Неожиданно его внимание привлекла идущая вдоль реки женщина.
– Осторожней, мадам! – крикнул он ей.
Дама в черной шляпке, с опущенной на лицо вуалью, споткнувшись о рыбацкие сети, едва не свалилась в воду.
Как и он, женщина засмотрелась на закат, на то, как вниз по Миссисипи шли последние в этот день баржи с бревнами. Схватив ее за руку, он не дал ей упасть в темные воды реки.
– Простите, леди, вам лучше бы здесь не ходить, – предостерег он ее, уводя от берега. – Ловцы жемчуга, занятые своим делом, не любят, когда к ним приближаются незнакомцы. Ну и потом, вы же не хотите свалиться в эту гадость.
Джем указал на кучи протухших моллюсков, от которых исходила невыносимая вонь.
– Благодарю вас, – рассеянно прошептала женщина, даже не взглянув на него.
Джем уловил английский выговор незнакомки и хотел было завязать с ней разговор, но безучастное выражение ее наполовину скрытого вуалью лица не располагало к дальнейшему общению. Ему было бы интересно узнать, как молодая вдова оказалась в такой глуши, но, видя, что она, погруженная в свои мысли, направляется в сторону города, Джем засомневался, заметила ли она вообще, что он спас ей жизнь, а может, и честь. Пьяные рыбаки, вытащив лодки на берег, направлялись в публичный дом и в любой девушке видели легкую добычу. У прошедшей мимо Джема женщины был такой отрешенный вид, что он мог только гадать, какая беда привела ее на этот смердящий берег.
После долгой пешей прогулки Грета мечтала о горячей ванне для гудевших ног и мягкой подушке под отяжелевшую голову. Потеряв счет времени, она бродила, пока ее одежда не пропылилась и не провонялась рыбой и потом. Мысль выйти из дома в такую жару в черном оказалась не самой удачной, и теперь Грета чувствовала себя разбитой. Спасибо незнакомцу, что уберег ее от падения в воду, она тогда очень испугалась. Глаза жгло от едкого дыма заводов. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этому смраду? Незнакомец был прав, ей следует держаться подальше от реки, где дикого вида мужчины, раздевшись до пояса, занимались сбором ракушек.
Кирпичные здания за Фронт-стрит выглядели весьма респектабельно, тут сновали экипажи, лошади тащили трамваи. Город как будто наползал на реку, а дальше, изгибаясь дугой, отступал от нее. Из дома она ушла с целью найти уединенное место, чтобы написать домой, но подыскать слова утешения оказалось непросто.
Я скоро вернусь домой, обещаю, начала она, желая прибавить что-нибудь радостное, что ободрило бы и мать, и ее саму. Могла ли она рассказать матери, как чувствует себя на самом деле?
Мне здесь так одиноко! Я мечтаю о нормальных супружеских отношениях, которые бы привели к появлению ребенка, чтобы мне было чем занять себя. Но любовь Эбена длится считаные секунды и оставляет меня равнодушной. Он предпочитает ночевать на диване в гостиной, изучая здешние ракушки и свои покупки.
Месячные у меня очень болезненные. До того, как мы остановились здесь, мы несколько недель подряд жили как бродячие цыгане. На почтовые расходы мне приходится выкраивать из тех денег, что муж дает мне на хозяйство. Письма мне нужны как воздух, это единственное, что связывает меня с домом и тобой.
Порвав письмо в клочья, она с отвращением швырнула их в воду. Кому нужны твои жалобы? У каждого хватает своих неприятностей. Она решила позже написать более оптимистичное письмо, попытаться скрыть свои тревоги.
Все, что она делала в Стоунгейте, она делала ради своей семьи. Вздохнув, Грета направилась домой. Она вышла замуж за Эбена, чтобы мать могла жить в отдельном доме, чтобы оградить Китти от дурного влияния; она заложила ожерелье мистера Абрамса, желая помочь мужу выплатить долги. Неужели все это в итоге было зря?
Не по своей воле она оказалась в чужой стране, но, возможно, здесь ее жизнь станет лучше, несмотря на все случившееся. Жизнь продолжается и без Китти. Возможно, есть какой-то смысл в том, что она приехала сюда, но в чем он заключается, ей пока было неведомо.
Грета шагала, слыша шум лесопилок, вдыхая резкий запах рыбы и вьющуюся в воздухе пыль. Тем не менее при мысли о доброте незнакомца, который только что не дал ей свалиться в реку, у нее в душе крепла надежда. Раз он смог ее спасти, то и она должна себе помочь. Если Эбен будет занят и успешен, она тоже найдет себе здесь занятие, и они, может быть, вместе обретут в итоге некое подобие счастья. Задержавшись полюбоваться величественной картиной садившегося как будто в воду солнца, она молилась, чтобы так оно и вышло.
Вернувшись домой, она увидела нетерпеливо поджидавшего ее Эбена со свертком в руках.
– Тут кое-что для тебя.
Она развернула бумагу, в которой оказалась маленькая шкатулка, а в ней медальон с черной камеей, окруженной мелким жемчугом. Она вопросительно посмотрела на мужа, ожидая объяснений.
– Я знаю, у тебя нет портрета Китти, чтобы вставить внутрь, но я подумал…
– Очень мило. Спасибо.
Грету тронул этот неожиданный поступок.
– Он открывается сзади?
– Обычно они все открываются. А зачем?
– Да я просто так спросила, – ответила она.
Когда он ушел, чтобы провести остаток вечера в баре, она вынула из своего маленького мешочка с украшениями крохотный пакетик. В нем бережно хранились волосы, собранные с вещей Китти много месяцев назад.
Усевшись, она при свете лампы скрутила их в кольцо и, раскрыв медальон, поместила внутрь все то, что у нее осталось от сестры. На следующий день она купит атласную ленту, чтобы носить память о Китти поближе к сердцу.
31
Эбен улыбался, он снова, как в Шотландии, занимался охотой за жемчугом, только здесь делать это было опаснее. Он снова ощущал то давно испытываемое волнение искателя, когда появлялся в задымленных лагерях ловцов ракушек и уговаривал их показать ему свои находки. Эти люди никому не доверяли, и он обнаружил, что они, подобно белкам, прячут самое ценное во рту, за щекой. Он привык к тому, что они, выплюнув свои сокровища, обтирают их грязными тряпками.
К нему, шаркая ногами, подошел старик с морщинистым лицом.
– Сколько?
Вместе со своей костлявой женой он сел напротив Эбена и достал мешочек из своей кепки. В нем оказалось немного мелкого жемчуга и несколько штук розовых жемчужин.
– Это все? – спросил Эбен, видя на их лицах отчаяние.
– Мы узнали, что в реке полно жемчуга. Мы прочли в газете об этом и пришли с севера узнать, так ли это. Но здесь ловцы ракушек охраняют свои делянки с ружьями в руках, гонят всех чужаков подальше от их границ. Мы должны были все время переходить с места на место…
– Это занятие для молодых, – сказал Эбен, рассматривая жемчуг. – Они работают артелями или семьями.
– Мы пришли в один лагерь, и там наш сосед нашел хорошую жемчужину. Он сказал, что в следующий раз повезет мне, но у меня уже нет живого места на ступнях от топтания в грязи.
