дайте мне любую восприимчивую и податливую девочку годами помладше — и она моя на всю жизнь. У шайки, которая пытается меня выжить, ничего не выйдет.
— Конечно, нет, — подтверждали все. — Разумеется, у них ничего не выйдет.
Директриса все еще не оставляла попыток прощупывать девочек Броди, дабы выведать, что им известно. От бессилия она порой подвергала их наказаниям, когда находила благовидный предлог, но такое случалось нечасто.
— Если они не смогут отделаться от меня на основании моих принципов обучения, то попытаются оклеветать меня, — сказала однажды мисс Броди. — К несчастью, следует признать: мои отношения с бедным мистером Лаутером могут при желании дать им повод очернить меня. Как все вы знаете, я отдала много сил заботам о здоровье мистера Лаутера. Мне нравится мистер Лаутер. Почему бы и нет? Разве не предписано нам свыше любить друг друга? Я — самый близкий друг Гордона Лаутера, его конфидентка. Боюсь, в последнее время я не уделяла ему должного внимания, но я для него по-прежнему — все, и стоит мне пошевелить мизинцем, он тут же встанет со мною рядом. Кое-кто извращает характер наших отношений…
Мисс Броди не уделяла учителю пения должного внимания уже несколько месяцев, и девочки более не проводили субботних дней в Крэмонде. Поразмыслив, Сэнди пришла к выводу: мисс Броди перестала спать с Гордоном Лаутером, поскольку удовлетворяла теперь свое плотское влечение «по доверенности», предназначив Роуз в любовницы Тедди Ллойду.
— Все то хорошее, что я сделала в Крэмонде, было опорочено, — утверждала мисс Броди. — Но я это переживу. Если бы я хотела, я могла бы завтра же выйти за него замуж.
На следующее утро после того, как она это провозгласила, в газете «Скотсмен» появилось объявление о помолвке Гордона Лаутера с мисс Локхарт, учительницей естествознания. Этого никто не ожидал. Мисс Броди испытала потрясение и жестоко страдала, считая, что ее предали. Но со временем, похоже, оправилась, убедив себя, что истинная любовь ее жизни — Тедди Ллойд, которого она сама отвергла, а Гордон Лаутер просто оказался ей временно полезным. Она, как и все преподаватели, внесла деньги на чайный сервиз, каковой был вручен чете на итоговом собрании семестра. Мистер Лаутер, стоя на возвышении, произнес речь, в которой назвал коллег «своими девочками», при этом он время от времени бросал робкие взгляды на мисс Броди, любовавшуюся облаками за окном. Иногда он взирал на будущую жену, спокойно стоявшую подле директрисы посреди зала и ожидавшую, когда он закончит речь, чтобы присоединиться к нему. Мисс Локхарт внушала ему, как и всем прочим, доверие: она не только прекрасно играла в гольф и водила машину, своей банкой пороху она могла взорвать всю школу, но никогда об этом даже не помышляла.
Мисс Броди, не сводившая карих глаз с облаков, выглядела очень красивой и хрупкой, и Сэнди пришло в голову — вероятно, она отвергла Тедди Ллойда только потому, что сознавала: эту красоту не удастся поддерживать постоянно, она то начинала светиться в ней, то гасла.
В следующем семестре, когда мистер Лаутер вернулся после медового месяца, проведенного на острове Эйгг, освободившуюся энергию мисс Броди направила на осуществление плана, касавшегося Сэнди с ее интуицией и Роуз с ее инстинктом; а оставшуюся сверх этого — на политические размышления.
6
Мисс Макей, директриса, не сдавалась и продолжала прощупывать клан Броди. Она понимала, что делать это напрямую — бесполезно, поэтому шла окольными путями в надежде обманом выманить у девочек какой-нибудь кусочек информации, какую можно было бы использовать, чтобы заставить мисс Броди уйти. Раз в семестр девочек приглашали к мисс Макей на чай.
Однако теперь оставалось очень мало такого, что они могли бы ей рассказать, не впутав в дело себя. К тому времени их дружбе с мисс Броди сравнялось уже семь лет, она проникла в их плоть и кровь, поэтому невозможно было порвать ее, не нанеся при этом травмы себе.
— Вы по-прежнему поддерживаете отношения с мисс Броди? — спрашивала мисс Макей, сияя улыбкой — у нее были новые зубы.
— Ну, в общем… да…
— Да, время от времени…
Когда настала очередь Сэнди пить чай у директрисы, та доверительно — ибо обращалась со старшеклассницами как с равными, точнее, как с равными, но все же носившими пока школьную форму, — проговорила:
— Милая мисс Броди, она по-прежнему сидит под вязом и рассказывает малышам удивительную историю своей жизни. Я помню, когда мисс Броди только еще пришла в школу, она была энергичной молодой учительницей, но теперь… — Мисс Макей вздохнула и покачала головой. Она имела обыкновение пересыпать речь мудрыми изречениями, произнося их на шотландском наречии, чтобы они казались еще мудрее. В данном случае она сказала: — Чего нельзя исправить, то следует терпеть. Боюсь, лучшие годы мисс Броди уже позади. Сомневаюсь, чтобы ее класс в этом году сдал переходные экзамены. Но не думай, что я критикую мисс Броди. Она, конечно, любит пропустить стаканчик, не сомневаюсь, но, в конце концов, какое кому дело, если это не отражается на работе и на вас, девочках.
— Она не пьет, — возразила Сэнди, — только шерри в день своего рождения — полбутылки на семерых.
Было почти видно, как мисс Макей мысленно вычеркивает пьянство из списка предполагаемых грехов мисс Броди.
— О, я ничего другого и не имела в виду, — сказала она.
Теперь, когда им было по семнадцать, девочки мисс Броди научились отделять ее самое от мисс Броди — учительницы. Всесторонне обсудив ее между собой, они вынуждены были в итоге признать, что она, без сомнения, привлекательна как женщина. Ее глаза блестели, нос имел благородную горбинку, в волосах не было и намека на седину, и они женственно вились на затылке. Учитель пения, вполне довольный жизнью с мисс Локхарт, которая была теперь потеряна для школы, всегда, когда бы ни увидел мисс Броди, смотрел на нее из-под рыжих бровей с восхищением и приятными воспоминаниями.
