– Значит, вы не получили… – Улыбка Хорста, больше напоминавшая оскал, обнажила плохо подобранную коллекцию пожелтевших зубов, стальных зубов и даже неожиданную роскошь в виде одного золотого зуба. – Я хочу сказать, какая-то информация должна была поступить по линии НАТО, верно?
– Не лезьте не в свое дело. – Бакстер недоуменно взглянул на обмусоленный кончик карандаша и швырнул его в мусорную корзину. – Это вы должны снабжать меня информацией, а не наоборот. Хотя пожалуйста, мне не жалко. Судя по официальным источникам, ничего вообще не случалось, а потому никто ни о чем сообщать не собирается, чтоб им пусто было.
Он незаметно вытер под столом мокрые пальцы о брюки.
– Это не слишком красиво с их стороны, – бесстрастно заметил Хорст. – После всего, что ваша страна сделала для них.
– Ваши бы слова да богу в уши. – Бакстер бросил взгляд на золотые часы с невероятным количеством стрелок и кнопок. – Жду следующего доклада ровно через неделю. В тот же день, в тот же час. Надеюсь, у вас будет больше информации.
Шмидт передал ему список с именами.
– Вы сказали, что хотите снять ксерокопию. Кроме того, мы еще не решили вопрос… – Он приподнял руку ладонью вверх, быстро улыбнулся и опустил ее.
– Деньги. Так бы сразу и сказали. Нечего тут стыдиться. Мы все работаем за деньги, потому шарик и крутится. Я сейчас вернусь.
Бакстер взял список и вышел в соседнюю комнату. Шмидт продолжал сидеть совершенно неподвижно, не проявляя никакого интереса ни к ящикам письменного стола, ни к стенному шкафу, забитому папками. Он широко зевнул, потом рыгнул, недовольно чмокнул губами, достал из пластиковой коробочки две белые таблетки и принялся их жевать. Бакстер вернулся и отдал ему список вместе с длинным конвертом без надписи. Шмидт сунул их в карман.
– Вы не хотите пересчитать деньги? – спросил Бакстер.
– Вы человек чести.
Шмидт встал – типичный представитель среднего класса из Средней Европы, одетый в темно-синий пиджак с широкими лацканами и просторные брюки с отворотами, почти закрывающими тяжелые черные ботинки. Брови Бакстера поползли вверх над черной оправой очков, но он промолчал. Шмидт взял с вешалки в углу пальто и шарф, такие же грубые и темные, как широкополая шляпа, и без единого слова вышел в серый скучный зал. На закрывшейся за ним двери не было таблички с именем хозяина, только номер – 117. Вместо того чтобы повернуть к вестибюлю, Шмидт прошел по коридору и спустился по лестнице в библиотеку Информационной службы США. Даже не взглянув на заглавия, он взял с ближайшей полки пару книг и, пока их заносили в карточку, натянул пальто.
Вынырнув через несколько минут на Эстерброгаде, он пошел следом за мужчиной, который тоже нес книги. Мужчина повернул направо, Шмидт – налево. Он не спеша, словно прогуливаясь, прошел мимо погоста и вышел к станции метро «Эстерпорт».
Оказавшись на станции, Шмидт посетил по очереди почти все киоски и заведения. Он развернул купленную у входа газету и взглянул поверх нее на людей, входивших следом за ним, потом пересек зал и зашел в туалет. Положил книги вместе с газетой в камеру хранения и сунул в карман ключ. Спустился по лестнице к поездам и, хотя пересекать пути было запрещено, сумел через несколько минут подняться по другой лестнице. Такая активная деятельность измотала его, и он заскочил в закусочную, чтобы выпить на ходу кружку «Карлсберга». Все эти перемещения, очевидно, привели к желаемому результату, потому что Шмидт, вытерев ладонью пену с губ, покинул станцию через задний ход и быстро пошел по Эстбанегаде вдоль рельсов метро, которые выползали там из туннеля на свет божий. На первом же углу он свернул налево и пошел вдоль другой стороны кладбища. Улица была пустынной.
Убедившись, что его никто не видит, он быстро повернулся и вошел через открытые кованые ворота во двор советского посольства.
Глава 6
Балтика
– Ja, ja, – сказал капитан Нильс Хансен, прижимая к уху телефонную трубку. – Jeg skal nok tale med hende. Tak for det.
[7]
Он сидел, постукивая пальцами по аппарату, и ждал. Мужчина, который отрекомендовался как «просто Скоу», стоял у окна и глядел на серый зимний день. Издалека доносилось потустороннее завывание реактивных двигателей – это один из огромных авиалайнеров поднимался со взлетной полосы.
– Привет, Марта. – Нильс перешел на английский. – Как дела? Ну и хорошо. Нет, я в Каструпе, только недавно прилетел. Хороший попутный ветер из Афин, поэтому сели пораньше. В том-то все и дело, мне нужно вновь вылетать… – Капитан расстроенно кивал головой, соглашаясь с упреками жены, звеневшими в трубке. – Послушай, милая, ты совершенно права, и я с тобой полностью согласен, но у меня просто нет выхода. Власти предержащие решили по-своему. Сам я не поведу самолет – слишком много часов в воздухе, они доставят меня туда пассажиром. Один из пилотов – швед, кто же еще? – попал в калькуттскую больницу с острым приступом аппендицита. Я должен был лететь следующим рейсом, поэтому они и привязались ко мне. Отосплюсь во время полета, ночью высплюсь в отеле «Оберой Гранд» и завтра приведу его самолет обратно. Совершенно верно… Думаю, через сорок восемь часов. Мне ужасно жаль, что я пропущу этот ужин. Передай Овергорам – я просто рыдаю от отчаяния, что вместо прекрасной скандинавской оленины мне придется травиться жгучим кэрри, а потом неделю страдать расстройством желудка. Ну конечно, skat,
[8]
я тоже по тебе соскучился. За это я выбью из них премию и куплю тебе что-нибудь хорошее. Да… обязательно… до свидания.
Нильс повесил трубку и с нескрываемой неприязнью посмотрел Скоу в спину.
– Я не люблю лгать жене.
– Мне очень жаль, капитан Хансен, но это было необходимо. Речь идет о национальной безопасности, поймите. Принимай все меры предосторожности сегодня, ибо завтрашний день сам будет заботиться о своем. – Он взглянул на часы. – Самолет на Калькутту вылетает как раз сейчас, и ваше имя есть в списке пассажиров. Вас зарегистрируют в калькуттском отеле – правда, вы не сможете принимать телефонные звонки. Все продумано до мельчайших деталей. Этот обман необходим, но совершенно безвреден.
– Необходим для чего? Вы являетесь неизвестно откуда, заводите меня в этот кабинет, показываете бумаги с важными подписями, требующие оказать содействие, суете под нос письмо от моего начальства, командующего резервными войсками ВВС, добиваетесь моего согласия на сотрудничество, вынуждаете, наконец, лгать жене – и при этом не говорите ничего конкретного. В чем дело, вы можете сказать, черт побери?
Скоу серьезно кивнул, оглядел комнату, будто ее стены были утыканы бесчисленными подслушивающими устройствами, и разве что не приложил палец к губам – он прямо-таки излучал подозрительность.
– Я сказал бы вам, если б мог. Но я не могу. Скоро вы сами все узнаете. А теперь – вы готовы? Я возьму вашу сумку.
