И кроме того – пассажиры. У него был список, и ему пришлось честно признать, что именно по этой причине он предпочел сидеть взаперти в машинном отделении. Среди ученых не было ни знакомых, ни коллег. В основном специалисты второго сорта. Хотя нет, это несправедливо – скорее младшие помощники видных ученых. Как будто университеты всего мира не рискнули отправить в этот необычный полет свои лучшие умы. Впрочем, это не так уж важно. Молодые ученые могут проводить наблюдения не хуже, а фактический материал, с которым они вернутся, заставит остальных драться за право участия в следующем полете. Лиха беда начало.
Что касается политиков, то их он не знал вообще. Несколько имен показались знакомыми на слух. Но, в конце концов, он никогда не был сведущ в политике. Наверное, что-то вроде вторых секретарей посольств, которых послали разведать, как там водичка, чтобы потом их боссы могли окунуться в нее.
Но одного политика Арни знал хорошо. И если посмотреть правде в глаза, это из-за него он старался держаться подальше от пассажирских кают. Хотя какой смысл? Генерал Аври Гев находится на борту, и рано или поздно они все равно встретятся. Арни посмотрел на часы. Почему бы не сейчас? Они все слегка разомлели от хорошей еды и напитков. Может, ему удастся застать Аври в благодушном настроении. Он сразу понял, что это бессмысленная надежда. Но полет на Марс продлится почти два дня – не будет же он все время скрываться в машинном отделении.
Поговорив с инженерами (нет, все прекрасно, они обязательно позовут его в случае чего), Арни зашел в каюту за пиджаком и направился к герметичной двери, ведущей в пассажирский отсек.
– Прекрасный полет, сэр, – приветствовал его охранник.
Это был старый вояка, сержант, явно переведенный прямо из армии со всеми своими нашивками и знаками отличия. Он посмотрел на экран монитора, на котором был виден пустой коридор впереди, и нажал на кнопку. Все двери на «Хольгер Данске» были герметичными, но только эту дверь нельзя было открыть с другой стороны. Арни кивнул и пошел по коридору. За первым же поворотом он столкнулся лицом к лицу с генералом Гевом.
– Я надеялся, что ты все-таки выйдешь оттуда, – сказал Гев. – Иначе мне пришлось бы самому вызвать тебя.
– Добрый вечер, Аври.
– Ты не хочешь зайти ко мне? Угощу прекрасным шотландским виски.
– Я не большой любитель спиртного…
– Пойдем-пойдем. Эту бутылку подарил мне мистер Сакана.
Арни пристально смотрел на него, стараясь что-нибудь прочесть на бесстрастном загорелом лице генерала. Они разговаривали по-английски, и никакого мистера Саканы в природе не существовало. На иврите это значит «опасность».
– Хорошо, если ты настаиваешь…
Гев пропустил Арни в каюту и запер за собой дверь.
– Что случилось? – спросил Арни.
– Одну минутку. Гостеприимство прежде всего. Садись сюда, пожалуйста.
Каюта была роскошной – как, впрочем, и все остальные каюты на корабле. После того как они прошли пояс ван Аллена, металлические ставни иллюминатора автоматически раздвинулись и открыли усыпанное звездами космическое пространство. На полу лежал ковер ручной работы. Стены отделаны тиковыми панелями и украшены эстампами Сиккера Хансена. Мебель – скандинавский модерн.
– И цветной телевизор в каждой каюте, – сказал Гев, показывая на большой экран, на котором беззвучно стреляли пушки в новом фильме «Из Атланты в море».
Он достал из бара бутылку.
– Это удобно, – сказал Арни. – У нас много пленок с развлекательными программами. К тому же телевизор подсоединен к внутренней системе связи. Ты пригласил меня поговорить об интерьере?
– Не совсем. Вот, попробуй. «Глен Грант» – чистый солод, без примесей. Двенадцатилетняя выдержка. Я пристрастился к нему, пока служил с англичанами. На корабле что-то неладно. Lehayim.
[21]
– Что ты имеешь в виду? – Арни озадаченно взял бокал.
– Да ты попробуй. В тысячу раз лучше паршивой сливовицы, к которой ты привык. Я имею в виду то, что сказал. Неладно. В составе восточной делегации есть люди, которых я узнал, по крайней мере двоих. Матерые агенты, головорезы и подонки.
– Ты уверен?
– Естественно. Ты что, забыл – я все-таки отвечаю за внутреннюю безопасность страны. И читаю все сводки Интерпола.
– Что они тут делают? – Арни машинально отпил большой глоток и закашлялся.
– Пей маленькими глоточками, как материнское молоко. Я, конечно, не знаю, что они тут делают, но догадаться нетрудно. Они охотятся за далет-двигателем.
– Это невозможно!
– Вот как? – В голосе генерала странным образом соединялась неприкрытая насмешка и глубокая грусть. – Могу я спросить тебя, какие меры предосторожности приняты для этого? – Арни не ответил, и Гев рассмеялся. – Не хочешь – не отвечай. Не стану упрекать тебя за недоверие. Но один в поле не воин, а единственный представитель Израиля, кроме меня, – сутулый хлюпик-биолог. Говорят, гений в своей области, но вояка из него никудышный.
– В прошлый раз ты был настроен не очень-то дружелюбно.
– И у меня были на то основания, ты же сам понимаешь. Но времена переменились, сейчас Израиль максимально использует то, что имеет. У нас нет твоего далет-двигателя, – что ж, у него хотя бы осталось хорошее еврейское имя, – но датчане во всем пошли нам навстречу, мы такого даже не ожидали. Они признают, что теория далет-эффекта была в основном разработана в Израиле, и поэтому предоставляют нам преимущественное право на его научное и коммерческое использование. Мы даже собираемся основать свою базу на Луне. Так что жаловаться не приходится. Нам, конечно, хотелось бы иметь далет-двигатель, но не настолько, чтобы убивать из-за него, во всяком случае, сейчас. Мне нужно поговорить с капитаном Хансеном.
Арни сосредоточенно пожевал губу, потом допил остатки виски, даже не заметив этого.
– Оставайся здесь, – проговорил он наконец. – Я расскажу ему о том, что ты видел. Он вызовет тебя.
– Только не тяни слишком долго, Арни, – тихо и очень серьезно сказал Гев.
Нильс выступил на банкете с короткой речью и вернулся к себе в рубку, сославшись на службу. Он сидел, перекинув ногу через подлокотник кресла, и смотрел на звезды. Когда Арни рассказал ему все, Нильс вскочил как ошпаренный.
– Не может быть!
– Кто знает! Но я ему верю.
– А это не хитрость с его стороны? Чтобы проникнуть в рубку?
– Не знаю. Вряд ли. Он человек чести, я доверяю ему.
– Надеюсь, что ты прав, а он ошибается. Но я не могу просто проигнорировать его обвинения. Я вызову его сюда, но за спиной у него все время будет стоять охранник.
Генерал Гев пришел незамедлительно. В двух шагах за ним шел сержант с автоматическим пистолетом. Он держал оружие на уровне пояса, чтобы пистолет нельзя было выхватить из рук, и явно был готов пустить его в ход в любой момент.
