Увидев вопрос в глазах Изабеллы, Иоланда добавляет:
– Конечно, у меня есть свои фрейлины, но они уж в летах, а мне не помешала бы компания кого-нибудь молодого. Помню, когда мы прощались в Шиноне, среди ваших фрейлин была девушка, которая показалась мне талантливой и доброй. Когда вы в письмах упоминали фрейлин, вы часто говорили о том, как она вам помогает. Позволите ли вы Агнессе Сорель остаться в моем доме? Быть может, вы сможете освободить ее от службы, и она утешит меня в отсутствие Маргариты?
Изабелла недоуменно смотрит на свекровь: она знает, что при дворе у Иоланды есть несколько фрейлин, которые читают ей вслух, – и всегда удивлялась тому интересу, который Иоланда в своих письмах проявляла к Агнессе Сорель. Но, конечно же, она любезно соглашается.
За невинной просьбой Иоланды, как всегда, стоит хитроумный план. Она верит, что у Агнессы Сорель есть потенциал, который при должном умении можно обратить на пользу стране. Она уже давно держала на примете эту девушку. Когда Иоланда впервые встретила ее при дворе в Шиноне, Агнессе было четырнадцать, и с тех пор ее красота только расцвела. Молодая королева Сицилии следила за тем, чтобы Агнесса, как и прочие фрейлины, оставалась непорочной. Что важнее всего, Иоланда несколько раз с ней побеседовала в Сомюре и нашла девушку очень умной. Время от времени она справлялась о ней в письмах, и теперь увидела своими глазами, какой большой путь прошла Агнесса. Да, она может быть полезна.
Изабелла, ее дети, включая Маргариту, фрейлины и слуги готовы отправиться в Нанси. Забравшись на лошадей, они выстраиваются в просторном дворе замка; собак и гепарда держат на длинных поводках. Иоланда прижимает к груди всех детей, особенно Маргариту, и обнимает невестку.
– До свидания, дорогая моя Изабелла! Спасибо за те радостные годы, которые я провела рядом с Маргаритой. Будь она благословенна! О такой приятной компании можно только мечтать, и, думаю, теперь она превратилась в прекрасную девушку. Мне будет ее очень не хватать, но я рада, что вы наконец-то вместе.
Все прощаются и обещают друг другу, что вскоре встретятся вновь, но Иоланда откуда-то знает, что больше никого из них не увидит.
Глава 10
Старая королева наслаждается компанией новой фрейлины. Она не может скрыть своего восхищения Агнессой. Та оправдала все ее надежды. Возможно, она слишком застенчива, но через несколько дней успокаивается и чувствует себя свободнее. По просьбе своей госпожи она пересказывает забавные случаи из неаполитанской жизни, а Иоланда сидит и рисует ее, чтобы полюбоваться ее совершенной красотой. Особенно ей нравятся истории о том, как Изабелла в первые свои годы в Неаполе общалась с местными должностными лицами.
– Знаете, мадам, иногда они приходили без предупреждения, а королева и мы, фрейлины, в одних сорочках прохлаждались в тени под деревом и обмахивали друг друга веерами, – рассказывает Агнесса, стараясь не шевелиться, чтобы не испортить рисунок. – И тут появлялся какой-нибудь военный в полном обмундировании и был совершенно ошарашен, увидев столько юных девушек практически без одежды! Он быстро разворачивался кругом, как на плацу, и, несмотря на наше хихиканье, передавал свое сообщение, глядя в стену. Потом он несколько раз быстро кланялся все той же стене и уходил, чеканя шаг. Как же мы смеялись!
В ней нет никакого жеманства и кокетства – и при этом она умудряется быть очень забавной.
Иоланда может часами слушать ее рассказы о том, как проходили у них официальные церемонии – со множеством формальностей, как было заведено при дворе Альфонсо. Его люди при неаполитанском дворе беспрекословно соблюдали все эти ритуалы и обучили им слуг. Но со временем под влиянием Изабеллы те приноровились к более живой и расслабленной манере.
Слушая истории Агнессы, Иоланда отлично понимает, как хорошо было в Неаполе, и понимает, как тяжело придется Рене, когда он вернется домой.
Проходит несколько месяцев, прежде чем Иоланда решает, что уже достаточно узнала Агнессу, чтобы задать ей щекотливый вопрос.
– Как ты думаешь, милая, королю Рене будет трудно освоиться при дворе в Лотарингии?
Она знает, что такой вопрос может показаться неуместным, все-таки перед ней всего лишь фрейлина, но Иоланде очень интересно, что она ответит. Агнесса какое-то время размышляет.
– Да, мадам, думаю, ему будет очень тяжело покинуть Неаполь. Править там – его истинное призвание: люди любят его, а он, несомненно, любит их. Он выказывал это самыми разными способами: сразу же после приезда разговаривал на итальянском; был добр ко всем подданным, и высокого, и низкого происхождения; устранял любую несправедливость, которой становился свидетелем. Он часто приходил на заседания суда и следил за тем, чтобы было вынесено верное решение. Он посещал ярмарки и доки, самолично проверял приходящие грузы, чтобы убедиться, что никто не торгует людьми и не обманывает пилигримов. Он много раз показывал, что заботится о людях – и не только о знати, но и о простых, – она прерывается. – Простите, мадам, что-то я заговорилась.
– Вовсе нет, милая; я хочу узнать и понять, если смогу, что пошло не так. Судя по твоим рассказам, жители Неаполя не хотели себе других правителей.
– Конечно, не хотели, мадам! – восклицает Агнесса. – Все нам твердили, как боятся возвращения Альфонсо! И это самое страшное: когда нашему королю придется уехать, местные жители снова будут страдать.
– Уверена ли ты, что ему придется уехать? – мягко спрашивает Иоланда, глядя на рисунок.
– Мадам, я не политик и не военный, но я часто говорила и с теми, и с другими, и никто не сомневается, что силы Альфонсо Арагонского превосходят наши, и нет никакой надежды на подкрепление ни от союзников, ни от французского короля. Думаю, самым тяжелым для короля Рене будет не то, что ему придется покинуть земной рай, а то, что Альфонсо покарает неаполитанцев, которые оказали поддержку Рене. У него ведь такое доброе сердце, мадам, вы и сами знаете!
Да, Иоланда это отлично знает.
Когда королева Иоланда принимает гостей, Агнесса – единственная фрейлина, которая ей прислуживает. Когда посетители уходят, они часто их обсуждают. Иоланда разрешает Агнессе присутствовать как на светских встречах, так и на тех, где обсуждаются различные хозяйственные дела, а после расспрашивает девушку об услышанном, с удовольствием отмечая ее разумные суждения. Она высказывает их только тогда, когда о том просит госпожа, но вскоре становится ясно, что великодушная и милосердная Агнесса – тонкий знаток людских характеров.
Из ее рассказов о ежедневных происшествиях при дворе в Неаполе Иоланда видит, что ее наблюдения взвешены и часто мудры, а сама она проницательна и весьма сдержанна. Не показывая особой осведомленности в тех или иных вопросах, хотя Иоланда подозревает, что она знает намного больше, чем многие люди при дворе, она может вступить в любой разговор, если ее попросят, и вести его с достоинством. Когда ей приходится столкнуться с глупым и, вероятно, подвыпившим придворным, ее такт впечатляет Иоланду.
