В самокопании нет ничего плохого, когда оно ведет к более высокому уровню осознанности. Но для вечно кающихся родителей вина – своего рода наказание, сила, которая мешает пониманию, вынуждает страдать и лишает уверенности в себе. Со временем она заставляет их сомневаться, колебаться и паниковать при принятии самых простых решений.
Дети быстро замечают снедающее отца и мать чувство вины. Они ощущают в родителях неспособность принять решение, отсутствие уверенности в себе и начинают считать тех слабыми и неумелыми.
Во время детских проверок родителей на прочность взрослому бывает трудно настоять на своем. Он уступает требованиям ребенка, стремясь избежать конфликтов. Тот же, поняв, что может контролировать родителя, пробуждая в нем чувство вины, понемногу начинает третировать маму или папу, чтобы добиться своего. В итоге родитель не успевает осознать, что случилось, – а у него уже сложились точно такие же отношения с ребенком, как с собственными матерью или отцом, которые когда-то критиковали и обвиняли его с тем, чтобы контролировать и направлять. Теперь он получает все это от собственного чада. И родитель, точно в детстве, покоряется чувству вины.
Родители, испытывающие угрызения совести, полны решимости и энтузиазма и, не колеблясь, готовы жертвовать собственными интересами. Проблема в том, что постоянное самобичевание подрывает их способность брать на себя лидерские функции и мешает детям уважать их. Такие мать и отец слишком активно потворствуют детям, излишне балуют их, чересчур склонны избегать конфликтов. И поэтому они не в силах стать теми лидерами, в каких нуждаются их дети.
Но хуже всего то, что решения, принятые под воздействием самокритики, не только не избавляют от чувства вины, но, напротив, лишь подогревают его. А это последнее, что необходимо родителю, который вечно сожалеет о своих поступках.
Чтобы лучше понять дилемму, перед которой стоят родители, постоянно считающие себя виноватыми, и разобраться в их внутренней борьбе, давайте поближе познакомимся с одной матерью, воспитывающей маленького тирана-манипулятора.
Родительская дилемма: знакомимся с Сандрой
Статус: работающая мать, замужем, двое детей.
Стиль воспитания: родитель с чувством вины.
Тип агрессивного поведения ребенка: тиран-манипулятор.
Слабые места: сомнения, самообвинения, неспособность принять решение, страх отверженности.
Конфликтная ситуация
Сандра стоит у слабо освещенного парадного крыльца собственного дома. В одной руке у нее ключи от машины, другая лежит на холодной ручке входной двери. «Не могу в это поверить! – думает она. – Я прокрадываюсь в собственный дом, как вор!»
Неожиданно дверь открывается. На пороге стоит Джоанна, 13-летняя дочь Сандры.
– Ты пропустила ужин, – произносит Джоанна.
У Сандры перехватывает дыхание.
– Прости, я… – Опять извинения! Ведь Сандра уже обещала себе прекратить их!
– Зачем ты вообще приехала? – фыркает Джоанна. – Спала бы у себя в офисе!
Сегодня Сандра подписала крупный контракт на рекламу в городской газете. На работе она чувствует себя бодрой и энергичной. Но сейчас, дома, она кажется себе неудачницей. Любви мужа Брайана и обожаемого шестилетнего сына Сэмми недостаточно, чтобы избавить ее от чувства вины. Даже наоборот: иногда Брайан и Сэм, сами того не понимая, заставляют ее чувствовать себя еще хуже. Даже радостное приветствие мальчика возбуждает в ней чувство вины:
– Мам, привет! Папа разрешил мне подольше не ложиться, чтобы я мог тебя встретить!
«Неужели уже действительно так поздно?» – думает Сандра, чувствуя себя окончательно и бесповоротно виноватой.
Джоанна откладывает тетрадь с домашним заданием и идет наверх, в спальню. Сандра окликает ее:
– Завтра у меня выходной. Может, сходим в кино?
– Спасибо, не надо.
– А может, пообедаем вместе?
– Поедем в магазин, посмотрю себе одежду.
– Отлично, договорились!
У Джоанны полно тряпок, и Сандра об этом знает. Но у нее осталась лишь одна возможность проводить время с дочерью – в походах по магазинам одежды. Сандре не приходит в голову, что, заваливая Джоанну незаслуженными подарками, она лишь стимулирует ее манипулирование матерью.
У Сандры есть все, о чем можно мечтать: любящий муж, очаровательные дети, прекрасный дом и впечатляющая карьера. Почему же тогда она постоянно живет под бременем чувства вины?
Прежде чем мы поможем Саре восстановить ее авторитет в семье, нам предстоит покончить с ее негативным внутренним монологом. Давайте начнем с того, о чем мы узнали в главе 3, и отыщем истоки ее вины.
Обожаемый отец
Сандра обожала отца. Он был коммивояжером, и все клиенты без исключения любили его. Она все еще помнит, как звучал его баритон, когда он пел, возвращаясь после деловых поездок: «Радуйтесь, я дома!» Он заключал дочь в свои медвежьи объятия, огромными руками отрывая ее от пола: «Как поживает моя большая девочка?» – и одаривал ее забавными историями и сувенирами из далеких экзотических мест вроде Нью-Джерси или Коннектикута.
Не дав ему переступить порог, Сандра осыпала его поцелуями. Когда Сандра приходит с работы, она мечтает, чтобы Джоанна так же приветствовала ее, – но получает от дочери лишь сарказм. Даже подарки, которые приносит ей мать, Джоанна холодно отвергает, заставляя Сандру страдать от очередной неудачи.
«Я ни за что не буду это носить!»
«В следующий раз просто дай мне деньги».
«Ты правда думала, что это мне понравится? Да ты вообще никакого представления обо мне не имеешь!»
Критичная мать
Кислое лицо матери до сих пор остается для Сандры живым воплощением неодобрения. Она осудила решение Сандры вернуться на работу и при любой возможности напоминает ей об этом:
«Если бы ты сидела дома, у тебя не было бы таких проблем с Джоанной».
«Просто эгоистично перекладывать все заботы о детях на мужа!»
«У матери есть только одна работа – быть матерью. Я никогда не бросала детей ради того, чтобы зарабатывать деньги!»
Сандра не обращает внимания на критические замечания матери, считая ее взгляды устаревшими и вышедшими из моды. Но неодобрительный материнский голос все время звучит у нее в голове, поддерживая чувство вины. Внутренний критик Сандры становится все решительнее, все громче. Она уже задумывается о том, возможно ли быть хорошей матерью и иметь свою собственную жизнь вне семьи.
