– О черт, – охнул Франсуа. – С сегодняшнего дня я буду пить только молоко! А что это был за яд, вам известно?
– Известно. Мышьяк. После него во рту остается металлический привкус. Когда Арчи мне о нем сказал, я сразу же обо всем догадалась.
– Значит, это Джинджер? Но зачем ей?
– Я тоже не знаю. Но не думаю, что это она, ведь поднос относил Роджерс. Может, он и есть злоумышленник? Уж ему-то не представляло труда всыпать в кофе дозу мышьяка. Только… опять же зачем?
– Что же нам делать? – спросил Франсуа, садясь на банкетку.
– Буду думать, – коротко ответила Амалия. – При расследовании преступлений возникают, как правило, три вопроса: почему, кто и каким образом. Цель, исполнитель и средство. Что послужило средством, мы уже выяснили. Насчет исполнителя у меня имеются серьезные сомнения. Слуги? Им-то какая выгода от смерти человека, которому они служат? Но не следует забывать, что, в конце концов, слуг ведь можно и подкупить. Кроме того, у прислуги могут быть мотивы, которые не лежат на поверхности. Разузнай побольше о Джинджер – может, она крутила роман с Арчи, а он ее бросил, и она решила ему отомстить, отправив его к праотцам. Мой кузен Рудольф говаривал, что нет такого аристократа, который устоял бы перед чарами хорошенькой горничной. Сама я займусь Роджерсом. Бывает ведь так, что и самые преданные слуги вдруг проникаются ненавистью к своим хозяевам. Но, вообще говоря, я сомневаюсь, что это сделал кто-то из них.
– Почему?
– Если Арчи умрет без прямых наследников мужского пола, угадай, кому достанутся титул и замок?
– Кому?
– По английским законам все отойдет Брюсу Невиллу.
– Этому…
– Да-да, Франсуа. Именно этому попрошайке, который каждый божий день клянчит деньги у своего кузена. Как просто, не правда ли? Нет Арчи, и Брюс получает все. А жизнь так хрупка, Франсуа! И всего-то надо – позаботиться, чтобы дорогой кузен Арчи проглотил хорошую дозу мышьяка.
– Наверное, вы правы, мадам. Но мне месье Брюс не кажется убийцей, – заметил Франсуа с сомнением. – Не такой он человек. И потом, вы же сами сказали, что бывают мотивы, невидимые с первого взгляда. Что, если это все-таки не он?
Амалия пожала плечами:
– На всякий случай я составила список всех, кто находился в замке во время обеда. Выбор не так уж велик. Брюс Невилл и его сестра Мэри, Этель Стерлинг, трое приятелей герцога, мистер и миссис Хардли, полковник Хоторн, Генри Брайс. И, конечно, те, кто здесь работает, а в первую очередь – Джинджер и Роджерс. Но сначала я хочу провести один небольшой эксперимент.
Глава 18,
в которой появляется след
– Я могу начинать, миледи?
За свою жизнь Роджерсу приходилось исполнять немало нелепых поручений своих господ, но сегодняшнее, на его взгляд, было самым необычным, ибо ему следовало в точности повторить все те действия, какие он проделал, относя днем обед своему господину. Как и в тот раз, Джинджер налила кофе и поставила чашку на поднос, а Франсуа позаботился о тарелке с цыпленком и пудинге.
Роджерс поправил тарелки, переставил чашку и застыл, как каменная статуя.
– Добрый Роджерс, – в нетерпении спросила Амалия, – в чем дело?
– Миледи, – смущенно сказал дворецкий, – блюдо с цыпленком было прикрыто крышкой, чтобы он не остыл.
– Ах так… – протянула Амалия. – Франсуа, крышку!
Роджерс принял поднос и, сохраняя величественную осанку, поднялся на второй этаж.
– Здесь, у этих покоев, я встретил Скрэмблза.
– Он подходил к вам? – живо спросила Амалия.
– Нет, миледи, он только сказал, что полковник Хоторн просит коньяку. Я ответил, что это можно, и он направился к лестнице.
Роджерс шел мимо дверей по бесконечному коридору. Амалия и Франсуа, затаив дыхание, следовали за ним.
Неожиданно Роджерс остановился.
– Миледи, я должен в точности воспроизводить все как было?
– Да, Роджерс, сделайте одолжение.
– Так вот, – дворецкий смущенно кашлянул, – здесь, как изволите видеть, нежилые комнаты. Однако, когда я проходил мимо, мне послышался внутри одной из них подозрительный шум. Я подумал: может быть, кто-то из горничных занимается не тем, чем надо… – Роджерс со значением выдержал паузу. Амалия нетерпеливо кивнула. – Я попытался открыть вон ту дверь, но не смог. Сами видите, с полным подносом в руках это нелегко сделать. Я поставил поднос на столик… – Роджерс указал на небольшой стол на вычурной фигурной ножке, имитировавшей львиную лапу, – и пошел посмотреть.
– То есть вы оставили поднос без присмотра, – резюмировала Амалия. – Когда вы вернулись?
– О, почти тотчас же. Надеюсь, я все правильно сделал, миледи?
– Так вы определили, кто шумел в комнате?
– О да, миледи. – Дворецкий улыбнулся. – Это была обыкновенная мышь. Я шикнул на нее, и она удрала. Надо будет завести кота, а то мыши обнаглели, прямо-таки покоя не дают.
Амалия слегка нажала на ручку. Дверь не поддавалась. Амалия нажала сильнее, и дверь растворилась с приглушенным звуком. Доспехи на стенах, мебель в стиле жакоб, ковры… В комнате было довольно чисто, но с первого взгляда становилось ясно, что здесь давно никто не живет.
Амалия затворила дверь и повернулась к дворецкому.
– Итак, вы вышли, снова взяли поднос…
– И отнес его герцогу.
– Вы никого не заметили, выйдя из комнаты?
– Никого, мадам.
Амалия в задумчивости сделала несколько шагов по паркету.
– Чьи комнаты расположены на этом этаже?
– Его светлости, полковника Хоторна и мисс Мэри Невилл.
– Да? Благодарю вас, Роджерс, вы свободны.
Старый слуга замешкался, не решаясь уйти.
– Миледи, позволительно ли мне спросить…
– Да-да, Роджерс. Видите ли, кто-то бросил в кофе герцога рыбью кость, из-за которой он едва не умер. – Говоря, Амалия пристально следила за выражением лица Роджерса, но на нем было написано только неподдельное изумление. – Кофе готовила Джинджер, и она клянется, что никакой кости в чашке не было. Скажите, Роджерс, – Амалия понизила голос, – она не… Я имею в виду, девушка не могла соврать? За ней не водится рассеянности?
Если бы Роджерс был тем, кто всыпал в кофе мышьяк, то он не мог не понять смысла задаваемых ему вопросов и наверняка постарался бы направить подозрение на другое лицо. Однако дворецкий не воспользовался представившейся ему возможностью.
– О нет, миледи! Джинджер всегда очень хорошо готовит кофе, и со стороны хозяина на нее не было никаких жалоб, уверяю вас!
– Наверное, кто-то неудачно пошутил, – заметила Амалия безразличным тоном.
