Ночь выдалась холодная для путешествия. Король находился где-то здесь же, но сейчас не время было проявлять к нему какой-то интерес. Оборванная одежда Мокрица худо-бедно справлялась со своей задачей, но в вагоне по полу ветер, и пассажиры плотно кутались и старались не существовать, пока поезд не довезет их до нужного места. Мокриц думал, что нужно непременно воздвигнуть памятник Юффи, которая своими лекциями вынудила мужа защитить даже самые дешевые вагоны хотя бы от дождя
[65].
Предводитель глубинников, который следил за главной дорогой из Анк-Морпорка, улыбнулся, когда на горизонте показалась большая карета с эмблемой короля-под-горой. Дождь хлестал по карете, лошади скакали галопом в сторону Пупа, и вождь улыбнулся каплям воды. Как же все, оказывается, просто. Он отдал сигнал ожидающим гномам, и уже через несколько минут кто-то вцепился в упряжь и в поводья, и карета с содроганием встала. Ударом ноги он распахнул дверцу кареты и велел:
– Высаживайте короля, и никто не пострадает.
В карете было тихо, а потом послышался голос:
– Нет у нас никакого короля, кроме Гарри Короля, и не мы тут сейчас пострадаем. Считай нас обществом защиты королей, а сэр Гарри Король не любит, когда его друзьям доставляют неприятности. А от тебя, дружок, одни неприятности, и радует только, что от нас их еще больше. А ну, ребята!
Драка была быстрая и профессиональная, и карета уехала прочь, увозя победителей, которые пели песни и пили под шум грозы, а вода на камнях была окрашена красным.
А тем временем в нескольких милях оттуда другая группа глубинников попала в аналогичную ситуацию с удивительно похожей каретой, в недрах которой среди прочих ужасов скрывалась очень отважная гномиха в шлеме Городской Стражи…
Поезд подошел к Столатскому вокзалу, и Мокриц понаблюдал, как стражник помогал неряшливому жалкому старику-гному спуститься на перрон. У короля-под-горой явно были неслабые актерские навыки. Мокриц увидел, как рядом с ним оказался такой же дряхлый и старый гном, который пожалел «старика» и протянул ему кусок гномьего хлеба, который разрубил надвое. К своему ужасу, Мокриц увидел, как король что-то пробормотал в знак благодарности.
Подойдя к королю, Мокриц прошептал:
– Невероятно… Где вы раздобыли такой запах? Он как будто живет своей жизнью.
Король приложил палец к губам:
– Это не мое. Перекинулось от соседа спереди. Похоже, он не мылся уже много лет. Но ты забываешь, что королю приходится иметь дело и с проблемами пострашнее дурного запаха.
Им нужно было убить несколько часов в ожидании поезда до Земфиса – самой дальней на данный момент точки, куда дотянулась Гигиеническая железная дорога. Увезти короля от посторонних глаз было первостепенной задачей. Риск оставался даже с учетом маскировки.
Оставив Дика и Ваймса следить за станцией, Мокриц с королем, прихрамывая, побрели по улице. Мокриц осмотрелся, выискивая взглядом тех, кто точно должен был находиться где-то здесь, именно потому, что Мокриц никого не видел. Вдруг один оказался прямо у него перед носом, так близко, что они чуть не столкнулись. До этой секунды Мокриц его не замечал. Как будто он вырос из-под земли.
– Господин фон Липвиг, я Годфри, темный клерк. Лорд Витинари организовал конспиративную квартиру, где вы с вашей группой можете остановиться. Господин Кекс предложил дом его матери, это совсем недалеко. Мы познакомились с этой дамой, и она закоренелая монархистка. За любую монархию. Очень рассудительная. Волноваться совершенно не о чем. Клерк Мэвис говорит, что старушка сметливая и понимает ситуацию. Повариха она хорошая, и простыни чистые.
Мокриц посмотрел на промокшего короля, который улыбнулся и сказал:
– В такую ночку это похоже на сущий подарок от Така.
Путь к дому госпожи Кекс был недолгим, и, пока они шли по мокрым от дождя безлюдным улицам, Мокриц ни на секунду не забывал о тех, кто их сопровождал, и волосы у него на загривке подсказывали ему, что они были рядом и указывали дорогу. Вскоре они вышли к веселенькому домику недалеко от центра города. Такие дома еще называют «маленькими дворцами», такие дома покупают сыновья своей овдовевшей матери, чтобы ей не приходилось далеко ходить в магазин.
Они вкрадчиво постучались, внутри послышалось шарканье, а потом на пороге появилась женщина, которая могла быть только госпожой Кекс, и быстренько завела их в дом. Когда все столпились в ее маленьком, но безупречно чистом жилище, она замерла, опустила глаза на короля-под-горой и сделала книксен.
– Премного благодарен за гостеприимство, госпожа Кекс, – сказал король, которому явно не впервой было оказываться в таких ситуациях. – В этом нет нужды, ведь ты произвела на свет гения инженерии.
На госпожу Кекс нахлынула волна материнской гордости.
– Да, ваше высочество, да. Он такой хороший мальчик, наш Дик. А вы знаете, что, когда он был еще маленький, он смастерил мне иконограф, сам поймал в него бесенка, представляете, и прикормил его маслицем. Эти бесенята так любят масло. Очень полезная оказалась вещица, ага.
Пока клерк Годфри бесшумно обходил остальные комнаты, госпожа Кекс повернулась к Мокрицу:
– А тебя я знаю. Ты господин фон Липвиг. Дик хорошо о тебе отзывается. Я как раз вчера видела твой портрет в газете, вместе с Диком. Ах, как я им горжусь. Я-то, конечно, газет не покупаю, преподобный Забавль заходит и читает мне вслух, а то буковки у них больно маленькие. Я сама уж редко выхожу из дома, но вот теперь мальчик мой зарабатывает большие деньги, и каждый день на его поездах доставляют мне всякую свежую еду, так он заботится о матушке. А вчера, о, привезли мне лобстера в мешке со льдом. Пришлось идти до самого нашего дорогого ресторана, чтобы узнать, как это готовить, но хорош получился, пальчики оближешь, и столько мякоти, что хватило накормить и госпожу Дурветер, которая прикована к постели и почти ничего не ест, но видели бы вы, как у нее слюнки потекли, когда она увидела полную тарелку лобстера. Ну а как иначе. Не у каждой старухи есть такой хороший сильный сын, который будет следить, чтобы мать жила в достатке. – Госпожа Кекс вдруг помрачнела и добавила: – А он посылает мне деньги каждую неделю, исправно как часы, столько, что я уж и не знаю, куда их девать, так что раздаю понемногу бедным. Ты ведь его друг, господин фон Липвиг, верно?
– Да, госпожа Кекс, – ответил Мокриц. – Ты даже не представляешь себе, насколько.
В этот момент вернулся клерк Годфри:
– Мы сейчас возвращаемся на станцию к господину Ваймсу и другим сотрудникам Стражи, которые отправляются с нами в дальний рейс до Убервальда. Клерки Коломбин и Шелкопряд останутся снаружи и к назначенному времени проводят вас обратно до станции, чтобы не опоздать на поезд до Земфиса, – и с этими словами он был таков.
