Если у кого-то из вас, дорогие мои, есть претензии или, может быть, замечания к поведению провинциальной актрисы, то прошу их адресовать не нам, а непосредственно великому русскому драматургу А. Н. Островскому. Это он во всем и виноват. Через полчаса произошло нечто, о чем мы вам незамедлительно поведаем, и уже через полчаса несчастная Катерина из «Грозы», с самого утреца выдув довольно значительное количество коньяку, вновь и в это утро, словно бы и накануне, то есть в пьесе этого А. Н. Островского, брошенная любовниками, одиноко стояла на остановке и ждала автобуса. Кстати тут вам сказать, Максим и Денис вовсе не оказались гадами, что не посадили ее в машину, просто работа есть работа, бабы – вечером, а работа – с утра, тем более, что с утра – случилось, ну, случилось! Беда случилась! Мы точно совершенно знаем, что каждый дал актрисе по тысяче – огромный по глухово-колпаковским меркам гонорар за ночку потрахаться, да еще она получила за спектакль тысячу! Итого три! Три тысячи за ночь! Если бы не утреннее событие, о котором мы вам немедленно и расскажем, Катерина могла бы считать себя вполне довольной. Увы, дорогие мои, это был ее последний в жизни гонорар.
Да, так Голубович, значит, изменился в лице, потому что один из таинственных голосов сказал ему прямо в ухо:
– Вчера, блин, эти английские козлы на Борисовой письке месторождение открыли, блин.
Вот тут наш Иван Сергеич в лице как раз и изменился.
– Нефть! – закричал ему в другое ухо внутренний голос. – Нефть?! Мать твоююююю!
– Нефть?! – помимо себя закричал и Голубович в трубку. – Нефть?!
О собственном в области месторождении нефти Голубовичу можно было только мечтать. К сожалению, на Глухово-Колпаковских просторах решительно все полезные ископаемые блистательно отсутствовали, разве что песок брали с берега Нянги, да и то не очень много, и песочек был так себе, окский котировался куда выше. Лес еще вывозили строевой, это да, но тоже не очень много, с Архангельском и Карелией, а тем более с Сибирью Глухово-Колпакову можно было не тягаться. А промышленность в Bанькиной области… Да что говорить! Самой маленькой и самой бедной губернией руководил Голубович, может быть, потому и сидел в кресле столько лет.
– Нефть?! Нефть?!
– Нет… – тут таинственный голос явно затруднился с ответом. Потом в трубке раздалось неожиданное хихиканье. – Нет… – тут таинственный голос назвал продукт, бьющий из пробуренного англичанами интимного места, словно оное место, потерявши невинность, отплатило теперь горячими своими соками полной мерой. – Ей-Богу, босс, зуб даю, – добавил голос. – Как из письки, действительно, льет, блин. Я сам, блин, попробовал. – Таинственный голос вновь несубординационно захихикал. – Она, блин. Она!
Голубович еще раз изменился в лице.
– Молчи! – закричал внутренний голос в ответ на сообщение голоса внешнего и таинственного. – Молчи! Молчать надо! Это капец! Капец! Полный капец!
– Молчи! – закричал в трубку Голубович. Потом перевел дыхание и тихо спросил: – Кто знает? Из наших кто знает? Блин! Блин! Блин!
– Да сегодня уже весь город будет знать, босс. Вы че? – таинственный голос вновь неудержимо захихикал. – Там вокруг, блин, народу столько топталось, хоть их жопой ешь. Все, блин, знают.
– Да, – тихонько сказал Голубович. Он отключился, положил смартфон в карман, минуту посидел неподвижно и вдруг сам, попервоначалу тоже лишь тихонько хихикнув пару раз, начал неудежимо хохотать. Шофер повернулся к шефу от руля, быстро взглянул и тут же вновь отвернулся. У Голубовича уже текли слезы из глаз, а он все не мог и не мог остановиться. Наконец хохот прекратился, словно бы враз выключился. Губернатор вновь бросил в рот жвачку и сухо распорядился:
– В офис. Быстро!
Губернаторский кортеж отчалил от обочины и помчался по шоссе. В это самое время случилось следующее: Хeлен привезли в гостиницу, она вошла в ресторан и, кривенько улыбаясь, заговорила с англичанами, те, сказавши лишь «Хэллоу», более ничего не отвечали. Только Иванова-Петрова, вышедшая в белом своем врачебном облачении – халате и шапочке – из ресторанной кухни, протянула Хелен руку, назвав свое имя:
– Ирина Иванова-Петрова. Буду помогать вам на протяжении всего визита.
И самым волшебным образом Иванова-Петрова, сунувши руку под стол, за которым сидели англичане, вытащила из-под него перевязанные скотчем несколько коробок, распространяющих запахи поразительной чудесности, непередаваемой замечательности, непревзойденной соблазнительности… хватит с вас? несколько вытащила коробок, добавивши к произнесенному имени своему только одно еще слово:
– Питание.
Как, каким образом Ирина наша доставила оное питание под гостиничный стол – загадка. Кто-то ей через площадь принес, по всему вероятию, гостиница-то располагалась как раз напротив Белого Дома.
И неожиданно для самой себя Хелен произнесла в ответ: – Алена Красина. – Тут она осеклась и сразу же торопливо поправилась: – Лучше Хелен. Хелен ван Клосс. Это фамилия мужа.
Мы вам сразу должны сообщить, дорогие мои, что был ли действительно у переводчицы муж – неизвестно. Нам неизвестно. И самое главное, для дальнейшего нашего правдивого повествования наличие или отсутствие у переводчицы мужа никакой роли не играет. Вот бывают такие женщины, что есть у них муж, нет ли – им и вообще никому не сильно важно. Кстати сказать, дорогие мои, как правило, муж у них есть. Числится. Но это в сторону, так, в сторону.
Главное, вот как Голубович наш переводчицу расслабил. Всяческий потеряла она контроль. Или волшебное явление коробок с питанием ненасытную переводчицу столь воодушевило, как знать.
Женщины, не разнимая рук, еще мгновение поулыбались друг другу, будто бы принадлежащие к тайной организации, знающие и друг о друге, и о мире нечто, недоступное знанию остальных людей. Да и то сказать – обе действительно были настоящими профессионалками своего дела.
– Вчера там, у монастыря, нашли в земле что-нибудь? – без обиняков спросила Иванова-Петрова у Хелен.
Вместо ответа Хелен неожиданно захохотала и отнеслась с короткою фразою к Маккорнейлу. Ирина ее, к сожалению, не поняла, а мы вам можем сообщить, что фраза была такая:
– It seems that this waitress has an order to follow you.
[92]
– Yes, for God’s sake… – Маккорнейл пожал плечами. – And you… – он вновь пожал плечами, – I do not?
[93]
Хелен продолжала беспечно щуриться.
– Of course. But for different hosts.
[94]
Маккорнейл в третий раз пожал плечами. Хелен улыбнулась и старательной Ирине, и та поняла, что сейчас не дождется ответа. А через десять минут… Через десять минут случилось. Ситуация, как говорят в таких случаях, кардинально изменилась, дорогие мои.
