– А разве не вы сказали: единственный способ объяснить все – предположить, что покойник сам поднялся в спальню?.. Нет, Маркхэм, прощения даже не просите. Вам не видать его как своих ушей.
Маркхэм сел на стул и вполголоса выругался, после чего некоторое время молча курил.
– Внутреннее кровотечение многое объясняет, – наконец признал он. – Но мне до сих пор непонятно, почему убили Брисбена и кто запер дверь.
– Теперь, когда у нас появился ключ к разгадке, мы разъясним эти вопросы, – заверил Вэнс.
Он откинулся в кресле, вытянул ноги. Несколько раз пыхнул сигаретой и заговорил, не поднимая век:
– По-моему, Маркхэм, я уже могу восстановить ход зловещих событий в доме Коу. Итак. Едва ли Рид, идя к Арчеру в среду вечером, намеревался его убить. Конечно, он давно вынашивал эту мысль, не зря же обзавелся дубликатом ключа от пружинного замка задней двери. Однако что-то мне подсказывает: Рид в тот вечер хотел лишь обсудить с Арчером некие вопросы. Убийство было у него запланировано на более поздний срок. Очевидно, что в среду он пытался внушить Арчеру, будто является самой подходящей партией для Хильды Лейк. Арчер придерживался иного мнения. Притом придерживался весьма рьяно. В какой-то момент ссора перешла в потасовку. Под рукой у Рида оказалась кочерга, и он, как человек неуверенный в себе, закомплексованный, не преминул ею воспользоваться. Не будь кочерги – нашлось бы другое орудие. Словом, Рид схватил кочергу и ударил Арчера по голове.
Арчер, падая, опрокинул стол и повредил себе ребро. Вообразите, в каком положении оказался Рид. Впрочем, как всегда, верх взяли комплексы. Он быстро оглядел комнату, заметил кортик в шкафу, достал его, вонзил в спину поверженному Арчеру. Дело было сделано. Рид думал, что в доме больше никого нет, но все же оставался вопрос о подозреваемых. Он сообразил: можно направить подозрения на китайца. Тут, помимо прочего, сыграли роль давние догадки Рида, что Лян не только и не столько повар. И вот он придумал: надо оставить китайский кортик в библиотеке, на месте преступления, тогда и подозревать станут Ляна. По мнению Рида, это было бы только логично. Он бросил кортик в китайскую вазу дин-яо. Но не рассчитал. Хрупкая ваза разбилась, и Рид вновь оказался в затруднении. Тогда он сунул кортик в другую вазу. Собрал осколки, вынес их через кухню и бросил в мусорницу на заднем крыльце. Кочергу Рид вернул на место, к камину. Покинул дом через заднюю дверь, прошел вдоль живой изгороди, открыл калитку, ведшую во двор, откуда был выход к его дому, и затаился в своей квартире.
– Пока все складно, – заметил Маркхэм. – А как быть с Брисбеном?
– С Брисбеном? Брисбен изначально не укладывался в нашу версию. Рид ничего не знал о его возвращении. Риду было невдомек, что Брисбен запланировал братоубийство на вечер среды. Поездка в Чикаго явилась прикрытием. Будучи недурно подкованным в криминологии и обладая явными инженерными способностями, Брисбен составил идеальный план. Он намеревался убрать с дороги своего брата и выдать убийство за самоубийство. Естественно, он выбрал вечер среды – ведь в это время Арчер всегда оставался в доме один, и обеспечил себе алиби, велев Гэмблу заказать билет до Чикаго. Брисбен Коу рассчитывал уехать на вокзал, потом вернуться, а после убийства сесть в другой, более поздний поезд. Отличная идея, вы не находите? Комар носа не подточит. И Брисбен действительно вернулся в дом, имея твердое намерение убить брата…
– Допустим. А дальше что?
– Дальше все просто. Брисбена опередили. Безупречный план затрещал по швам. Брисбен, вместо того чтобы совершить идеальное преступление, столкнулся с замыслом куда более коварным, чем его собственный.
Вэнс переменил положение в кресле.
– Вот что случилось, Маркхэм. Арчер очнулся от удара кочергой и, не понимая, что смертельно ранен, пошел к себе в спальню. Поскольку шторы не были задернуты, Рид из своей квартиры видел, как перемещается по комнате только что умерщвленный им человек. Никто никогда не узнает, что за мысли роились в мозгу Арчера, хотя определенно он злился на Рида. Нам известно, что Арчер сел писать письмо; не адресовалось ли оно Риду, не собирался ли Арчер навечно отказать ему от дома? Вдруг страшная усталость навалилась на Арчера. Наверное, кровь стала заполнять его легкие. Арчер решил лечь в постель, начал раздеваться. Он снял сюртук и жилет, повесил их в гардеробной. Надел халат, застегнул на все пуговицы, завязал пояс. Подошел к окну, задернул шторы. Эти действия отняли у него остатки сил. Арчер хотел было сменить ботинки на домашние туфли, но тут черная мгла заволокла его взор. Он счел ее усталостью, возможно, результатом удара по голове. Сел в кресло. Подняться ему было не суждено. Как и переобуться. Черная мгла переросла в непроницаемый мрак, смерть раскрыла Арчеру свои объятия!
– Боже, Вэнс! Да вы просто гений жанра хоррор, – выдохнул Маркхэм.
– Видите, Маркхэм, даже нам с вами неприятно шаг за шагом восстанавливать зловещие события в доме Коу. Представьте же теперь, что чувствовал Рид, глядя в окно на человека, которого убил. Какие мысли вертелись в его мозгу, когда мертвый Арчер Коу взялся перекладывать бумаги на столе, переодеваться, задергивать шторы, будто ничего ужасного с ним не случилось!
Вэнс сделал несколько глубоких затяжек и раздавил окурок в пепельнице.
– Представьте, говорю я, что чувствовал Рид! Он убил человека, и тем не менее прямо напротив его дома, в окне как ни в чем не бывало маячил этот самый мертвец. Что же, заново начинать? – спрашивал себя Рид. Вот уж действительно ситуация так ситуация. Рид знал наверняка, что удар, им нанесенный, смертелен. И однако Арчер был жив. А что из этого следует? Конечно, вызов полиции и арест! Теперь насчет штор. Арчер их задернул, но все равно Рид видел, что свет в спальне горит. Несомненно, он, весь дрожа, задавался вопросом, что же происходит сейчас в комнате Арчера Коу, за шторами. Рида терзал не только мистический ужас. О, чего бы он ни отдал, лишь бы увидеть, чем занят Арчер! Неизвестность была страшнее всего, в этом я не сомневаюсь. Не хотел бы я испытать те же ощущения, какие постигли Рида между восемью и десятью часами вечера среды. Наконец он понял: нужно действовать. Но как? Пришлось полностью положиться на собственное воображение…
– И Рид вернулся! – прохрипел Маркхэм.
– Именно, – кивнул Вэнс. – Рид вернулся. Не мог не вернуться! Но пока он глядел на Арчерово окно да трясся от суеверного страха, в доме произошло нечто, чего Рид предвидеть никак не мог. С вокзала приехал Брисбен. Вошел тихо, открыл парадную дверь своим ключом. Брисбен собирался убить своего брата. Сначала он заглянул в библиотеку. Электричество горело, но Арчера не было. Брисбен забрал револьвер из ящика стола и стал подниматься по лестнице. Возможно, он увидел полоску света под дверью братниной спальни. Он отворил дверь…
Вэнс выдержал паузу.
– Я, Маркхэм, склонен полагать, что Брисбен был готов к любому раскладу. Продумал все пути развития сценария. Разработал план убийства. Предполагал умертвить брата в его же спальне – застрелить из револьвера, – а потом запереть дверь, находясь уже в коридоре, чтобы все выглядело как суицид. А тут Арчер дремлет в кресле. Конечно, Брисбен решил, что сама Судьба на его стороне. Так и вижу: вот он на цыпочках крадется по комнате, приближается к брату. Вот приставляет к его правому виску револьвер, вот спускает курок. От выстрела Арчерова голова свешивается налево. А Брисбен вкладывает брату в руку револьвер, идет к двери, проделывает трюк с булавками… Только подумайте, Маркхэм: Брисбен застрелил мертвеца и уйму усилий потратил на то, чтобы сымитировать самоубийство!
