Харри перечитал выделенный текст: «Я особенно рад тому, что настойчивость полиции и неустанные поиски привели к обнаружению Марты Руд. Этого заслуживали как ее близкие, так и полиция. Теперь я с легким сердцем покидаю должность начальника полиции».
– Мне нужно идти, ребята.
Все трое вместе вышли из Полицейской академии, и когда они собрались разойтись в разные стороны у «Шато-Нёф», Харри вспомнил о приглашении.
– Халлстейн закончил свою диссертацию о вампиристах, и в пятницу состоится ее защита. Мы приглашены.
– А что такое защита?
– Устный экзамен, при котором в зале присутствуют расфуфыренные родственники и друзья, – пояснил Иисус. – При этом хорошо бы не выставить себя на посмешище.
– Мы с мамой пойдем, – сказал Харри. – Не знаю, есть ли у тебя время или желание. А одним из оппонентов будет Столе.
– Ой! – воскликнул Олег. – Надеюсь, начало не очень рано? В пятницу утром у меня назначено время в «Уллеволе».
Харри наморщил лоб:
– Зачем это?
– Да просто Стеффенс хочет взять у меня анализ крови. Он говорит, что занимается изучением редкого заболевания крови, которое называется «системный мастоцитоз», и что если оно было у мамы, то ее кровь сама себя исцелила.
– Мастоцитоз?
– Его вызывает генетическая особенность, которая не является наследственной и называется «мутация гена c-Kit». Но Стеффенс надеется, что вещество в крови, которое, возможно, исцелило ее, передается по наследству. Поэтому он хочет взять мою кровь и сравнить с маминой.
– Мм… значит, это та генетическая связь, о которой говорила твоя мать.
– Стеффенс так утверждает, он до сих пор думает, что это было простое отравление, и мой анализ – выстрел во мрак. Но большинство крупных открытий начинались с этого. С выстрела во мрак.
– Тут он может быть прав. Защита в два часа. После нее будет прием, на который вы можете пойти, а я, наверное, пропущу.
– Наверняка пропустишь, – улыбнулся Олег и повернулся к Иисусу. – Понимаешь, Харри не любит людей.
– Я люблю людей, – вздохнул Харри. – Я просто не люблю быть с ними вместе. Особенно когда их много в одном месте. – Он снова посмотрел на часы. – Кстати…
– Прости, я припозднился, у меня было частное занятие, – сказал Харри, проскальзывая за стойку.
Эйстейн застонал, водружая на стол две только что наполненные полулитровые кружки пива так, что с них слетела пена.
– Харри, нам нужно больше людей.
Харри, прищурившись, оглядел толпу, заполнившую бар:
– Мне кажется, их здесь и так многовато.
– Я имею в виду, по эту сторону стойки, дурачок.
– Дурачок шутит. Знаешь кого-нибудь с хорошим музыкальным вкусом?
– Треска.
– И кто не аутист.
– Нет. – Эйстейн налил следующую кружку и сделал знак Харри, чтобы тот рассчитал клиента.
– Хорошо, подумаем. Значит, заходил Халлстейн? – Харри указал на шапочку «Санкт-Паули», натянутую на полулитровую кружку, которая стояла рядом с вымпелом «Галатасарая».
– Да, сказал спасибо за одолженную шапку. С ним заходили несколько иностранных журналистов, он показывал им, где все началось. У него послезавтра какие-то докторские дела.
– Защита. – Харри вернул клиенту кредитку и поблагодарил.
– Да. Кстати, к ним подошел один парень, которого Смит представил как своего коллегу из отдела по расследованию убийств.
– Да ну? – произнес Харри, принимая заказ у парня с хипстерской бородкой в футболке с надписью «Cage the Elephant»
[56]. – И как он выглядел?
– С зубами, – сказал Эйстейн, демонстрируя ряд своих коричневых зубов.
– Не Трульс Бернтсен, случайно?
– Не знаю, как его зовут, но я видел его здесь несколько раз. Он обычно сидит вон в той кабинке. Приходит один.
– Точно Трульс Бернтсен.
– Вокруг него дамочки так и кружатся.
– Нет, не Трульс Бернтсен.
– И все равно он уходит домой в одиночестве. Темная личность, блин.
– Потому что не берет с собой женщин?
– А стал бы ты доверять человеку, который отказывается от бесплатного секса?
Хипстерская Борода приподнял бровь. Харри пожал плечами, поставил перед ним кружку, подошел к зеркальной полке и натянул на голову шапку «Санкт-Паули». Он уже собирался повернуться к залу, как вдруг застыл. Харри стоял и смотрел на свое отражение в зеркале и на эмблему с черепом.
– Харри?
– Мм…
– Можешь помочь? Два мохито со «Спрайтом лайт».
Харри медленно кивал. Потом он сорвал с себя шапку, вышел из-за стойки и поспешил к входным дверям.
– Харри!
– Позвони Треске!
– Да?
– Прошу прощения за поздний звонок, я думал, что судебно-медицинский так поздно уже не работает.
– Мы закрылись, но так бывает, когда работаешь в месте, где наблюдается постоянная нехватка ресурсов. А вы звоните по внутреннему телефону, который использует только полиция.
– Да это Харри Холе, старший инспектор…
– Я поняла, что это ты, Харри. Это Паула, а ты больше никакой не старший инспектор.
– А, это ты. Ну что же, я занимаюсь делом вампириста, поэтому и звоню. Я просто хочу, чтобы ты проверила совпадения проб с водосточной трубы.
– Ну, не я ими занималась, но я посмотрю. Однако учти, что у всех ДНК-профилей по делу вампириста, кроме профиля Валентина Йертсена, нет имен, только номера.
– Ничего страшного, передо мной лежит список имен и номеров со всех мест преступлений, так что давай.
Харри вычеркивал имена, пока Паула читала список совпавших ДНК-профилей. Ленсман, его помощник, Холе, Смит, Хольм и его криминалист. И наконец, седьмой человек.
– Он так ни с кем и не совпал, – сказал Харри.
– Нет.
– А что с остальными помещениями в доме Хелла? Там была обнаружена ДНК, совпадающая с профилем Валентина?
– Сейчас посмотрим… Нет, вроде бы не было.
– Ни на матрасе, ни на трупе, ничего похожего на…
– Нет!
– Хорошо, Паула. Спасибо.
– Кстати, о связях; ты выяснил, что с тем волосом?
– С волосом?
– Да. Дело было осенью. Ко мне пришел инспектор Виллер, принес волос и сказал, что ты просил сдать его на анализ. Наверное, подумал, что мы проведем его быстрее, если он упомянет твое имя.
