– Та-ак, – папа отложил газету и окликнул старших детей. – Ну-ка, объясните мне, о какой гимнастике идет речь.
– Да не знаем мы ничего! – братья и сестры посылали в сторону Олеси сердитые взгляды. Та стояла молча, опустив глаза. – Пусть она сама расскажет, если такая умная!
– Не ожидала, что выращу таких безответственных оболтусов, – мать в сердцах бросила на табуретку передник. – Мы с отцом целыми днями на работе надрываемся, а эти четверо за шестилетним ребенком уследить не могут!
Детей отправили по комнатам, а Олеся забралась на свой любимый чердак. В старом доме через щели между рассохшимися досками все было хорошо слышно, и она не пропустила ни слова из разговора взрослых.
– Спасибо, что пришли и обо всем рассказали, – сказала мама. – Но ни о какой гимнастике не может быть и речи. Осенью Олеся пойдет в школу и будет оставаться на продленный день. Так что, сами понимаете, водить ее будет некому. Да и ни к чему, чтобы что-то мешало ее учебе.
– Гимнастика не мешает, а помогает учебе, – возразила тренер. Голос ее звучал негромко, но в нем была стальная твердость, которая всегда так пугала и восхищала Олесю. – Наши девочки учатся только на четыре и пять.
– Да и зачем ей все это нужно? – спросил отец. – Тренировки, нагрузки, соревнования… Пусть у ребенка будет нормальное детство, не надо раньше времени лишать ее радости!
«Но моя самая большая радость – это гимнастика!» – хотела закричать Олеся. Но нет, надо сидеть тихо и помалкивать.
– Поймите, ваша девочка очень талантлива! Я уверена, что из нее вырастет настоящая чемпионка!
– И что? Что ей это даст? Вон, чемпионы бывшие, всю жизнь мыкаются, не знают, куда себя деть! Пусть занимается нормальным делом, получит хорошую нужную специальность, – мама как будто не слышала, что говорит тренер.
– Но из нее может получиться не просто чемпионка, а чемпионка высшего класса, элитная! А вдруг она когда-нибудь выиграет Олимпийские игры?
– И вы можете дать нам гарантию? – в голосе отца – насмешка и недоверие.
– Гарантий вам не даст никто и никогда. Но, если хотите, можете сами посмотреть. Вот диск! Это запись наших последних соревнований.
Через несколько мгновений до Олеси донеслась знакомая музыка – самая любимая, «Танец феи Драже» из балета Чайковского Щелкунчик. На душе вдруг стало весело и легко, а руки и ноги сами собой пустились повторять затверженные назубок движения. Заскрипели старые чердачные доски, внизу с потолка посыпалась пыль… Но маленькая спортсменка ничего не знала и не замечала, увлеченная упражнением. Так… Вначале – приветствие и сразу же – «мостик». Снова встать, теперь боковое равновесие
[11]. Носочки тянуть, колено выпрямить! Потом – кувырок и – сесть на шпагат, руки в стороны. А теперь – «колечко», нога касается лба. Потом лечь, перекатиться на спину и встать в «березку». Из березки – «рыбка назад»
[12], подняться и снова приветствие. И улыбаться, все время улыбаться! А это так трудно – доски пола жесткие, корявые…
Вот и все! Жалко, что музыка такая короткая и упражнение так быстро закончилось. Но все равно, если бы она была сейчас в зале, то попробовала бы «рыбку вперед», которую выучила совсем недавно, и прыжок, когда надо было согнуть ногу и повернуться вокруг себя.
Увлекшись, Олеся и не заметила, что внизу стало тихо. Она услышала лишь, когда все снова загомонили. Громче всех раздавались голоса старших братьев и сестер, которым тоже разрешили посмотреть диск.
– Круто! – дружно одобрили они. – Особенно когда она на шпагат садится.
– И она все это умеет? И «мостик», и «колечко», и все остальное? – недоверчиво спросила Маргарита, самая старшая сестра.
– Ну вы же сами видите. На этих соревнованиях Олеся заняла первое место!
– Ладно, хорошо, мы дадим разрешение. И справку принесем, к школе всех врачей проходили. Пусть пока занимается. Но если это будет мешать учебе, тогда с гимнастикой придется распрощаться, – таково было окончательное решение родителей.
А напоследок, провожая тренера, отец попросил:
– А можно переписать этот диск?
– Возьмите себе. В подарок. В честь нашего знакомства.
Конечно же, после ухода тренера маленькой «художнице» хорошенько влетело за проделки и вранье. Но зато потом наступил час настоящего триумфа – родные попросили показать все, что она умеет, и Олеся внизу, на большом ковре в гостиной, повторила упражнение, за которое получила третий разряд. А потом разошлась, схватила обруч и попыталась показать еще одну композицию – которую разучивала на тренировках. Но при первом же взмахе обруч ударил по любимой маминой люстре, и красивый красный плафон разбился и упал на пол…
Это было так неожиданно, что Олеся расплакалась. Закрыв лицо, она стояла среди осколков, и ее худенькие плечи вздрагивали.
Родные окружили ее, утешая.
– А ну-ка отставить рев! Молодец ты у меня, доча! – отец ласково обнял ее, похлопал по спине.
– Посуда бьется – жди удач! – проговорила мама, убирая осколки. Но Олеся только отчаяннее замотала головой: люстра – не посуда!
– А хочешь, мы тебе шарлотку испечем? – спросили сестры.
– Нет, – всхлипнула Олеся. – Мне нельзя. Тренер не разрешает сладкое. Чтобы не потолстеть.
– А что же ты тогда хочешь? – родные смотрели на маленького «стоика» с удивлением и уважением.
– А можно мне на вашей шведской стенке заниматься? – сквозь слезы Олеся с надеждой посмотрела на братьев – стенка была у них в комнате.
– Можно, – разрешили те. – Сколько угодно! Заходи и лазай. А летом мы во дворе турник поставим. И еще брусья.
И брусья? Слезы на щеках вмиг высохли. Это даже больше того, о чем можно мечтать!
Четыре года спустя
Олеся
Первый враг
Первый раз Олеся выехала из города, когда ей исполнилось десять. Вместе с тренером она отправилась на международные детские соревнования «Зеленая веточка». Это же была и первая в ее жизни дальняя поездка. До этого все крупные соревнования проходили в родном городе: Приморск, признанный центр художественной гимнастики, ежегодно собирал десятки спортсменок из России и из-за рубежа, и в Олесином блокнотике для автографов осталась только одна свободная страничка.