– Но при чем здесь книга? – спросил Стивен. – Какое отношение имеет ко всему этому дневник Марота? И что за место мы должны отыскать для нее?
Сара пожала плечами.
– Эта женщина не в своем уме. Кто знает, что происходит у нее в голове?
Она резко поднялась и встала посреди зала, глядя прямо в камеру, установленную под потолком.
– Эй вы, Червовая королева! – крикнула девушка. – Слышите меня? Людвиг не позволил бы себе такого! Возможно, у него и были не все дома, но вы совершенно невменяемы. Слышите? Совершенно невменяемы!
Не дождавшись никакой реакции, Сара лихорадочно огляделась. Наконец быстро подошла к маленькой двери слева от апсиды. Открыла ее, и Стивен почувствовал дуновение свежего воздуха.
– Днем с балкона наверняка открывается превосходный вид, – услышал он голос Сары. – Но чтобы выбраться отсюда, придется прыгнуть с двадцатиметровой высоты… Черт!
Сара закрыла дверь, вернулась к Цоллеру и уложила его голову на остатки куртки.
– Видимо, не остается ничего другого, кроме как принять предложение этой сумасшедшей, – пробормотала она. – Хотя не думаю, что после этого нас отпустят. Но так у нас хотя бы есть шанс спасти дядю Лу.
– Которого ты, кстати, подозревала совершенно безосновательно! – сердито бросил Стивен.
– Как будто сейчас это имеет значение! – Сара закатила глаза. – Мы, наверное, уже не узнаем, что ему понадобилось в детективном агентстве и зачем он звонил в Америку. Во всяком случае, если в ближайшее время мы не покажем дядю Лу врачу…
Лукас, нахмурив лоб, задумчиво произнес:
– Что же он имел в виду, когда говорил, что профессор Либерманн пришел ко мне не случайно? Он сказал, что твой дядя знал моих родителей. Разве такое возможно?
– Так или иначе, говорил он о чем-то запретном, – ответила Сара. – Эта Манштейн даже не раздумывала – сразу спустила курок. Видимо, не хотела, чтобы ты узнал.
– О чем? Дядя Лу сказал, что пришло время узнать нечто очень важное… Что, черт возьми? – Стивен вздохнул и порылся среди книг Цоллера, разбросанных по мозаичному полу; некоторые из них были испачканы кровью. – А мы столько всего прошли! – выругался он. – Разгадали третью загадку, добрались до самого Нойшванштайна – и по-прежнему топчемся в начале пути… Хоть вой с досады!
Лукас посмотрел на образ святого Георгия, сражающегося с драконом перед замком на вершине скалы. Букинист ощущал себя примерно так же: он бился, прилагал столько усилий – и при этом топтался на месте.
– Теперь я уверен, что все это как-то связано с моими детскими воспоминаниями, – произнес он тихим голосом. – Не знаю, как и почему, но есть какая-то связь между мной и этим дневником. Головокружение, когда я читаю его, воспоминания о прошлом… Ощущение, будто из подсознания что-то рвется наружу… Дневник возвращает меня в детство. И дядя Лу знает, в чем дело! – Голос его стал громче, эхом разнесся под сводам. – Проклятье! Почему он молчал все это время? Что ему известно такого, чего мне знать не полагается?
– Эта сумасшедшая говорила про тайник, – задумчиво проговорила Сара. – Место, где что-то спрятано. Должно быть, эта головоломка ведет туда… Но что бы это могло быть? Сокровища? Во всяком случае, для Луизы Манштейн это имеет огромное значение.
Стивен прокашлялся.
– До сих пор мы рассчитывали узнать правду о смерти Людвига. Но речь идет, по всей видимости, о чем-то другом. И это другое имеет отношение к моему прошлому.
Букинист поднял дневник. По обложке растеклась капля крови.
– Ничего не остается, – сказал он и стер кровь белым платком. – Я должен дочитать чертову книгу. Благо осталось совсем немного.
– Тогда читай быстрее, у дяди Лу шансов всего ничего, – отозвалась Сара и вновь вытерла Цоллеру лоб. – Думаю, время уже на исходе.
– Тогда, наверное, будет лучше, если я прочту вслух. Я могу упустить из виду какую-нибудь мелочь, а ты, возможно, обратишь внимание.
Стивен сел на ступени, раскрыл дневник на предпоследней главе и начал читать вслух.
32
WR
За королем пришли в полночь.
Большинство лакеев к тому времени уже покинули Нойшванштайн. Только четверо слуг остались с Людвигом. В залах царила неестественная тишина. Я и прежде чувствовал себя неуютно в этих пустующих, незавершенных комнатах и коридорах, среди голых стен. Теперь же я буквально ощущал зло, исходящее от камней.
Я ненадолго прилег в одной из комнат для прислуги и погрузился в беспокойную полудрему, из которой меня вырвал гомон громких голосов. Я спешно поднялся по винтовой лестнице и в дверях спальни увидел внушительную фигуру Людвига. Справа и слева от короля стояли два санитара и крепко держали его под руки. Лицо у Людвига было бледным и отечным; очевидно, он немало выпил. В тихом голосе его слышалась апатия. Казалось, король уже примирился с неизбежным.
– Что… что вам нужно? – бормотал он. – Что все это значит? Отпустите меня!
От группы санитаров отделился доктор фон Гудден в сопровождении своего ассистента, доктора Мюллера, и обратился к королю:
– Ваше Величество, на меня возложена миссия, самая тяжкая за всю мою жизнь. Комиссия из четырех врачей составила заключение, на основании которого принц Луитпольд принял правление.
– Но как вы могли подписать его? – слабо возразил Людвиг. – Вы меня даже не обследовали!
– Ваше Величество, в этом не было необходимости. Материалы весьма содержательны и убедительны.
Людвиг сурово посмотрел на доктора. Как это часто бывало, настроение его сменилось за долю секунды. Теперь он выглядел вполне рассудительным.
– Как можете вы, серьезный врач, быть столь безответственным и составлять подобные заключения? – спросил он деловито. – Заключение, от которого зависит судьба человека, которого вы не видели долгие годы!.. Как вы себе это представляете?
– Заключение… составлено по показаниям прислуги, – ответил доктор и неуверенно оглянулся на своего ассистента. – Как я уже сказал, этого более чем достаточно.
Стоя на лестнице, я чувствовал возрастающую неуверенность фон Гуддена. Он снял пенсне и принялся протирать стекла. Очевидно, доктор ожидал увидеть лопочущего и слюнявого безумца, но уж никак не здравомыслящего человека. Людвиг между тем продолжал наступать.
– Заключение, основанное на показаниях подкупленных лакеев? – возмутился он. – Лакеев, которые отплатили мне предательством!
Фон Гудден не поддавался.
– Ваше Величество, – произнес он глухим голосом. – У меня приказ доставить вас в замок Берг этой же ночью. Экипаж отправляется в четыре часа.
Я вздрогнул. Короля отправляли не в Линдерхоф, а в Берг! Должно быть, планы изменились в последнюю минуту! Мысли зароились у меня в голове. Дюркхайм как раз готовил побег из Линдерхофа, но теперь это теряло всякий смысл. Что мне оставалось делать? Время играло против нас. Чем дольше Людвиг пребывал в руках заговорщиков, тем меньше становились шансы на его освобождение. Берг, вероятно, уже превращали в тюрьму. Кроме того, народное возмущение, вызванное сменой власти, с каждым днем шло на убыль. Действовать следовало безотлагательно!
