Звонок по телефону «исключительно для своих» застал его в процессе мучительных раздумий: то ли выделить от щедрот оказавшейся запредельно тупой и нудной блондинке десять минут на сборы, то ли отправить ее в аэропорт налегке, отвесив всего лишь пинка на прощание.
– Да, – раздраженно бросил господин Сырхоев. Мельком глянул в окошко трубки – номер не определялся.
– Привет, именинник, – пророкотал в ухо такой знакомый баритон. – Не признал, поди?
– Ну что вы, Максим Витальевич, – голос непроизвольно сорвался на писк. – Узнал, конечно же. Очень рад.
Он действительно был рад. Бескрайне и безбрежно. Потому что ему только что позвонил САМ Обручев, куратор от Центробанка, способный одним легким намеком в сферах поднять до небес или, наоборот, окунуть с головой в… Прямо туда.
– Какой, к черту, Витальевич? – расхохотался тот, прямо как Мефистофель из оперы. – Для близких я просто Макс. С грядущим днем рождения, старик.
– Спасибо… Макс, рад, что позвонил, – Алан широко улыбнулся. Сразу всему миру. Девушка почему-то решила, что такая замечательная улыбка предназначается персонально ей, потому подошла поближе и приняла позу. Запредельно сексуальную, как самой показалось. Потом с легким урчанием присела на колени спонсору. Тот прогонять ее не стал, наоборот, принялся деловито оглаживать. И продолжил: – Жду у себя в среду на скромное торжество.
– Рад бы, дружище, – при этих словах сердце Алана взлетело к горлу, – но сейчас я в Непале. А завтра поутру отваливаем в горы.
– Горы… – мечтательно произнес Алан. – Как это здорово.
– А что, ты тоже по тем делам?
– Уже нет, – печально заметил бывший восходитель Алан. Три года назад он самостоятельно, не пользуясь лифтом, поднялся на шестой этаж. Отдышался часов через несколько. – Веришь ли, до сих пор ночами снятся.
– Верю, – донеслось сквозь усиливающиеся помехи. – Ладно, вернусь, потрещим об этом и многом другом. Я что тебе звоню-то?
– Да? – рука замерла на хрупком девичьем плечике.
– Напомнить о подарке, – слышимость несколько улучшилась. – Ты мне в прошлом году конкретно угодил! Думаешь, я совсем зажрался и не отдарюсь?
– Ну, что ты, – в душе будущего именинника зазвучал хор мальчиков в сопровождении барабанно-струнного оркестра. – Не стоило…
– Стоило! – сурово ответил большой человек и новый друг Макс. – Завтра после обеда, думаю, прямо на работу и доставят. – Помехи снова усилились.
– Спасибо! – со слезой в голосе молвил Алан.
– Нема за шо, – прозвучало в ответ. – Увидимся. Бай.
– Бай, – выдохнул счастливец.
Жизнь, черт подери, удалась! Значит, фуфло голимое все эти слухи о якобы собирающихся над его «… Банком» тучах, возможном отзыве лицензии и прочих разного калибра неприятностях. Такой жучара, как М. В. Обручев, для него теперь просто Макс, кому ни попадя звонить не станет и в друзья абы кого просто так не зачислит. Значит, все самое светлое в жизни еще впереди.
Алан дотянулся в обход девичьих прелестей до совсем другого телефона и набрал знакомый до боли номер.
– «… Банк», приемная председателя правления, – порадовало слух сопрано личного референта Валентины. – Слушаю вас.
– Это я. – Брови непроизвольно сдвинулись.
– Добрый день, Алан Гайшиевич.
– Добрый, – милостиво согласился тот. – Как обстановка?
– Все нормально, Алан Гайшиевич.
– Я что звоню-то? – сделал Алан паузу. – Завтра во второй половине дня для меня должны доставить посылку. И…
– Слушаю, Алан Гайшиевич.
– Коробку не вскрывать, никому! И рядом чтобы ни одна… не вертелась! Отнести сразу в мой кабинет. Передай Парамонову, что за сохранность ответит головой. Все у меня. – И отключился.
А та вызвонила начальника безопасности банка и обрадовала приятной новостью: «Гейши» на этой неделе не будет, ура!!! Поэтому завтра получаем какую-то коробку, запираем на все замки кабинет шефа и сразу в кабак».
Он знал, что имел в виду, говоря «никому не вскрывать и рядом не вертеться». Старт в большой бизнес его первый зам принял с вещевого рынка. Оттуда и повадки. Если у этого достойного и честнейшего человека когда-нибудь не получалось по той или иной причине хоть что-нибудь… украсть, простите, этот день он искренне считал прожитым напрасно.
Доходило до смешного. Не так давно тот без звука выложил просто неприличную сумму в евро за переходящий в завтрак ужин с одной актрисой второго плана. Мелькала такая в «Курсантах», «Аспирантах», «Фигурантах» и «Спящей деревне». В лицо ее вряд ли кто запомнил, зато фигуру… Благодаря просто выдающемуся, седьмого, наверное, размера, «балкону» и напоминающей песочные часы фигуре девица успешно реализовалась в искусстве и рубила бабло, как бригада с топорами в тайге. Благодаря неформальному общению с поклонниками не так давно прикупила симпатичную студию в одном из Тверских переулков. И всерьез нацелилась на загородный домишко на Яузе.
Так вот, второе лицо «… Банка» перед тем, как поутру покинуть красавицу, сподобился спереть у той из спальни копеечный будильник. И сережки с туалетного столика. И буквально через неделю сделал, дебил базарный, широкий жест: подарил эту ювелирку другой дамочке из мира искусств. Много потом шума было с вонью.
Окрыленный приятным общением, Алан не стал, ясное дело, выгонять надоевшую девицу с голой задницей назад в отчизну. Вместо этого выдал ей карточку и отправил на шопинг. А потом устроил романтический ужин, плавно перетекший в самую настоящую египетскую ночь любви, отчего та воспарила душой и принялась строить планы на жизнь.
Очень скоро, буквально через пару дней, выяснилось, что никакой такой Макс, он же куратор из Центробанка, никому в тот день не звонил, потому что находился в Гималаях среди гор, небритых мужиков, неумытых шерпов и чистого воздуха. Без единой ретрансляционной вышки в радиусе многих километров.
А если бы и был он не там, а тут, в столице нашей Родины, то общаться с нашим героем все равно ни в коем случае не стал бы. Во-первых, не считал того достойным звонка. В-вторых, затаил на будущего именинника некоторое хамство в душе, за прошлогодний подарок к собственному дню рождения. Бухарский, якобы шестнадцатого века, клинок, оказавшийся всего лишь копеечным, сработанным на коленке новоделом. Ну, и наконец, большой человек из Центробанка просто не знал номера телефона абсолютно ему не интересного персонажа, совершенно, по его мнению, случайного человека на этой должности. Из проблемного, кстати, банка, одного из кандидатов на слив.
В результате этой невинной шутки банкир Алан огреб звездюлей от старших товарищей, держателей общака, в смысле – основных акционеров. Настолько серьезных, что к собственному юбилею подошел в статусе безработного с «черной меткой» с гарантией, обеспечивающей невозможность дальнейшего трудоустройства в банковской сфере. Даже в качестве младшего менеджера по уборке сортиров.
