13 октября под давлением оппозиции опальный премьер-министр был восстановлен в рядах партии – во многом это было жестом, адресованным югославскому руководству в канун поездки венгерской делегации в Белград для примирения с Союзом коммунистов Югославии
[224]. К этому времени его сторонники, отстаивавшие концепцию национального венгерского, и при этом более демократического пути к социализму, контролировали уже значительную часть средств массовой информации. Институционализация реформаторски настроенной части журналистского сообщества (точнее, ее элиты) в своего рода альтернативный центр власти становится к середине октября 1956 года уже не перспективой, а воплощенной реальностью. Так, в самый канун восстания 23 октября молодой член Политбюро Л. Ач, которому поручили руководить партаппаратом на время поездки Э. Герё и возглавляемой им делегации в Белград, жаловался Андропову, что для публикации в центральном органе партии ряда материалов он был вынужден обращаться за «разрешением» к журналистам из окружения Надя Ш. Харасти и Г. Лошонци, не занимавшим важных постов в партийной номенклатуре, но имевшим огромное неформальное влияние
[225]. Редактор «Szabad Nép» бывший член Политбюро М. Хорват, по донесениям советского посольства, также внутренне сочувствовал И. Надю, а решения партийного руководства если и пытался выполнять, то только в силу присущего старому партийцу чувства дисциплины. Вопреки противодействию Политбюро редакции центральных газет и Союз венгерских журналистов выразили солидарность с польской «Trybuna Ludu», которая в те дни вступила в открытую полемику с «Правдой», выступившей с критикой некоторых статей польской прессы
[226]. О фактах вмешательства СССР во внутренние дела Польши, когда прибывшая в Варшаву без приглашения делегация КПСС во главе с самим Н. С. Хрущевым попыталась 19 октября воспрепятствовать намеченным кадровым перестановкам на пленуме ЦК ПОРП
[227], откровенно сообщало венгерское радио.
Если в Польше коммунистическая элита, совершив решительный поворот к отстаиванию национальных приоритетов перед диктатом Москвы, сумела разрядить взрывоопасную обстановку
[228], то в Венгрии постоянное запаздывание властей с принятием эффективных мер привело в конце концов к вооруженной конфронтации. Предпринятая в знак солидарности с польскими событиями студенческая демонстрация 23 октября не смогла удержаться в рамках мирной митинговой акции, переросла в мощное народное восстание. Ввод советских войск в Будапешт в ночь на 24 октября в целях устрашения не только подлил масла в огонь, но придал восстанию отчетливо выраженный национальный характер. По всей Венгрии происходит распад прежних партийно-государственных структур, власть начинает переходить к стихийно формировавшимся революционным комитетам и рабочим советам
[229]. Цензура уходит в прошлое, страна вступает в 12-дневный период абсолютной свободы печати
[230].
Создание независимой молодежной организации Сегед (Единого союза венгерских студентов университетов и институтов. 23 октября 1956 года. Архив фотодокументов «Института 1956 года»
Программа непосредственных организаторов массовой демонстрации, назначенной на вторник, 23 октября (студентов Будапештского политехнического института), заметно превосходила своим радикализмом требования, звучавшие в ходе дискуссий Кружка Петефи, других выступлений оппозиции в предшествующие месяцы. Окрыленные успехом польских реформаторов, добившихся принципиальных уступок от Москвы (смены партийного руководства, ликвидации института советников в силовых структурах), их венгерские единомышленники теперь настаивали на немедленном выводе из Венгрии советских войск
[231], разрешении политических партий, проведении тайных выборов в Национальное собрание на альтернативной основе, перевыборах всех руководящих органов ВПТ, суде над М. Ракоши. Среди прочего в списках студенческих требований значились: отмена цензуры, осуществление свободы печати, создание независимой ежедневной газеты как органа образованного в канун революции Венгерского Союза студентов, неподконтрольного ВПТ и Союзу трудящейся молодежи. Поскольку в центральной прессе к этому времени, как уже отмечалось, тон задавали симпатизировавшие студентам представители реформаторского крыла партии, программу из 16 пунктов удалось опубликовать или хотя бы в общих чертах изложить в ряде газет, сделав ее, таким образом, достоянием самого широкого общественного мнения, правда цензура пока еще сумела воспрепятствовать ее изложению по радио.
С течением времени демонстрация приобретала все больший размах, менялся и состав ее участников: по окончании трудового дня в ряды демонстрантов влились служащие государственных учреждений, расположенных в центре венгерской столицы, с промышленных окраин города в его центральные районы стекались заводские рабочие. «Улица – наша!» – этот броский заголовок передовой статьи центральной молодежной газеты «Szabad Ifjúság», вышедшей специальным выпуском к вечеру 23 октября, довольно точно передавал настроение многотысячных масс
[232].
