Говоря, что не все ремесла в городах Италии XIV в. были охвачены цехами, автор приводит примеры нецеховых профессий, представленных главным образом торговцами (зеленщики, продавцы рыбы и т. п.) и в меньшей степени – непосредственными производителями (ткачи льна и др.). Однако он признает, что все наиболее значительные ремесленные специальности получили цеховое оформление, и в частности – подробные цеховые уставы со многими параграфами. Нередко одна большая корпорация объединяла в себе несколько ремесел. Так, если в Венеции имелось 52 цеха (arti), то в Сиене 50 цехов (arti) были сгруппированы в 12 крупных корпораций (capita). Во Флоренции при весьма дробной дифференциации ремесел насчитывался всего 21 цех. В отдельных случаях внутри ассоциации ремесел существовало равноправие между профессиями, но, как правило, главное ремесло (membrum) подчиняло себе вспомогательные (membra). Шерстяникам, например, подчинялись красильщики, волочильщики и др. Не считая, что мастера зависимых профессий обязательно превращались в «наемных рабочих», как полагал советский историк В. И. Рутенбург, автор тем не менее подтверждает распространенность практики сдельной оплаты их труда.
Для каждого цеха и ремесла была характерна строгая внутренняя иерархия: мастера, ученики, подсобные рабочие, подмастерья и др. Весь штат работников, включая учеников и подмастерьев, нанимался мастерами и оплачивался поденно. Мастера диктовали условия найма, оплаты и т. д. Наемные рабочие не принадлежали к составу цеха и не имели в нем никаких прав. Система межцеховой и внутрицеховой иерархии, основанная на неравноправии, укоренилась после 1340 г. и сохранялась до XV в. Превалирующими тенденциями развития цехов в городах северной и центральной Италии XIV–XV вв. были углубление социальной пропасти между мастерами и наемными рабочими, массовый переход от сдельной оплаты труда к повременной, сокращение возможностей доступа к званию мастера, закрепление иерархической организации ремесел и отношений господства – подчинения внутри цеха.
Рассматривая вопрос о степени участия цехов в политическом управлении городом, автор приводит классификацию В. И. Рутенбурга, выделившего пять типов социально-политического положения цехов: 1) в Неаполитанском королевстве (удушение цехов государственной опекой в XIII в. и дальнейшее их прозябание); 2) в Венеции (преждевременное падение цехов под ударами государства); 3) в Риме (организация цехов в XII в. и участие их представителей – consuls – в XIII в. в коммунальных советах); 4) в Болонье (широкие политические права цехов в коммуне); 5) во Флоренции (с конца XIII в. осуществление цехами всего политического руководства). Докладчик подчеркивает стимулирующее значение этой классификации, но замечает, что ею не охвачены города Ломбардии и, кроме того, она не может быть распространена на период начиная с XIV в., когда почти повсюду сеньориальные правительства пытались свести к минимуму политическую роль цехов. Последнее положение автор подкрепляет ссылками на города только северных областей – Ломбардии (Милан, Брешиа) и Эмилии (Болонья). К тому же, он говорит об упорном сопротивлении цехов напору сеньориальной власти.
Наиболее эффективным было сопротивление влиятельных (старших) цехов, связанных с купеческим миром (шерстяники и производители шелка в Милане). Наступление сеньориальной власти способствовало, таким образом, усилению неравноправия в иерархической системе цехов. На политическую авансцену выступали лишь цехи, обладавшие значительным престижем, который определялся богатством, причастностью к международной торговле или науке (нотарии). Более скромные (средние и младшие) цехи постепенно вымывались из сферы политической жизни. Во Флоренции после победы пополанов в 1293 г. и принятия конституции к власти пришли хозяева семи старших цехов, из которых главными были Калимала (корпорация купцов) и цех шерстяников. В Перудже должность приоров (руководителей города), установленную в начале XIV в. по примеру Флоренции, исполняли постоянно 2 купца, ι меняла и 7 представителей других старших цехов.
«Классовая политика» (la politique de classe) правящих цехов (экономическое законодательство и т. п.) поддерживала и разжигала социальную напряженность среди ремесленников. Экономические неурядицы, голод, эпидемии, военные действия лишь углубляли ее. Не случайно народные движения затрагивали в этих условиях прежде всего мир ремесленников, наиболее разъедаемый внутренними противоречиями. Конфликты могли возникать в первую очередь между цехом и представителями той же профессии, действовавшими вне цеха, не будучи записанными в него. Но подобные конфликты выливались в судебные процессы, и дело не доходило «до драки». Процессы против нецеховых развертывались наряду с другими процессами, вызванными борьбой между цехами за сферы деятельности и объем компетенции. Кроме того, отдельные цехи (во Флоренции, например, торговцы зерном в 1328–1332 гг., мясники в 1350 г., в Модене – кузнецы в 1300–1350 гг.) выступали с заявлениями протеста против экономической политики коммуны, наносившей ущерб их интересам. В больших цехах возникали трения между группами мастеров, принадлежавших к разным membra и даже к одному membrum. Часты были случаи недовольства одних мастеров высокими ставками зарплаты, которые устанавливались для наемных рабочих другими мастерами, более богатыми и лучше приспособившимися к конъюнктуре (такого рода конфликты имели место, например, во Флоренции в цехе шерстяников в 70-х годах XIV в.). Но и они не приводили к восстанию, разрешаясь внутри цеха (введение новых регламентаций и тарифов, продиктованных большинством).
Автор пытается далее выяснить механизм возникновения восстания. Роль толчка мог играть голод. Он был связан с дороговизной, усиливавшейся на протяжении всего XIV в. Случаи голодных бунтов, сопровождавшихся выкриками против «жирного народа», известны в XIV в. во Флоренции, Сиене, Перудже. Обычно кратковременные, эти бунты иногда перерастали в продолжительные волнения (в 1371 г. в Перудже). Однако постоянным источником недовольства автор считает бедственное положение «средних» и «меньших» людей, попираемых «большими» при попустительстве правительства. Особую роль играли sottoposti. Этот бытовавший во Флоренции термин автор раскрывает как «ouvriers et salaries, т. е. «рабочие и наемные». В современном языке sottoposti значит «подчиненные» или «лишенные юридических прав». Перевод «рабочие и наемные» вызывает вопросы. Поскольку, как явствует из доклада, все рабочие были наемными, кто еще имеется в виду – ученики, подмастерья? Не логичнее ли тогда просто термин «наемные»?
Sottoposti, малоимущие и абсолютно безвластные, как в целом, так и в коммуне, не имели легальной возможности заставить руководителей цехов и города прислушаться к их требованиям. И все же в середине XIV в. первыми пришли в движение не они, а младшие цехи (arts mineurs – «popolani minuti»): восстания во Флоренции в 1343 г., в Сиене в 1355–1356 и 1368 гг. Движения были направлены против власти купцов и менял и привели к упразднению правительства купцов в Сиене и к стеснению их позиций во Флоренции. В этих двух городах младшие цехи и «меньшие люди» заняли видное место в руководстве коммуной.
Sottoposti больше всех ощущали угнетательский характер цехового строя, и поэтому именно они продолжали и радикализировали движения, начатые младшими цехами. Вооруженные восстания в Сиене и Перудже в 1371 г., вызванные голодом и организованные наемными рабочими, привели к падению правящей верхушки. В Сиене новая синьория состояла только из победителей – наемных рабочих и представителей наиболее скромных профессйий. Сиенское восстание проходило первоначально под лозунгом повышения зарплаты, который затем был дополнен требованием перемен в составе правительства.
