Наряду с лёгкой пехотой, вооружённой луками и метательными снарядами, а также с тяжёлой пехотой, предназначенной для того чтобы захватить позицию и удержать её, в «Стратегиконе» упоминаются ещё три категории бойцов.
Первые из них – букелларии/вукелларии (bucellarii), «состоящие на сухом пайке»; их название произведено от слова «сухари»: они выдавались морякам и бойцам во время кампании. Изначально букеллариев набирали и им платили в частном порядке боевые командиры, державшие их в качестве личной гвардии и отряда для атаки, но они, несомненно, превратились со временем в элитные войска, которым платило государство, ибо мы обнаруживаем, что их внешнему виду уделяется серьёзное внимание:
Букеллариям нелишне позаботиться о железных наручах, небольших султанах на хвостовом и нагрудном ремнях конской сбруи, небольших фламулах поверх панцирей по плечам. Ведь чем более внушительно выглядит стратиот [воин] в полном вооружении, тем более увеличивается его боеготовность и усиливается страх врагов перед ним
[473].
Конечно, это было бы столь же верно и по отношению к другим категориям воинов, однако о статусе букеллариев красноречиво говорит тот факт, что они упомянуты именно по этому поводу. Между прочим, вскоре после этого букелларии превратились в территориальные войсковые корпуса, которым, в свою очередь, были приданы определённые округа, или фемы, чтобы и управлять ими, и защищать их, когда этот срочный ответ на поражение и отступление стал административной системой в конце седьмого века. Фему Вукеллариев должным образом упоминает в X веке Константин Багрянородный в своём обзоре, известном под заглавием «О фемах» (“De thematibus”)
[474].
Вторую категорию воинов, упоминаемых либо под своим названием, либо просто как «иноземцы», составляли федераты (от латинского слова «договор», foedus), т. е. войска, поставляемые империи как полные отряды под началом собственных командиров племенами, слишком бедными или, напротив, слишком сильными для того чтобы платить налоги. Впоследствии федератами могли называть просто отряды, служащие по контракту
[475]. В отличие от нынешних наёмников, поставляемых страховыми контрагентами, которые стоят порой гораздо дороже даже хорошо оплачиваемых солдат, отряды федератов были гораздо дешевле, чем соответствующее число легионных солдат, потому что граждане – бойцы легионов получали хорошее жалованье, прочно построенные казармы, тщательное медицинское обслуживание и существенную пенсию по выходе в отставку.
Почти половина армии эпохи принципата была дешевле, поскольку состояла она из низкооплачиваемых бойцов вспомогательных войск, не являвшихся римскими гражданами и служивших под началом римских офицеров, – из них набиралась почти вся конница тогдашней армии, центром которой всё ещё служила пехота; но поскольку у федератов не было высокооплачиваемых римских офицеров, они обходились ещё дешевле. Несомненно, это стало причиной того, почему они в той или иной форме продолжали служить в византийских войсках до самого конца, чаще всего в виде лёгких «расходных» отрядов, как обстояло дело с «вооружёнными дротиками, будь они русами или каким-нибудь иным народом», о которых говорится в обсуждаемом ниже трактате «Военные предписания» (“Praecepta militaria”), написанном в десятом веке
[476].
Иногда они отличались мастерством и отвагой, как оногуры («гунны»), сражавшиеся за Велисария в Италии; реже их бранили за поражения или даже обвиняли в прямой измене на поле боя, особенно если враги были их соплеменниками. Предположительно именно такой была одна из причин стратегически важного поражения, которое Роман IV Диоген потерпел в битве при Манцикерте в пятницу 26 августа 1071 г.: некоторые из его наёмников были такими же тюрками-огузами, как и его враги сельджуки, и они, как сообщается, перешли на сторону врага. В «Стратегиконе» рекомендуется особая мера предосторожности на сей счёт под заглавием «О соплеменниках врагов»:
Вражеских соплеменников следует задолго до сражения отделять от войска и отправлять в другие места, чтобы во время столкновения они не предались врагам
[477].
Наконец, в «Стратегиконе» упоминается нечто вроде гражданского ополчения – или по крайней мере говорится об общей готовности граждан выступать в таком качестве:
Все новобранцы-ромеи, исключая иноплеменников, в возрасте до сорока лет, умеющие стрелять из лука либо так, как это предписано выше, либо в достаточной мере, обязаны принести с собой токсофаретру [налучие, лук и колчан на 30–40 стрел]; им следует также приобрести два копья, чтобы, если, как это случается, одно не попало в цель, использовалось бы другое. Менее опытные солдаты должны пользоваться более слабыми луками; если же они не умеют стрелять, они должны постараться со временем обучиться, поскольку это необходимо
[478].
Если вспомнить о том, сколько было глубоких вторжений на имперскую территорию вплоть до самого Константинополя, то можно понять, почему автор «Стратегикона» был за всеобщую воинскую подготовку, чтобы все способные держать оружие могли оказать помощь в защите своей местности, дополняя профессиональные войска империи. Точно такая же рекомендация давалась впоследствии и в более поздних военных руководствах. Например, мы знаем о том, как героически проявили себя жители Эдессы (ныне Шанлыурфа или Урфа в Турции) в сражении с персами-сасанидами в 544 г.: «Взрослые мужчины вместе с солдатами мужественно отражали врагов, и многие из крестьян (агрикон полли) проявили в борьбе с варварами удивительную храбрость»
[479].
Но римские и византийские законы запрещали частное использование оружия
[480], тогда как организованное ополчение редко получало санкцию на своё существование от византийских властей.
