Глава 5
2024 год
«Принимать дела и должность» мы с Гольденцвайгом пошли прямо из «Двух кружек», разве что с Павловым возле базарной площади распрощались. А сами направились к пристани, знакомить меня с «транспортным средством» и его экипажем. Ну, или меня им представлять, тут уж кому как больше нравится.
«Припарковано» Костино «средство передвижения», являющееся по совместительству еще и орудием производства, чуть в стороне от основных причалов. Что, в принципе, не удивительно: разгружать и загружать ему тут ничего не нужно – так чего место занимать? Особенно в базарные дни?
Вот и пришвартовали ее левее базарной площади (если с берега смотреть), у небольших мостков. Скажу честно, в речных и морских судах я разбираюсь примерно так же, как среднестатистическая здешняя свинья в марокканских апельсинах. В смысле – никак не разбираюсь. Круизный лайнер от толкача-буксировщика, конечно, отличаю, но не более того. Был ли Костин речной танкер таким изначально или его перестроили из чего-то – врать не буду, не знаю. Но смотрелась его «керосинка» вполне внушительно: длиной метров, наверное, в полсотни, по ширине – примерно десять. Высокие, под три метра, борта, немного приплюснутая, зато неплохо защищенная наклонными «жалюзи» из толстой стали надстройка на корме. Выкрашена светло-серой, как ее в армии принято называть – шаровой, краской. Что верно, по моему скромному дилетантскому мнению. Прошли времена, когда речные суденышки были яркими, будто тропические птички. Тогда это было и красиво, и видно издалека, чтоб навигацию облегчить. Сейчас – не до красоты. Да и в том, что тебя видно за несколько километров – тоже ныне никакого прибытка, скорее – вред один. Вредно по нынешним «темпорам» и «морам»
[27] слишком заметным быть. Порой – до летального исхода вредно.
Вот и на бортах Гольденцвайговой «лайбы» видны многочисленные пятна не высохшей толком свежей краски. Местами – просто целые россыпи. По большей части – вокруг амбразур ходовой рубки, стрелковых ячеек и пулеметного гнезда. М-да, теперь понятно, почему Константину срочно новый пулеметчик понадобился… На бронещите, прикрывающем спереди крупнокалиберный НСВ «Утес», живого места нет. Настолько, что с «точечной покраской» даже возиться не стали – просто целиком его перекрасили. Это кому ж так господин Гольденцвайг не угодил, интересно, если кто-то настолько его прижать хотел? Хотя, может, и прав Иваныч: не за самим Гольденцвайгом охотились, а за деньгами, которые у него при себе на ту прорву горючего, за которым он в Емву шел…
– Константин, а сколько вы за раз горючего на своей «ласточке» перевозите?
– Полная грузоподъемность – двести тонн, – Гольденцвайгу похвала явно польстила. – Два топливных танка по сто тонн, один под бензин, второй под соляр.
Ни фига себе! Действительно, хороший бизнес у человека! Литр бензина, если меня склероз не подводит – это семьсот тридцать граммов веса, а литр соляры – восемьсот шестьдесят… Да по сто тонн «и того и другого, и можно – без хлеба»… Да перемножить на пусть даже оптовые расценки на горючее… Ё-моё… Нет, я и до этого знал, что топливом торговать – дико выгодно, но вот о порядке сумм как-то не задумывался… И лучше б и не думал: теперь спать буду плохо, нервно.
– А по речкам ходить не опасаетесь? Все-таки не море…
– Нет, – усмехается Константин. – У нас осадка – меньше метра. Это же по сути – плоскодонка. Так что проходит практически везде. И добро пожаловать на борт!
За коротким диалогом и моими размышлениями о чужих деньгах мы незаметно дошли до трапа, возле которого дежурил вооруженный ручным пулеметом РПК-74 невысокий голубоглазый широкоплечий парняга лет тридцати примерно. Бритый наголо, зато с шикарными, ухоженными обвислыми «запорожскими» усами пшеничного цвета. Вахтенный, как я понимаю.
– Капитан, на борту без происшествий! – бодро рапортует вислоусый, вставший при приближении Константина с бревна, вбитого в песочек на берегу и изображавшего причальную бухту.
– Отлично, Валер, так держать, – кивнул Гольденцвайг и представил меня. – Знакомься, это Александр, наш новый пулеметчик на «Утес».
Глянул на меня вахтенный откровенно недобро, но руку все же протянул.
– Валера.
– Александр.
Ну, вот и познакомились. Хотя сильно сомневаюсь, что Валере очень приятно. Ну, про гипотетическую очередь на должность охранника в Ярославле я, вроде, упоминал уже. А тут какой-то левый хрен с бугра… Кто ж такому обрадуется? Ладно, позже разъясним этот вопрос, чтоб никаких непоняток не оставалось. А то подобные «миссандестендинги»
[28] в бою могут и чем-то нехорошим закончиться. Оно мне надо?
– Ну что, Сан Саныч, – оборачивается ко мне уже взбежавший по трапу на палубу Константин, – куда сначала? Жилые помещения осматривать или рабочее место?
– Сперва бы на пулемет поглядеть, – я поднимаюсь следом за нанимателем. – Спать, если прижмет, где угодно можно. Но только при условии, что ты еще жив…
– Тоже верно, – хмыкнул тот в ответ.
Огневую точку под «Утес» готовил явно человек рукастый: напоминающая тюбинг примерно метровой высоты, только не бетонный, а стальной, в диаметре где-то метра полтора (тесновато, конечно, но мне тут не фокстроты танцевать). Небольшое, почти как в БТР-80, креслице для стрелка, соединенное в единое целое со станиной пулемета. Под ногами, на прикрепленном снизу к креслу порожке – две педали.
– Для поворотов?
Константин подтверждает, да, электропривод для поворотов НСВ со станиной и стрелком в кресле. Правая – вправо, левая, соответственно, влево. По уму. Значит, вручную только вверх и вниз стволом водить, что не тяжело совсем. А вот поворачивать его руками да еще при толстой, в сантиметр примерно, стальной плите защитного щитка – упрел бы. Спереди под стволом – плотный мешок из выцветшего до белизны брезента. Тоже понятно – гильзы вылетающие собирать. Склады армейские прежних времен – пусть и большие, но не бездонные. А латунная гильза спокойно 8—10 переснаряжений выдерживает, а повезет – так и больше. Еще один плюс конструктору этого шайтан-агрегата. Электроспуск – почти как ручной тормоз на велосипеде, только рычаг не наружу, а внутрь оттопырен. Прицел обычный, механический, ничего сложного. Разве что вертикальная амбразура у щитка здорово поле зрения сужает. Впрочем, судя по состоянию этого самого щитка и судьбе последнего, кто в этом кресле сидел – и такая порой слишком широкой оказывается. Хотя… Нет, не показалось! С внутренней стороны хорошо видна пусть и закрашенная бороздка на металле.
– Вот так прошлого пулеметчика и убили?
Гольденцвайг молча кивает в ответ.
Интересно… Это что же – сразу с двух берегов нападение шло? С одного – отвлекающий огонь, а с другого – кто-то меткий коллективные огневые средства «выстегивал»? Очень на то похоже.
