– Это еще почему? – обиделся Анри.
– Потому что женщины так устроены, – ответил его хозяин.
– Откуда вы знаете?
– Уж я-то знаю. Хотите еще вина?
Глава 13
Остров Черепахи
Остров Тортуга, прославленный в бесчисленном множестве романов и фильмов о пиратах, расположен недалеко от северной оконечности острова Гаити, который в те баснословные года носил название Эспаньола, или Санто-Доминго. В отличие от него, Тортуга всегда оставалась Тортугой, хотя ее хозяева то и дело менялись. Честь открытия острова принадлежит, между прочим, Христофору Колумбу, и он же дал этому клочку земли имя, которое в переводе с испанского означает всего-навсего черепаха.
Следует признать, что название как нельзя лучше подошло напоминающему очертаниями черепаху острову, который не мог похвастаться ни размерами, ни, казалось бы, особо выгодным географическим положением. Правда, природа оказалась необыкновенно щедра к Тортуге, сотворив из нее самый настоящий райский уголок, где росли пальмы, фиговые и банановые деревья, резвились попугаи и прыгали маленькие шустрые обезьянки. Северный берег Тортуги, скалистый и неприступный, глядел в открытое море, а на юге лишь пролив шириной приблизительно в девять километров отделял остров от Большой Земли – от Санто-Доминго. Но если Большую Землю почти сразу же начали активно осваивать испанцы, то до маленького и никому не нужного соседнего островка у них просто не дотянулись руки, чем незамедлительно воспользовались курсировавшие в здешних водах французские флибустьеры. Очень скоро бесхозный и беспризорный остров Черепахи стал их излюбленным гнездом, где они останавливались отдохнуть после набегов и заодно купить впрок мясо и дичь у местных охотников – в большинстве своем переселившихся сюда европейцев, которые из-за бедности или из-за неприятностей с законом были в свое время вынуждены навсегда оставить родные края.
Само собою, присутствие под боком такой мощной базы морских разбойников не встретило у хозяев Санто-Доминго должного сочувствия, и в 1638 году испанцы, приплыв к Черепахе, высадили на нее довольно приличный десант. Солдаты, улучив момент, перебили всех пиратов и охотников, которых только сумели отыскать, сожгли их дома и уничтожили все запасы, после чего на острове был оставлен гарнизон, которому поручили приглядывать за порядком. Очевидно, гарнизон не смог справиться с поставленной перед ним задачей, потому что в начале 1639 года горстка англичан под командованием некоего капитана Виллиса захватила Тортугу и выставила с нее испанцев. Прослышав об их поражении, на остров вернулись уцелевшие французские флибустьеры, но прием, оказанный им Виллисом, никак нельзя было назвать радушным.
– Меня зовут капитан Виллис, – заявил он. – А этот остров – моя собственность, потому что занял его я. Уяснили?
Поскольку перевес был отнюдь не на стороне французов, им не оставалось ничего иного, как согласиться с доводами англичанина. Впрочем, Виллис позволил французам остаться на острове, однако обращался с ними до крайности невежливо, а тех, кто смел ему перечить, раздевал до нитки и выкидывал на северный берег Санто-Доминго, где флибустьеров вообще не жаловали. Но сколько веревочке ни виться, когда-нибудь придет конец и ей, и один ушлый французский капитан – между прочим, дворянин и гугенот
[25]
– решил положить конец владычеству настырного англичанина. Звали того дворянина Левассер.
Как умный человек, Левассер заранее озаботился обдумать все детали. Он засел на крохотном островке Марго, с которого одинаково легко добраться и до Тортуги, и до Гаити, и собрал отборный отряд флибустьеров, которых вместе с ним самим было ровно пятьдесят человек. Заметим, кстати, что все они были гугенотами, как и их предводитель. После молниеносной атаки Левассер в 1641 году завладел Тортугой, и капитан Виллис перестал существовать для истории.
Однако Левассер не просто захватил Тортугу – он добился от французских властей признания его губернатором и стал энергично обустраивать остров. Здесь возвели факторию, а также форт на горе, возвышающейся над гаванью, где были установлены пушки. И когда в 1645 году испанцы предприняли попытку отбить Тортугу, им еле-еле удалось унести ноги. Сама же Тортуга вступила в эру прочного процветания, на ней возникло несколько городков, и численность местного населения возросла до нескольких тысяч человек.
Итак, все шло как нельзя лучше, но, к сожалению, как это часто бывает с людьми, неожиданный взлет вскружил новоиспеченному губернатору голову. Мало того, что Левассер стал одеваться как какой-нибудь герцог и есть только из золотой посуды – он начал беспощадно преследовать католиков и тех из обитателей острова, кто пытался уклониться от уплаты налогов.
Как вы сами понимаете, гостеприимство пиратам на Тортуге предоставлялось отнюдь не бесплатно. Во-первых, флибустьеру выдавалась грамота, согласно которой он имел право захватывать суда от имени самого короля. Та же грамота определяла порядок раздела добычи, львиная доля которой уходила губернатору и властям. Во-вторых, получив такую бумагу, пират становился как бы служащим короля и из разряда обыкновенных грабителей на море переходил в разряд корсаров, которых нельзя было повесить или казнить любым другим способом. Разумеется, если флибустьер имел несчастье попасться испанцам, они преспокойно могли сделать с ним все, что угодно, не обращая внимания ни на какую грамоту, но зато собственные власти по ней же имели право защищать его до последнего. Таким образом, пиратство в те годы сделалось почти профессией, довольно, впрочем, хлопотной, но зато и весьма доходной.
Итак, губернатор Левассер построил в Скальном форте тюрьму и даже самолично изобрел особую пыточную машину, дабы облегчить упирающимся мучительный процесс расставания с деньгами. Многим, разумеется, такое новшество пришлось не по душе, и в конце концов в 1652 году Левассер был убит двумя своими помощниками, которым его замашки осточертели хуже горькой редьки. Главный представитель французского короля в регионе, губернатор острова Сент-Кристофер шевалье де Пуэнси, не слишком горевал о потере Левассера. Недолго думая, он назначил губернатором Тортуги господина Анри де Фонтенэ, который был, во-первых, рыцарем Мальтийского ордена, во-вторых, дворянином и потомком чрезвычайно уважаемого рода и, в-третьих, прославился в сражениях с турками.
Получив столь ответственный пост, рыцарь Мальтийского ордена развернулся во всю ширь. Испанский губернатор на Кубе рвал на себе волосы, читая реляции о захваченных людьми де Фонтенэ испанских галеонах с бесчисленными сокровищами. Из Мадрида от него все настойчивее требовали покончить с пиратским гнездом, но мальтийский рыцарь, не ожидая, когда на него нападут, укрепил форт и разместил в нем дополнительные орудия. Тем не менее в январе 1654 года испанские корабли оказались в виду гавани Бас-Тер и открыли огонь по городу.
Завязалось ожесточенное сражение. Пушки форта отвечали без перебоев, и на какое-то время казалось, что удача склоняется на сторону де Фонтенэ. Но, увы, атака с моря была всего лишь отвлекающим маневром. Пока галеоны пытались войти в гавань, отряд испанцев зашел в тыл французам, установил на возвышенности пушки, и город начали обстреливать с суши.
