– Я любопытен, – коротко бросил Видок. – Вот, пожалуйста. Герцог Ирвуа. Тоже И., между прочим. Мадемуазель Изабель Бошан. Ее отец – министр. Знаете его? А я всех знаю.
– Не понимаю, – признался Алексей, – зачем богатые и знатные люди ходили на приемы шантажиста, грязного мерзавца, который…
– Ну, милый мой, все было совсем иначе! Эпине-Брокар был не вульгарный шантажист. Он был прежде всего человек светский. И дела свои проворачивал совсем иначе, чем люди вроде нас с вами. В один прекрасный день он появлялся в вашей гостиной с улыбкой на устах и тихим голосом говорил: «Вы и представить себе не можете, что Икс решил предпринять против вас! У него есть такие-то бумаги, и он собирается предать их гласности. Я умолял его не поступать так, но он – ни в какую. С другой стороны, если предложить ему некоторую сумму, я почти уверен, что дело удастся уладить». – Видок перевел дыхание и иронически улыбнулся. – И, ясное дело, вы предпочли бы заплатить, чем поднимать скандал и терять репутацию. Конечно, все в свете знали, чем промышляет Эпине-Брокар, но сей господин всегда играл по правилам – знал, что не следует драть с жертвы семь шкур, а надо оставить ей хотя бы одну, не то та может заартачиться. И, кроме того, он не только брал деньги, а и помогал делать их. Тот же маркиз де Ларошжаклен после долгих ужимок признался-таки, что у него с Эпине-Брокаром были общие деловые интересы, которые они и обсуждали в тот вечер, когда бедняга был убит. Помните заметку в книжке о концессиях?
– Пэр Франции – и авантюрист! – вырвалось у Алексея. – Так вот что у них было общего!
– Ну разумеется, дорогой мой: деньги и еще раз деньги, – отозвался Видок. – Выгода заставит вас смириться с любым мерзавцем, если тот обогатит вас хотя бы на су против прежнего. Если бы людям было выгодно быть праведниками, они бы ими и были. Беда в том, что праведником быть чертовски накладно.
– Еще Аристотель, кажется, сказал, что деньги – мера всех вещей, – произнесла Полина поучительным тоном. – Но только вещей!
– А он не дурак был, Аристотель-то, а? – заметил Видок довольно непочтительно, водя пальцем по списку. – Граф де Шевран… ха! Февроль… Тибоден… Все не то. Наверное, вы правы, и таинственный И. – кто-то со стороны.
– А таинственный А.? – внезапно спросил Алексей.
– То есть?
– Я имею в виду, тот человек, которому Эпине-Брокар хотел продать копии секретных протоколов. Кто он?
Видок довольно заржал.
– А вы не догадываетесь? – Он ткнул пальцем в какую-то строку. – Вот. Мистер Роберт Монтегю.
– Ну и где тут «А.»? – спросила Полина с недоумением.
– Мадемуазель, я-то думал, вы сразу же догадаетесь. – Видок пожал плечами. – Монтегю – англичанин, ясно?
[13]
Я же говорил, что протоколы могли быть интересны только русским и англичанам. Монтегю – атташе английского посольства. Правда, насколько я знаю, он уже давным-давно заполучил нужные ему сведения от одного нечистоплотного чиновника в правительстве, так что Эпине-Брокар зря старался.
– Ясно, – сказал Алексей, про себя дивясь осведомленности Видока.
– В данный момент, – продолжал тот, – меня больше всего интересует не «А.», а «И.». Вот, смотрите, Франсуа Изамбар. Еще одно И. в списке. Правда, ему, если я не ошибаюсь, немного за тридцать, так что вряд ли он мог сочинять в начале века, а то и раньше, письма к дорогой Эжени. Вы знаете Изамбара? Нет? Ну, вы немногое потеряли. Журналист из числа тех, что очень хотят продаться, да только никто не желает их покупать. Кроме того, он редкостный растяпа и никогда не может попасть в тон. Когда все ругали на чем свет стоит старика Карла X, Изамбар единственный умудрился сочинить ему панегирик, а когда Луи-Филипп взошел на трон
[14]
, заявил, что Франции больше подошел бы Наполеон II
[15]
. А вот…
Тут он заметил, что Алексей и Полина уже не слушают его, и умолк.
– Вы должны ему сказать, – обратилась Полина по-русски к офицеру.
– Лучше вы, – возразил Алексей. – После того как вы расшифровали записную книжку старого негодяя, вам будет проще склонить Видока к авантюре.
– Вовсе никакая и не авантюра! – возмутилась Полина. И, обратившись к Видоку, объявила, что она передумала ехать на рю де ля Пэ.
– Вместо этого, – заключила мадемуазель, – я собираюсь прокатиться в Рим. С моим женихом.
Видок перевел дыхание и, чтобы скрыть смущение, почесал бровь. Жизненного опыта у него было с избытком, но странная русская парочка все же порядком ставила его в тупик.
– Значит, Рим, да? – протянул он. – Вы будете… э… искать адресата письма из шкатулки?
– Совершенно верно, – подтвердила Полина.
По правде говоря, Видок, который никак не мог отлучиться из Парижа, как раз в настоящий момент подыскивал надежного человека, который сумеет в Риме напасть на след таинственного Бретеля или Мертеля, получающего письма до востребования. Старый сыщик насупился, но увидел ласковую улыбку Полины – и почти против воли улыбнулся ей в ответ.
Однако он не был бы Видоком, если бы в то же мгновение не помыслил: «Какова чертовка! Ведь, кажется, хочет обвести меня вокруг пальца!»
Открытие развеселило старого плута, и он решил, что улыбки улыбками, а обмануть себя очаровательной барышне, запросто дешифрующей чужие записи, не позволит ни за что.
– Записка… – напомнил Алексей вполголоса.
– Сами о ней говорите, – фыркнула Полина.
Алексей повернулся к Видоку и сказал, что хотел бы отправить записку в российское посольство, так, несколько строк, чтобы там не волновались по поводу их исчезновения.
– Это все? – осведомился Видок весьма иронически.
– Нет! – ответила Полина. – Мне нужны вещи. И книги. И новое платье. Я не могу ехать в Рим в наряде кухарки!
Судя по всему, агенты между собой уже успели все решить. Видок поглядел на них и покачал головой.
– Дети, у вас же ни гроша за душой! Я уж молчу о том, что у вас при себе нет даже документов. И вы собираетесь просто так взять и отправиться в Рим?
– Документы нам сделаете вы, ваших знакомств для такого вполне хватит, – не моргнув глазом объявила Полина. – А деньги выделит ваш заказчик. Он ведь хочет отыскать сокровища французской короны?
И барышня очаровательно улыбнулась.
– Предлагаю компромисс, – промолвил Видок после небольшой паузы. – Мадемуазель Полина остается в Париже со мной – мало ли что, вдруг я набреду на еще какие-нибудь зашифрованные сведения и мне понадобится ваша помощь. А вы, месье Алексис, поедете в Рим в сопровождении моих ребят, которые за вами присмотрят. Как вам такой вариант?
