– А где, собственно, находится твой чудный замок? – окликнул ее Стивен. – Странно, что я до сих пор ничего не слышал о нем. Он, должно быть, достаточно большой, если туда поместилась вся мебель из Нойшванштайна.
– Не твое собачье дело! – огрызнулась Луиза.
От ожесточенного рытья ее серый костюм изорвался и покрылся грязью, растрепанные волосы падали на лицо. Она была похожа на маленького, взбешенного гнома с киркой.
«Как Альберих в поисках рейнского золота, – подумал Стивен. – Только вот я не Вотан и не Зигфрид».
Он задумчиво провел рукой по изрытой корнями земле. К ладони пристали прелые листья. Букинист растер их в пыль и высыпал на землю. То были увядшие бурые листья в форме сердца, типичной для липы.
Стивен вдруг замер.
Липа…
А почему бы и нет? Лукас взглянул на дерево слева от себя. Оно было старым, лет двести на вид. Должно быть, эта липа росла еще в то время, когда Марот искал здесь место для тайника.
Но она была значительно меньше…
Стивен повторил про себя ответ на загадку.
В четвертом замке короля дитя откроет тайну его заветного сокровища…
Букинист почувствовал, как кровь застучала в висках, во рту внезапно пересохло. Все это время дитятей был для них Леопольд, сын Людвига. А что, если под дитя значилось что-то другое – молодое деревце, росток, который однажды вырастет в крепкое дерево?
В крепкую липу.
Стивен представил себе Теодора Марота, как тот с мыслью о возлюбленной поднимается к вершине. Представил, как молодой доктор перебирает в памяти прекрасные минуты, проведенные с Марией. Объятия, единственный поцелуй, место, где все началось…
Липа… она откроет тайну…
У Стивена участился пульс. Он запустил руки в прелую листву и принялся рыть землю под ней, шаря пальцами от корней и вверх по стволу, – пока не наткнулся на зарубку, сделанную кем-то много лет назад. Буквы были кривые и почти заросли корой, но Стивену не пришлось даже всматриваться, чтобы узнать их.
Мария
Стивен невольно улыбнулся. Начало и конец, в Фалькенштайне круг замыкался. Путешествие подошло к концу, и письмо…
Букинист ощутил вдруг на себе пристальный взгляд и медленно обернулся. В воротах крепости стояла Луиза, опершись о кирку, и хихикала, как обезумевший гном.
– Я знала, дорогой кузен, что ты приведешь меня к тайнику, – женщина показала на липу. – Вообще-то мне и самой следовало догадаться. – Она рассмеялась и покачала головой. – Дитя откроет тайну! Этот Теодор был настоящим поэтом.
Внезапно лицо ее обратилось в неподвижную маску. Поджав тонкие бескровные губы, Луиза повернулась к своим паладинам.
– Тристан, Галахад, нам нужны веревки и топор. И поживее! Выроем моему кузену достойную могилу.
Луиза Манштейн перехватила кирку и с неистовым воплем вонзила ее глубоко в кору дерева.
* * *
Они отыскали шкатулку на метровой глубине.
Шкатулка была из железа, покрытая ржавчиной и таким слоем грязи, что поначалу ее приняли за комок глины. Старую липу срубили, корни были вывернуты и изрублены, словно от взрыва авиабомбы. Луиза приплясывала вокруг поваленного дерева и подставляла лицо моросящему дождю.
– Наконец-то! – кричала она срывающимся голосом. – Судьба свершается! Последнее доказательство найдено!
Запыхавшиеся паладины передали ей шкатулку, и Луиза осторожно соскребла с нее слой глины. Взору открылась усеянная заклепками крышка и ржавый висячий замок.
– Нож, быстро!
Галахад протянул ей нож. Старый замок поддался после первого же удара. Луиза с благоговением поставила шкатулку на землю, опустилась на колени и подняла крышку.
Внутри лежал запечатанный конверт, отсыревший и покрытый пятнами плесени, но в целом неплохо сохранившийся.
Луиза взяла его, провела рукой по красной печати в виде лебедя с гордо поднятой головой. Потом поддела ее острием ножа, и воск рассыпался на мелкие крошки. Кончиками пальцев она вынула из конверта письмо и осторожно развернула. По телу ее пробегала мелкая дрожь.
– Сколько лет я ждала этого момента! – прошептала Луиза. – С самого детства… Теперь мечта моя наконец-то сбывается!
Она достала из нагрудного кармана очки, надела их и беззвучно зашевелила губами, словно бормотала заклинание:
– «Четверг, десятое июня одна тысяча восемьсот восемьдесят шестого года, – начала она тихим голосом. – Я, король Людвиг Второй Баварский, пребывая в добром здравии и твердой памяти, заявляю, что…»
И в этот момент послышались звуки сирены.
43
Луиза в недоумении подняла голову. Тристан, Галахад и Стивен тоже растерянно оглянулись. Букинист не верил своим ушам. Это была старая добрая полицейская сирена, фанфары кавалерии, идущей на помощь осажденной крепости.
«Но как такое возможно? – подумал Стивен. – Это, должно быть, сон, приятный сон, и только».
Однако сирена была слишком громкой, чтобы присниться. По узкой извилистой дороге мчались, мигая проблесковыми маячками, три бело-зеленых «Ауди» и микроавтобус. За ними следовал еще один автобус. Пилот, завидев с парковки приближающиеся машины, бросился к вертолету и запустил мотор. Лопасти начали вращаться, все быстрее и быстрее, потом вертолет оторвался от земли и скрылся в облаках.
В следующую минуту машины въехали на парковку перед отелем. Из автобусов высыпали люди в бронежилетах и шлемах, вероятно, из спецподразделения. Вооруженные компактными «MP-5», они занимали позиции за автомобилями. Еще несколько человек рассредоточились по лесу у подножия вершины. Послышались щелчки предохранителей, после чего воцарилась зловещая тишина.
– С вами говорит полиция! – раздался вдруг искаженный голос из громкоговорителя. – Мы знаем, что вы наверху, фрау Манштейн! Сдавайтесь, сопротивление бессмысленно!
Луиза застыла как вкопанная. На ее лице читались испуг, растерянность и безумие. На мгновение Стивену показалось, что сейчас она положит письмо на землю и поднимет руки. Но в следующий миг Луиза выхватила пистолет и приставила букинисту к виску.
– Ни шагу больше! – крикнула она. – Или я вышибу ему мозги!
С необычайным спокойствием женщина сунула конверт в декольте и махнула своим паладинам.
– Стреляйте! – приказала она и отступила вместе со Стивеном во внутренний двор. – Нужно задержать их, пока не вернется вертолет!
Тристан и Галахад неуверенно переглянулись. Затем они отшвырнули лопаты, выхватили пистолеты-пулеметы и заняли позиции у бойниц. Застрекотали «узи», временами раздавались прицельные выстрелы полицейских. Из поросшего мхом оконного проема Стивен увидел по меньшей мере четверых бойцов в масках и жилетах, со снайперскими винтовками. Они перебегали от дерева к дереву и оглядывались в поисках укрытия. Перед вершиной бойцы укрылись за грудой обломков и стали ждать.
