Моей целью была хижина Саула Старка. Я решил добраться туда, когда услышал бессвязный рассказ Топа Сорлея. Без сомнения, Саул Старк являлся ключевой фигурой в паутине тайны. С ним-то мне и нужно было иметь дело. Я рисковал жизнью, но какой-то человек все равно должен был взять на себя лидерство.
Солнце светило сквозь нижние ветви кипарисов, когда я добрался до жилища Старка – низкого сруба среди сумрачных тропических джунглей. В нескольких шагах позади него начинались необитаемые болота, среди которых темный поток Туларуса впадал в Черную реку. В воздухе повис тяжелый, гнилостный запах. Деревья здесь обросли серым мхом, а ядовитый плющ разросся буйными зарослями.
Я позвал:
– Старк! Саул Старк! Выходи!
Никто мне не ответил. Первобытная тишина застыла над крошечной полянкой. Я спешился, привязал коня и подошел к грубой, тяжелой двери. Возможно, в этом срубе был ключ к тайне Саула Старка. По меньшей мере, в ней, без сомнения, содержались орудия и принадлежности его вредоносного колдовского искусства. Слабый ветерок неожиданно стих. Тишина стала такой напряженной, словно вот-вот должно было что-то произойти. Я остановился. Словно какой-то внутренний инстинкт предупредил меня о надвигающейся опасности.
Все мое тело задрожало, откликнувшись на предупреждение подсознания – мрачное, глубокое ощущение опасности. Точно так человек в темноте чувствует присутствие гремучей змеи или болотной пантеры, спрятавшейся в кустах. Я вытащил пистолет, оглядел деревья и кусты, но не заметил ни тени, ни подозрительного движения засевших в засаде врагов. Но мои инстинкты были безошибочны. Опасность, которую я почувствовал, скрывалась не в лесу. Она таилась внутри хижины – поджидая. Пытаясь отогнать это чувство и неопределенные подозрения, которые спрятались в дальних уголках моего разума, я заставил себя идти вперед. И снова остановился, ступив на крошечное крылечко и вытянув руку, чтобы открыть дверь. Холодная дрожь прошла по всему моему телу – ощущение, какое охватывает человека, который во вспышках молний видит черную бездну, куда угодил бы, если бы сделал еще один шаг. Впервые в жизни я почувствовал, что боюсь. Я знал, что черный ужас затаился в этом угрюмом срубе, спрятавшемся под кипарисами, обросшими мхом. Этот ужас пробудил во мне примитивные инстинкты, доставшиеся в наследство от предков. Я едва ли не кричал в панике.
И тут неожиданно во мне проснулись полузабытые воспоминания. Я вспомнил историю про то, как люди, поклонявшиеся вуду, оставляли свои хижины под охраной могущественного духа джи-джи, который мог свести с ума или убить любого незваного гостя. Белый человек приписывал такие смерти суеверным страхам и гипнотическому внушению. Но в этот миг я понял, откуда взялось ощущение затаившейся опасности. Я понял, что ужас, которым я дышал, словно невидимым туманом, исходил из отвратительного сруба. Я почувствовал, насколько реален джи-джи – гротескный лесной образ, который поклонники вуду символически помещали в своих хижинах.
Саула Старка здесь не было. Но он оставил злого духа охранять хижину.
Я отступил. Мои руки покрылись бусинками пота. Но не шкатулку золота высматривал я через закрытые окна, и не прикоснулся я к запертой двери. Пистолет, который сжимал я в руке, был бесполезным против твари, которая скрывалась в хижине.
Что там на самом деле, я не знал, но был уверен: в срубе скрывалось что-то жестокое, бездушное, вызванное из черных болот магией вуду. Люди и животные – не единственные существа, обитающие на этой планете. Существуют и невидимые твари – черные духи из глубин болот и с топкого речного дна. Негры знают о них…
Мой конь дрожал, словно лист, и жался ко мне. Я вскочил в седло, отвязал поводья, борясь с паникой и желанием ударить шпорами и сломя голову помчаться по тропинке.
Непроизвольно я вздохнул с облегчением, когда угрюмая поляна осталась позади и исчезла из вида. Но только сруб исчез из поля зрения, я почувствовал себя круглым дураком. Однако воспоминания слишком ярко отпечатались в моей памяти. И дело не в страхе, который внушил мне пустой сруб. Я отступил из природного инстинкта самосохранения, такого же, как тот, что не даст белке забежать в логово гремучей змеи.
Мой конь зафыркал и резко метнулся в сторону. Пистолет оказался в моей руке прежде, чем я разглядел, что испугало моего скакуна. Снова я услышал низкий издевательский смешок.
Девушка прислонилась к наклоненному стволу дерева. Руки она заложила за голову, нагло выставляя напоказ свою стройную фигуру. Дневной свет ничуть не рассеял ее варварские чары. Наоборот, свет заходящего солнца сделал их сильнее.
– Почему ты, Кирби Бакнер, не зашел в хижину джи-джи? – усмехнулась она, опустив руки и шагнув вперед.
Она была одета так, как никогда, насколько я знаю, не одевались женщины с болот. Сандалии из змеиной кожи были расшиты морскими ракушками, которых в этих краях никто не собирал. Короткая темно-красная шелковая юбка, закрывавшая полные бедра, держалась на широком поясе из бусинок. Варварские браслеты на запястьях и лодыжках позвякивали при каждом движении – тяжелые украшения из грубо выкованного золота выглядели такими же африканскими, как ее надменно возвышающаяся прическа. Больше на ней ничего не было. На животе и на груди я разглядел слабые штрихи татуировки.
Квартеронка, рисуясь, извивалась передо мной, словно насмехаясь. Ее глаза торжествующе и злобно сверкали. Красные губы кривились в жестоком веселье. Глядя на нее, я понял, что легко поверить во все эти истории, которые я слышал о пытках и увечьях, наносимых дикарками раненым врагам. Эта женщина была чужой даже в нынешнем примитивном окружении. Она бы хорошо смотрелась на фоне диких, клубящихся испарениями джунглей или поросших тростниками черных болот, у костров каннибалов возле кровавых алтарей языческих богов.
– Кирби Бакнер! – Она, казалось, ласкала язычком каждый слог моего имени, однако интонация ее голоса была непристойно оскорбительной. – Почему ты не вошел в дом Саула Старка? Дверь же не заперта! Ты испугался того, что мог бы увидеть внутри? Ты испугался, что можешь выйти оттуда слабоумно бормочущим и седым, как старик?
– Что спрятано в том доме? – спросил я.
Она засмеялась мне в лицо и щелкнула пальцами на странный манер.
– Один из тех, кто пришел, словно черный туман из ночи, когда Саул Старк сыграл на барабане джи-джи и прокричал черные заклятия, вызывая богов, ползающих в глубине болот.
– Что нужно твоему Саулу Старку? До того, как он появился, черный народ в Канаане жил спокойно.
Ее красные губы презрительно изогнулись.
– Эти черные псы? Они – его рабы. Если они ослушаются, он убьет или бросит их в болото. Долго мы высматривали местечко, где можно устроить свое королевство. Мы выбрали Канаан. Теперь белые должны уйти. Но, как мы знаем, они никогда не уйдут со своих земель. Нам придется убить их.
Такое заявление заставило меня рассмеяться.
– Ниггеры уже пытались сделать это в сорок пятом.
– Но у них не было такого предводителя, как Саул Старк, – печально ответила она.
