Тонкий фарфор все-таки не выдержал накала страстей и лопнул. Я пристыженно замолчала. Я не собиралась срываться. Не планировала вменять ему свою глупую выходку в вину. Но не сдержалась.
– Я возмещу, – буркнула я, стряхивая с пальцев осколки и кофейные капли.
– Оставь, – отмахнулся он от меня. – В этом доме три доверху забитых фарфоровых кабинета, чашкой больше, чашкой меньше… Я написал Лине.
Жалко, что у меня в роду не было василисков. Или еще кого-нибудь, кто мог убивать взглядом. Каталине, значит…
– Она тебе не передавала?
Нет. Последним ее сообщением было «Сама узнай». Поняв все по моему мрачному виду, Диз пробормотал что-то себе под нос и протянул салфетку.
– Попробуй ее простить, – посоветовал он. – Судьба оракула не из простых: ты знаешь будущее, но не имеешь права его изменить. И если она тебе не сказала, у нее были на то причины.
Которые мне уже заранее не нравились. Хотя бы потому, что получалось, я должна была оказаться в Аду.
– Ты написал ей, но не мне. Почему ты не ответил ни на одно мое письмо?
– Не мог.
И этому должно найтись логичное объяснение. Я старательно вытерла ладони и промокнула испачкавшийся рукав, прежде чем поднять на него глаза.
– Отец?.. Поэтому ты сейчас не в ГООУ? Что он от тебя теперь хочет?
– Это тебя не касается, – отрезал он.
Черта с два.
– Ответь на один вопрос, и я уйду.
– Если тебе не понравится ответ, ты просто решишь, что я солгал.
– Не решу. Поверю. Скажи, что находишься здесь по своей воле, и я отстану.
Только не вздумай соврать мне сейчас. Потому что это будет концом.
Я рассматривала пятна на кофте – одинаково бурые от крови и пролитого кофе. По законам жанра в повисшей между нами тишине я должна была услышать тиканье часов – но я не видела в башне ни одного циферблата.
Молчание было мне ответом.
– Теперь ты уйдешь?
Я медленно качнула головой. Выдержала недоверчивый взгляд зеленых глаз – неужели думал, что я его брошу?
Не брошу.
Ладно, Рапунцель. Будем вызволять тебя из башни.
– Ты обещала, – с нажимом напомнил Диз.
– Нет, – легкомысленно ответила я. – Я уточнила, что отстану, если ты здесь по своему желанию. А это не так.
Сейчас он казался таким же раздраженным, как я пару минут назад. Мысленно я поздравила себя: мне таки удалось вывести его из равновесия. Он даже на человека становился понемногу похож. Диз скомкал в пальцах сигарету и повертел в руках пачку, словно думая, достать следующую или на меня никакого табака не хватит. Я, наоборот, расслабилась. Вид злившегося демона, как ни странно, успокаивал, а эйфория от принятого решения ударила не хуже адреналиновой.
Теперь я знала, что делать. Понятия не имела как, но я получила подтверждение, что нахожусь сейчас там, где должна. А с остальным действительно по ходу дела разберемся. Вместе.
– Уходи.
– И не подумаю. – Я потерла яблоко об относительно чистый отрезок рукава и откусила. – Твой отец не гнушается физическим насилием, тебя держат взаперти, и здесь откровенно нездоровая атмосфера. Из таких мест друзей вытаскивают, а не бросают их там. Черт, да в таких местах никого не бросают!
– И многих вытащила? – ровно поинтересовался он.
Ни одного… ни одной. И мы оба это понимали. Как и то, что по этой самой причине я не смогу пройти мимо.
– Не делай из меня жертву домашнего насилия, – попросил он. – Все равно непохоже.
Тут он ошибался. Мне повезло – я выросла в любящей семье, где никто и не подумал бы поднять на меня руку. Но даже я знала, что такое абьюз. И понимала, что пытки могли быть далеко не самой страшной его частью.
– Не смей, – Диз откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Плавные движения, расслабленная поза, только костяшки пальцев, обхватывавших подлокотник, побелели. – Не жалей. Не сочувствуй. А лучше – возвращайся в университет.
– Диз, – я подавила желание наклониться к нему и накрыть его руку своей ладонью. – Мы уже выяснили, что я не уйду. И у тебя нет никаких рычагов воздействия, чтобы меня заставить. Ты не причинишь мне физический вред, в моральном я тоже сомневаюсь, вернуть меня в ГООУ против моей воли у тебя не получится, и по сути, единственное, что ты можешь мне сделать, – это запереть меня где-нибудь, раз я тебе так мешаю. Поэтому смирись: пока я здесь. Я уйду. Но только когда сама так решу.
Зеленые глаза распахнулись, и под бесконечно усталым взглядом мне стало неловко. Нахмурившись, Диз потарабанил пальцами по подлокотнику. Подождал. Ничего не происходило.
– Данте, – тихо позвал он.
Безответно. Диз окликнул его еще раз.
– Наверное, получает от твоего отца очередные распоряжения на мой счет, – предположила я.
Неодобрительно посмотрев на меня, Диз поднялся.
– Пойдем. Провожу тебя до твоей комнаты.
– Все-таки решил меня запереть? – с веселым изумлением спросила я, оставляя на столе яблоко.
Не верилось, что он последует моему предложению.
– Нет. Можешь находиться где хочешь. Но твою безопасность я могу гарантировать лишь там. Только к окнам не приближайся, – подумав, добавил он. – Вдруг ты не понравишься горгульям.
Серые плети травы радостно оживились, стоило опустить ноги, и опять попытались опутать лодыжки. Я поспешила за Дизом, уже выходившим из оранжереи и галантно придерживавшим мне дверь.
– А если я хочу пойти с тобой? – зацепилась я за данное мне разрешение свободно передвигаться по башне.
Он измученно вздохнул.
– Мне нужно работать. И в ближайшие часы у меня не будет возможности на тебя отвлекаться.
Снова я почувствовала себя неудобно. С точки зрения Диза я наверняка была обузой: слабая, неспособная себя защитить, требующая внимания, чтобы меня не угораздило вляпаться во что-то еще, пока его не будет рядом… Но я не могла его отпустить. Не здесь. Как бы мне ни было стыдно – а я правда чувствовала стыд.
До первого поворота коридора.
Потому что покушения на твою жизнь имеют такое свойство – отвлекать от угрызений совести.
Я опять проморгала, как все произошло. Только и успела заметить, что Диз, шедший справа от меня, оказался позади. И услышать металлический звон.
Я оглянулась. Кинжал лежал на полу, лезвие было чистым. Диз, повернувшийся ко мне спиной, повел плечами: в прореху на футболке я увидела, как кожа меняет цвет с серого на более человеческий.
– Не надоело? – спросил он в пустоту.
Полумрак на том конце коридора не ответил. Зато из ниоткуда возник рыжий мужчина. Играя на публику, он крутанул в воздухе шпагой и сделал выпад. Молниеносно – будь я его целью, ни за что бы не уклониться.
