Светильники погасли и вокруг сгустилась тьма. Но за спиной лежало горячее тело мужа, а его рука властно притянула меня к широкой груди. Сопротивляться не было ни сил, ни возможности, и я сделала единственное, что смогла — закрыла глаза и уснула, оставив все на потом.
ГЛАВА 4
Серый прохладный рассвет застал Сарнай возвращающейся от озера, в тихой заводи которого она провела жаркую ночь. Дозорные в лагере, завидев свою Повелительницу, почтительно поклонились ей. Сарнай ответила легким кивком и прошла мимо горевших костров в просыпающийся лагерь, точно уверенная в том, что тот, кто следует за ней, останется не замеченным.
Как-то он спросил у Сарнай, почему она выбрала его. Повелительница тогда только рассмеялась и ответила просто:
— У меня не ты один. Просто я умею скрывать свои чувства. Шаккар всегда будет думать и знать, что он для меня единственный.
Она вспомнила, как усмехнулся на ее слова Аббас, но ничего не возразил. Их связь длилась уже два года и пока никто не заподозрил и не улучил Повелительницу в измене — она умела скрывать свои следы, а старая Наима ей в этом помогала и делала свою работу отлично.
В эту ночь Сарнай могла позволить себе встречу с любовником. И пока Шаккар был занят с молодой женой, Повелительница не скучала в объятиях его молочного брата.
Сарнай нравился Аббас, нравилось его тело, его крепкие руки. Она всегда любила сильных мужчин, крупных. Аббас был меньше Шаккара, но не менее искусен к науке любви. В его объятиях Сарнай чувствовала себя королевой, настоящей, а не мнимой. Роди она наследника Шаккару тогда, много лет назад, сейчас ее признал бы и его отец. Но Вазир помнил то, что произошло и до сих пор злился на молодую женщину. Появление второй жены немного мешало Повелительнице, хотя она давно все решила для себя. В ее планы входило позволить этой маленькой тростинке родить мужу сына, а лучше даже двух.
«Дети часто умирают!» — подумала женщина. Второй сын будет подспорьем, но вот дальше Майрам Сарнай была не нужна.
Темнота шатра встретила Повелительницу усталым голосом ведьмы. Рабыня поджидала свою госпожу, волновалась, или делала вид.
— Вы снова рискуете! — сказала она тихо.
— Отстань, — проговорила устало Повелительница. — Кто ты такая, чтобы указывать мне?
— Я никто, — Наима привстала с циновки, посмотрела, как госпожа упала на свое ложе, — но я опасаюсь за вас, что кто-то заметит…тайное всегда становится явным…
— Рот закрой и спи, — Сарнай легла, раскинув руки с довольной улыбкой на губах. В ее памяти все еще были сильны воспоминания ее любви с Аббасом. Она помнила каждое движение его твердого тела, каждый хрип и стон, каждую ласку. Грубую, злую, как Сарнай и любила. Ее лоно все еще сжималось, стоило ей представить, как молодой мужчина врывается в нее.
Скоро лагерь проснется и для отдыха Повелительнице осталось мало времени. Сегодня она должна быть среди своих людей. Сарнай не пропускала тренировки и этот день не станет исключением.
Она закрыла глаза и улыбнулась, чувствуя себя удовлетворенной и сонной. Потянулась кошкой и уснула, едва солнечный свет пробил серый утренний туман.
Когда я проснулась, то первым, что увидела, было лицо Тахиры, что склонилась надо мной с улыбкой. Резко поднялась, заставив принцессу варваров отпрянуть назад, и натянула на тело покрывало, отметив с облегчением, что Шаккар ушел и, по всей видимости, давно. Его половина ложа была прохладной, стоило прикоснуться ладонью.
— Я пришла за тобой! — сказала Тахира и огляделась в поисках моих вещей, но увидела только ткани, разбросанные на ковре. Прищелкнула языком и, нагнувшись ко мне, властно сорвала с меня покрывало. Я тут же покраснев, хотела было спрятаться от взгляда девушки, когда поняла, что принцесса смотрит совсем не на меня, а чуть мимо, на простыни, где красовалось алое пятно моего позора.
— Все понятно! — усмехнулась Тахира и подняла на меня взгляд красивых глаз. — Я надеюсь, мой брат внял доводам своей сестры и был осторожен…
— Это было ужасно! — не удержалась я и девушка нахмурила брови.
— Вставай, одевайся, — велела она, — а простынь надо убрать от чужих глаз подальше. Как бы рабы не донесли Сарнай! — и пока я поднималась на ноги, пряча руками и волосами наготу, принцесса варваров стянула простынь и смотала ее в узел.
— Выброшу позже в костер! — объяснила Тахира.
Я прошла по ковру и нагнулась над тонкими тканями своего платья, но стоило сестре мужа увидеть это, как она тут же вскричала:
— Одевай нашу одежду! Твои шелка пусть подождут! — и встала, скрестив руки на груди, дожидаясь, пока я влезу в штаны и надену на голое тело безрукавку.
— Пошли! — довольная увиденным, девушка прихватила узел и шагнула к выходу из шатра. Я последовала за ней, но едва откинула полог, как путь мне преградили два воина, охранявших вход.
— Повелитель не разрешал… — начал было говорить один из мужчин, но Тахира пригнулась к здоровяку и, окинув его пронзительным взором, сказала:
— Она со мной! — и чуть более резко. — Со мной можно!
— Как скажете, принцесса! — мужчина поклонился смиренно, и я поняла по его взгляду, что Тахиру здесь уважают и, скорее всего, не только по причине родства с Шаккаром.
— Иди за мной! — меж тем, обратилась ко мне девушка. — Хочу показать тебе кое-что интересное. Любопытно узнать, какие ты сделаешь выводы из того, что скоро увидишь! — и шагнула вперед, нырнув между шатрами. Я поспешила следом, поглядывая по сторонам, отмечая варваров, что сидели у костров, точили мечи, просто разговаривали и улыбались. В основном это были мужчины — воины. А женщины, что попадались нам на пути, одевались в точности как принцесса и я сама — штаны и безрукавки. Они заплетали волосы во множество косиц, которые соединяли уже в одну, толстую, замысловатую. Брали пряди от висков и это смотрелось довольно необычно.
— Почему в лагере там мало людей? — поинтересовалась я, продолжая идти за принцессой.
— Скоро увидишь! — Тахира обернулась ко мне, улыбнулась. — Все собрались на интересное зрелище, в котором учувствует Шаккар!
Странно, но почему-то идти дальше мне перехотелось. Я почувствовала, что не хочу видеть то, что намерена показать мне принцесса варваров, но не могла отказаться и развернуться назад, чтобы вернуться в шатер. А скоро до моего слуха донесся странный гул и, по мере приближения к цели, я поняла, кто именно издавал его.
За лагерем собрались если не все, то большая часть людей Шаккара. Они столпились и гомонили, выкрикивали что-то яростное на своем наречии. Я не понимала ни слова, но догадывалась, что таким образом, воины мужа высказывают свое одобрение или напротив — недовольство происходящим.
Тахира протиснулась через толпу, ухватив меня за руку, и вывела на круглую площадку утоптанной земли. Остановилась, кивнув, чтобы я смотрела вперед. Только теперь я поняла, что происходит.
