– Спасибо, – кивнул Харри. – Так что скажете, Смит? Хотите ли вы дать объяснения аттестационной комиссии здесь и сейчас, до того как мы вас арестуем?
Халлстейн Смит уставился на Харри. В зале раздавалось только его сопение, как будто он был единственным из собравшихся, кто еще дышал. Сверкнула одинокая вспышка.
Покрывшийся красными пятнами руководитель защиты склонился к Столе и хрипло прошептал:
– Господи Исусе, Эуне, что здесь происходит?
– Знаете, что такое ловушка для обезьян? – спросил Столе Эуне, откинулся на спинку стула и сложил руки на груди.
Голова Халлстейна Смита дернулась, как будто его ударили током, он поднял руку, указывая на потолок, и со смехом прокричал:
– А что мне терять, Харри?
Харри не ответил.
– Да, Валентином руководили. Это делал я. Конечно, это я написал те письма. Но важнее всего не то, кто стоял за Валентином и управлял им, научный смысл заключается в том, что Валентин был настоящим вампиристом, как и показывают мои описания, и ничего из сказанного тобою здесь не может поколебать мои научные результаты. И раз уж мне пришлось подготовить и создать лабораторные условия, так разве это не больше, чем обычно делают ученые? Или как? – Он скользнул взглядом по собравшимся. – Но то, что делал Валентин, решал совсем не я, это был его собственный выбор. И шесть человеческих жизней – не такая уж невероятная цена за то, что это… – Смит постучал указательным пальцем по переплетенной диссертации, – сможет помочь уберечь человечество от страданий и убийств в будущем. Здесь описаны тревожные сигналы и профили. Именно Валентин Йертсен пил их кровь, убивал их, а не я. Я просто облегчал ему задачу. Когда тебе повезет наткнуться на такого вампириста, ты обязан это использовать, ты не должен позволять близоруким моральным принципам остановить его. Нужно видеть вещи в дальней перспективе, видеть пользу для человечества; спросите Оппенгеймера, спросите Мао, спросите тысячи больных раком лабораторных крыс.
– Значит, вы убили Ленни Хелла и застрелили Марту Руд ради нас? – прокричал Харри.
– Да, да! Жертвы на столе науки!
– Как вы жертвуете собственной человечностью? Из человечности?
– Именно, именно!
– Значит, они умерли ради того, чтобы вы, Халлстейн Смит, получили свою компенсацию? Чтобы обезьяна смогла сесть на трон и вписать свое имя в исторические летописи. Потому что вами постоянно двигало именно это, не так ли?
– Я показал вам, что такое вампирист и на что он способен! Разве я не заслуживаю за это человеческой благодарности?
– Хорошо, – сказал Харри. – Вы прежде всего продемонстрировали нам, на что способен униженный человек.
Голова Халлстейна Смита опять дернулась, а рот открывался и закрывался, но больше ничего не произносил.
– Мы услышали достаточно. – Декан встал. – Эта защита завершена, и я прошу полицию, если она присутствует в зале, арестовать…
Халлстейн Смит двигался на удивление быстро. Двумя шагами он подскочил к столу, схватил револьвер, сделал широкий шаг вперед к первому ряду и направил ствол в лоб ближайшему человеку.
– Встать! – прошипел он. – Всем остальным сидеть!
Катрина увидела, как поднимается блондинка, а Смит разворачивает ее, чтобы она оказалась перед ним в качестве щита. Это была Улла Бельман. Ее рот был открыт, она в немом отчаянии смотрела на мужчину в первом ряду. Катрина видела только затылок Микаэля Бельмана и не знала, что выражает его лицо, но понимала, что он сидит как замороженный. Кто-то всхлипнул. Звук издала Май Смит. Ее тело немного склонилось на одну сторону кресла.
– Отпусти ее!
Катрина повернулась на хрюкающий голос. Трульс Бернтсен. Он поднялся со своего кресла, крайнего в самом последнем ряду, и направился к ступенькам лестницы.
– Стой, Бернтсен! – закричал Смит. – Или я застрелю ее, а потом тебя!
Но Трульс Бернтсен не остановился. В профиль его нижняя челюсть выступала еще резче, чем обычно, но еще были видны новообретенные мышцы под свитером. Он дошел до нижней ступеньки, свернул у первого ряда и пошел прямо к Смиту и Улле Бельман.
– Еще один шаг…
– Застрели сначала меня, Смит, иначе не успеешь.
– Как пожелаешь.
Бернтсен фыркнул:
– Чертов гражданский, ты не можешь…
Катрина почувствовала давление на уши, как будто в самолете, который внезапно начал падать. И только в следующее мгновение она поняла, что это был звук выстрела из огромного револьвера.
Трульс Бернтсен остановился. Он стоял, склонившись вперед, и качался. Плечи его обвисли, рот открылся, глаза выпучились. Катрина увидела дыру у него на груди посреди свитера и ждала, когда появится кровь. И она появилась. Казалось, Трульс собрался с последними силами, чтобы удержаться на ногах. Взгляд его был прикован к Улле Бельман. Потом он упал назад.
Где-то в зале вскрикнула женщина.
– Никому не двигаться! – прокричал Смит и стал пятиться к выходу, держа перед собой Уллу Бельман. – Мы будем стоять снаружи с приоткрытой дверью минуту, и, если я увижу, что один из вас встал, я ее застрелю.
Разумеется, он блефует. И конечно, никто не захочет проверить, так ли это.
– Ключи от «амазона», – прошептал Харри. Он протянул руку в сторону Бьёрна, который среагировал через секунду и вложил ему в руку ключи от машины.
– Халлстейн! – позвал Харри и стал выбираться из ряда. – Твоя машина стоит на университетской гостевой парковке, и ее в эту секунду обследуют криминалисты. У меня есть ключи от машины, припаркованной на улице прямо перед зданием, и я буду для тебя лучшим заложником.
– Почему? – спросил Смит, продолжая пятиться.
– Потому что я буду вести себя спокойно и потому что у тебя есть совесть.
Смит остановился и несколько секунд оценивающе смотрел на Харри.
– Подойди туда и надень наручники, – сказал он и кивнул на стол.
Харри выбрался из ряда, прошел мимо неподвижно лежавшего на полу Трульса и встал у стола спиной к залу и Смиту.
– Так, чтобы я видел! – прокричал Смит.
Харри повернулся к нему и поднял руки вверх, чтобы он мог видеть, что они закованы в копию наручников, соединенных цепью.
– Иди сюда!
Харри подошел к нему.
Смит оттолкнул Уллу Бельман в сторону и направил револьвер на Харри.
– Одна минута!
Свободной рукой Смит схватил Харри за плечо, развернул его и направил в сторону двери, которую оставил полуоткрытой.
Улла Бельман смотрела на прикрытую дверь, потом развернулась и посмотрела на своего мужа. Катрина увидела, что Бельман машет ей, подзывая к себе. И Улла стала двигаться в его сторону. Короткими неуверенными шагами, как будто она шла по тонкому льду. Но когда она поравнялась с Трульсом Бернтсеном, то упала на колени. Она положила голову на его залитый кровью свитер. И в тишине, охватившей зал, ее одиночное горькое всхлипывание прозвучало громче, чем выстрел из револьвера.
