– Не исключено, что в других группах, которые я не финансировала, о нем знали.
– Вы можете выяснить?
Джулия затянулась. При ярком солнечном освещении она выглядела старше: шея и лицо в сетке морщин.
– Да, наверно. Ты-то сам откуда знаешь?
Он рассказал.
– Я уверен, его не засыпали. Километров пятнадцать длиной. И он еще понадобится. Там предусмотрено место для новых блоков памяти, когда Семья вырастет.
– Я думала, у колоний свои компьютеры, – удивленно посмотрела она.
– Да, – подтвердил Скол. И вдруг понял: население Семьи увеличивается только в колониях; на Земле, где можно иметь максимум двоих детей, да и то не всем, оно, наоборот, уменьшается. Раньше он никак не соотносил данное обстоятельство со словами дедушки Яна. – Может, под оборудование для телеуправления.
– А может, твой дед – ненадежный источник информации.
– Прорыть туннель была его идея. Он существует, я знаю. Это реальный и, возможно, даже единственный способ добраться до Уни. Я хочу попробовать и прошу о помощи, насколько возможно.
– То есть тебе нужны мои деньги.
– Да. И помощь. Нужно подобрать команду с соответствующими навыками, раздобыть необходимую информацию, оборудование. Связаться с людьми, которые обучат нас тому, что мы не умеем. Надо подготовиться тщательно и не торопясь. Я хочу вернуться.
Она прищурилась на него сквозь сигаретный дым.
– Ты не полный дебил, надо сказать. Какую работу нашел тебе Аши?
– Мыть посуду в казино.
– Боже святый!.. Приходи сюда завтра без четверти восемь.
– В казино у меня свободно утро.
– Сюда приходи! Будет тебе свободное время.
– Хорошо, – улыбнулся он. – Спасибо.
Джулия отвернулась и поглядела на сигарету. Затушила ее о перила.
– Я не буду финансировать операцию. Не целиком. Ты понятия не имеешь, какие это деньги. Взрывчатка, например. В прошлый раз, пять лет назад, она встала мне в две с лишним тысячи. Одному богу известно, во сколько обойдется теперь. – Она сердито взглянула на окурок и швырнула его через перила. – Дам, сколько смогу, и познакомлю тебя с людьми, которые оплатят остальное, если польстишь им как следует.
– Спасибо. На большее я и не рассчитывал. Спасибо.
– Боже святый, ну вот я опять, – повернулась к нему Джулия. – Чем старше становишься, тем отчетливей видишь, что ничуть не меняешься. Когда-нибудь сам поймешь. Я у родителей единственный ребенок и привыкла получать желаемое, в этом вся беда. Пошли, работа не ждет.
Они спустились по ступенькам во двор.
– Нет, в самом деле. Я могу привести сколько угодно благородных мотивов, почему трачу время и деньги на таких, как ты: христианское желание помочь Семье, любовь к справедливости, свободе и демократии, – а истина в том, что я избалованный ребенок, не знавший ни в чем удержу. И меня сводит с ума, просто бесит, что я не могу поехать на этой планете куда захочу! Или за ее пределы! Ты не представляешь, как я ненавижу этот чертов компьютер!
– Еще как представляю! – засмеялся Скол. – Очень знакомое чувство.
– Настоящее чудовище из преисподней.
Обогнули здание.
– Да, чудовище. – Скол выбросил окурок. – Во всяком случае, в нынешнем виде. Хотелось бы выяснить, нельзя ли его перепрограммировать, а не уничтожать. Если бы Семья управляла им, а не наоборот, все было бы не так уж и плохо. А вы правда верите в рай и ад?
– Не трогай религию, иначе вернешься к своим тарелкам в казино. Сколько тебе платят?
– Шесть пятьдесят в неделю.
– Шутишь?
– Нет.
– Даю столько же. Но если кто-нибудь спросит, скажи, что пять.
Скол дождался, пока Джулия навела справки. Предположение, что участники предыдущих экспедиций знали о туннеле, не подтвердилось. Он принял окончательное решение и поделился планами с Лилией.
– Ты с ума сошел! Ни один из них не вернулся!
– Они не туда целились.
Лилия покачала головой, потерла лоб.
– Я… у меня просто нет слов. Я думала, ты успокоился. И мы наконец наладим жизнь.
Она развела руками, показывая на комнату, их комнату в Нью-Мадриде: стены, которые они покрасили, смастеренную им книжную полку, кровать, холодильник, изображение смеющегося ребенка, написанное Аши.
– Солнышко, я, может быть, единственный на всех островах, кто знает про туннель и настоящий Уни. Я просто обязан действовать. Как же иначе?
– Хорошо, действуй. Спланируй, организуй – отлично! И я тебе помогу! Только зачем отправляться самому? Пусть идут другие, у кого нет семьи.
– Я буду рядом, когда родится малыш. Подготовка займет много времени, и потом меня не будет, наверное, всего неделю.
Она широко раскрыла глаза.
– Неделю! Как у тебя все просто! Ты ведь можешь… уйти навсегда! Тебя могут поймать и вылечить!
– Мы научимся воевать. У нас будет оружие и…
– Пусть идут другие!
– Как я могу просить, а сам не делать?
– Попроси и все. Просто попроси.
– Нет. Я тоже должен.
– Ты хочешь. Не должен, а хочешь.
Скол помолчал секунду.
– Ладно, хочу. Да. Представить себе не могу, что Уни взорвут без меня. Я хочу сам бросить бомбу или дернуть рычаг или что там еще. Сам.
– Ты болен. – Лилия подняла с колен шитье, нашла иголку и принялась за работу. – Я серьезно. Ты помешался на Уни. Он не сослал нас сюда. Нам просто повезло. И Аши прав: Уни убил бы нас, как убивает в шестьдесят-два, он не стал бы разбрасываться лодками и островами. Мы от него сбежали, то есть уже победили. А ты в своем безумии хочешь вернуться и победить его еще раз.
– Он нас сюда сослал, потому что программировавшие его товарищи не могли оправдать убийство молодых.
– Ткань! Они оправдали убийство пожилых, они бы убили и младенцев. Мы сбежали. А теперь ты хочешь обратно.
– Как же наши родители? Через несколько лет их убьют. А Снежинка, Воробейка? Вся семья, если на то пошло!
Лилия яростно вонзала иглу в зеленую ткань – рукава платья, которые она переделывала в распашонку для малыша.
– Пусть другие идут. У кого нет семьи.
Позже, в постели, он сказал:
– Если все-таки что-нибудь случится, Джулия о тебе позаботится. И о ребенке.
– Большое утешение. Спасибо. Огромное спасибо. И Джулию поблагодари.
Так и пошло с той ночи: ее обида и его нежелание уступить.
Часть четвертая
Ответный удар
Глава 1
Дел было по горло, больше, чем за всю жизнь: Скол планировал, подбирал людей, занимался техническим оснащением, ездил в другие города, добывал информацию, объяснял, упрашивал, придумывал, решал… И трудился на фабрике, где Джулия, хоть и давала свободное время, следила за тем, чтобы он отрабатывал свои шесть с половиной долларов в неделю в качестве слесаря-ремонтника и инженера-технолога. Кроме того, у Лилии приближался срок и приходилось больше заниматься домом. Скол еще никогда так не выматывался и никогда не ощущал себя так остро: то испытывал отвращение ко всему на свете, то был абсолютно уверен в успехе. Иными словами, жил.
