Но все проходило спокойно. Поначалу кое-где в толпе были видны недоуменно приподнятые брови и холодные взгляды, но премьер-министр показал пример, вывернув карманы и продемонстрировав содержимое бумажника. Этот жест был явно срежиссирован заранее, но тем не менее действие свое оказал. Безопасность «Хольгера Данске» была превыше всего.
Очередь понемногу продвигалась вперед, и Марта почувствовала, что ее сковал страх. Сейчас ее разоблачат и опозорят перед всеми. Если бы можно было куда-то скрыться, она убежала бы отсюда. Но единственное, что ей оставалось, – это следовать за остальными на негнущихся ногах. Улла что-то рассказывала ей, но Марта была способна только тупо кивать в ответ. Наконец она оказалась у стойки лицом к лицу с высоким таможенником, который смотрел на нее непреклонным взором. Он медленно протянул к ней руку.
– Сегодня великий день для вашего мужа, фру Хансен, – сказал он. – Вы позволите?
Марта протянула ему сумочку.
– Откройте, пожалуйста, – сказал он, осмотрел все внутри и попросил: – Вашу пудреницу, будьте добры.
Она подала ему коробочку. Таможенник открыл ее, защелкнул и вернул обратно. Блестящий глаз камеры-брошки был направлен прямо на него. Офицер, улыбнувшись, задержал на ней взгляд.
– Это все, благодарю вас, – и отвернулся.
Расмуссены ждали ее, а Нильс махал им рукой с верхней палубы. Она махнула ему в ответ.
Они поднялись на борт. Марта держала сумочку перед собой, положив пальцы на брошку и пытаясь сообразить, что сказать Нильсу, если он заметит украшение. Но ее тревога оказалась напрасной. Обычно на службе он был подчеркнуто спокоен, но только не сегодня. Крепко сжав за спиной руки, он старался скрыть волнение, но глаза его восторженно сияли.
– Марта, какой день! – воскликнул он, схватил ее в объятия и приподнял над палубой, страстно целуя. Когда он поставил ее обратно, у Марты закружилась голова.
– Господи… – произнесла она.
– Ты видала, какая гигантская посудина? Просто мечта! Ничего подобного в мире еще не было. Мы можем взять с собой бедную маленькую «Каракатицу» в качестве спасательной шлюпки, ей-богу! И самое замечательное, что это не какое-то временно приспособленное судно, а корабль, спроектированный специально для далет-двигателя. Моя рубка прямо впереди, на носу, и я управляю горизонтальным движением точно так же, как из кабины самолета. Но одновременно оттуда открывается полный обзор наверх и вниз, что необходимо при ускорении и торможении. Пошли, я покажу тебе все. Кроме машинного отделения – оно закрыто, пока на борту гости. А если у нас будет время, я продемонстрирую тебе свою спальню и каюту. – Он обнял ее на ходу. – Знаешь, Марта, после полета на этом чуде для меня все изменилось. Теперь, если бы пришлось сесть за штурвал самого большого самолета, это было бы все равно что… даже не знаю, как сказать… все равно что нажимать на педали детского автомобильчика. Ну, пошли.
Когда они проходили через дверь воздушного шлюза, Марта коснулась золотого завитка на брошке и почувствовала, как он слегка подался вниз.
Она ненавидела себя.
Глава 22
«Хольгер Данске»
– Разве они еще не все на борту? – спросил Арни, глядя на пристань с высоты рулевой рубки.
Из таможни вышли два человека, пригнувшись от резкого ветра Балтики и придерживая руками фетровые шляпы. За ними спешили носильщики с чемоданами.
– Пока не все, но дело вроде близится к концу, – ответил ему Нильс. – Я справлюсь у интенданта. – Он позвонил в приемную, расположенную у входа, и на маленьком экране появилось цветное изображение начальника хозчасти.
– Сэр?
– Как у тебя с подсчетом голов?
Тот сверился со списком, отмечая фамилии галочками.
– Осталось еще шесть пассажиров.
– Спасибо. – Нильс повесил трубку. – Не так уж плохо. Особенно если учесть, что проверяют абсолютно все, разве что не просвечивают рентгеном и не исследуют пломбы в зубах. Боюсь, мне придется выслушать кучу жалоб. Капитаны кораблей обычно выходят к пассажирам только на второй день плавания. Может, и мне последовать их примеру?
– Надеюсь, с этой новой компьютерной системой тебе не приходится больше беспокоиться о времени взлета?
– Что верно, то верно. – Нильс похлопал по серому корпусу дисплея рядом с креслом. – Я сообщаю этой штуке, когда мне надо вылетать, и она выдает ответ раньше, чем мы успеваем ввести данные. Здесь в доке у нас прямая линия связи с Москвой. После взлета наш компьютер будет общаться с их системой, постоянно проверяя и корректируя курс и скорость.
Они наблюдали, как один из последних пассажиров чуть не бегом бежит по набережной к трапу.
– Американцы не разобиделись, что мы решили использовать советский компьютер? – спросил Арни.
– Может, и так, но претензий не высказывали, ведь у нас нет с ними непосредственной связи. Зато мы покупаем только их скафандры, так что никому не обидно. Я так понимаю, все продумано заранее. Как там Ове, ты ведь заходил к нему?
Арни пожал плечами.
– Все еще в постели. Кашель зверский, температура не снижается. Я постоял у порога – дальше он меня не пустил. Пожелал нам всего хорошего. Похоже, его грипп перекинулся на легкие.
– Я рад, что ты согласился занять его место, хотя и сожалею, что пришлось просить тебя об этом. Когда наконец выловят всех последних блох в ваших устройствах, нам больше не понадобятся физики в машинном отделении.
– А я ничего не имею против. Мне это даже приятно. Опыты и лекции кажутся несколько нудноватыми после таких полетов. Как, например, когда мы летели на Луну на «Каракатице»…
– С телефонным ящиком, приваренным к корпусу! Незабываемые денечки! Ты только посмотри, какой прогресс.
Он широким взмахом руки обвел просторную рубку с командой на местах. Все при форме, все при деле: радист, разговаривающий с береговой охраной, штурман, второй пилот, бортинженер, программист. Зрелище было впечатляющим.
Зазвонил телефон, и Нильс поднял трубку.
– Капитан, все пассажиры на борту.
– Отлично. Приготовьтесь. Старт через десять минут.
Арни отправился в машинное отделение, хотя, честно говоря, ему там нечего было делать. Члены экипажа встретили его с должным почтением, но они прекрасно знали свою работу. Далет-двигатель был полностью автоматизирован и управлялся компьютером, так что присутствие людей было излишним. То же относилось и к термоядерному генератору.
Проголодавшись, Арни попросил принести ему обед, хотя был приглашен на праздничный банкет. Он пропустил его под благовидным предлогом, поскольку ему всегда были невыносимы подобные мероприятия.
Когда его друг заболел, Арни сразу согласился помочь и полетел вместо него, хотя на самом деле особого удовольствия от этого не испытывал. Лаборатория на Лунной базе интересовала его гораздо больше. Там он начал совсем новые исследования и параллельно читал специалистам лекции по теории далет-эффекта.
