– Позавчера, – спокойно ответила Амалия, – мистер Генри – кстати, его фамилия вовсе не Брайс, а Крафт – подпилил дерево с таким расчетом, чтобы оно упало на карету, в которой я ехала. Когда я все же выбралась оттуда, он подошел добить меня, и я его застрелила.
– Генри Крафт! – как во сне повторила Мэри.
– Да. И, по-моему, вы имеете честь знать его сестру. Ее зовут Беатриса Эмбер, но на самом деле она Сара Беатриса Крафт. Она и спрятала тело.
У Мэри вырвался горький смешок.
– Очередные проходимцы! Что ж, этого и следовало ожидать. Пойдем, Этель!
Она повернулась и зашагала обратно. Этель Стерлинг засеменила вслед за ней, машинально поправляя волосы.
Определенно, Мэри Невилл не везло. Вечно ей попадались многодетные отцы, двоеженцы и, как она сама выразилась, проходимцы.
– Жаль, – угрюмо сказал Арчи, когда они возвращались обратно в Олдкасл.
– Что жаль, Арчи?
– Что Генри Брайс уже не заговорит. Жаль, что я не смогу притянуть ее к ответственности. Она ведь была с ним заодно, это очевидно. Наверняка именно она пыталась отравить меня.
– Еще бы, – подтвердил великий князь, – яд – истинно женское оружие!
Амалия могла бы рассказать им множество историй, в которых отравителями выступали мужчины, но не стала этого делать.
– Кстати, – вдруг встрепенулась она, – а где Франсуа? Я думала, он должен быть с вами.
Мужчины переглянулись.
– Франсуа?
– А, Франсуа! Вы не представляете, Амалия. Он не хотел нам говорить, куда вы отправились, и мне пришлось его немного придушить, чтобы он вспомнил.
– Володя, – спросила обеспокоенная Амалия, – я надеюсь, вы его не убили?
– Я? Нет! Кузен не дал.
– Слава богу. А как Франсуа мог вам сказать, куда я пошла? Он же не знал этого!
Владимир Львович глубоко вздохнул.
– Видите ли, Амалия Константиновна, – сказал он, – есть аргументы, заставляющие человека вспомнить даже то, чего он не знает!
– Вы меня пугаете, Володя!
– Я и сам себя иногда пугаю, Амалия!
– Миледи, – вмешался Арчи, – прекратите флиртовать с моим кузеном. Иначе мне придется вызвать его на дуэль!
И окрестности огласились дружным смехом.
Глава 32,
аналогичная предыдущей
– Мадам, – были первые слова Франсуа, когда Амалия вернулась в Олдкасл, – я хочу домой!
Произнеся эти слова, он дотронулся до своей шеи и слегка поморщился.
– Сначала за мной гнались с вилами, затем этот, с вашего позволения, ненормальный вцепился мне в горло и стал трясти, словно я мешок с деньгами. – Франсуа содрогнулся. – Ужасно! Учтите, мадам: я не приучен терпеть подобное обращение! В конце концов, я всего лишь повар, а какой толк от придушенного повара?
– Франсуа, – объявила Амалия, – я его нашла!
– Кого?
– Не кого, а что. Труп!
– Да? – Франсуа разом позабыл все свои горести. – И кто это был?
Следующие четверть часа прошли под аккомпанемент его восторженных ахов и охов.
– Ах, мадам, какая вы умная! Даже не верится!
– Есть немножко, – весело отозвалась Амалия. – Теперь осталось только вывести на чистую воду нашего номера второго.
– Ох, это будет непросто! Теперь, когда номер первый выведен из игры, можно сказать, намертво, номер второй затаится.
– Ничего, мы его спугнем!
– Вам будет нелегко его расколоть, мадам, вот увидите!
– Следи за языком, Франсуа, сколько тебе говорить… Не волнуйся, я его расколю, и не таких кололи. А для тебя есть одно маленькое поручение.
– Мадам, – молвил повар сокрушенно, – вы хотите моей смерти.
– Вовсе нет, Франсуа!
– Да, мадам! Кончится тем, что я буду стоять вместо чучела в чистом поле.
– Ну, Франсуа, не будь таким пессимистом!
– Вам легко говорить, мадам!
– Кроме того, я ручаюсь, что тебе не грозит никакая опасность.
– О! Это еще как поглядеть!
– Разве что если ты пережаришь мясо.
– То есть?
– Франсуа, от тебя требуется только приготовить обед на пять человек. А ты что подумал?
Повар схватился за грудь и с облегчением выдохнул.
– И это все? Так что же вы сразу не сказали?
Покинув Франсуа, Амалия первым делом заглянула в гостиную.
– Арчи, скажите мне одну вещь. Когда Генри Брайс приезжал сюда, где он останавливался? Не в коттедже Невиллов?
– Нет, в «Веселом кабане». А что?
– Это упрощает дело. Садитесь и пишите констеблю Уолтерсу. «Дорогой мистер Уолтерс. Полагаю, что в интересах следствия будет опечатать комнату мистера Брайса в «Веселом кабане». Примите мои поздравления в связи с успешным раскрытием дела». И подпись.
– Между прочим, – сказал Арчи оскорбленно, выписывая пером какой-то замысловатый размашистый крендель вместо подписи, – он ничего не раскрыл.
– Неважно, бумага все стерпит. Дайте письмо Скрэмблзу, пусть отнесет. Кстати, Арчи, к нам на обед будут гости.
– Кто?
– Мэри, Брюс и Этель.
– Нет! Вы хотите, чтобы я сел с ними за один стол?
– Хочу и даже настаиваю.
– Но, Амалия, я не могу!
– Вы должны. Иначе я не смогу доказать ее причастность к этому делу.
– А как вы собираетесь это сделать?
– Пока секрет. Где князь?
– Полагаю, в погребе. Ему очень пришлось по вкусу мое вино.
– Э-э, это плохо! Он мне нужен трезвым!
Амалия извлекла Владимира Львовича из погреба, отчитала его, дала ему поручение и услала в «Веселого кабана».
– Итак, Франсуа, ты должен показать себя во всем блеске! У нас будут трое гостей.
На самом деле их оказалось пятеро, ибо в последнюю минуту подошли викарий Моррис – поздравить Амалию с тем, что все ее страхи и опасения остались позади, – и доктор Арлингтон, явившийся осмотреть Амалию.
– Вы удивительно быстро оправились от потрясения, миледи. Вы поистине замечательная женщина!
У Мэри Невилл были заплаканные глаза. Брюс Невилл, воспользовавшись удобным случаем, попросил у Арчи сто фунтов «в долг» и получил их.
– А я думал, ты разорен! – удивился Брюс, пряча деньги.
– Что? – Арчи нахмурился. – Нет, похоже, дела мои лучше, чем я думал.
Франсуа превзошел самого себя: из обычной говядины он сотворил дюжину кулинарных шедевров, и не по чьим-то давно опробованным рецептам, а пользуясь исключительно собственным вдохновением. Даже Мэри Невилл сумела на время отвлечься от своих переживаний.
