– Бэла, – Эди побледнел, глядя на извивающуюся в его руках девушку, ее лицо исказилось от боли до неузнаваемости, – Бэла!
Прислужник подскочил к Эдвару, силясь понять, что происходит. Как только он переступил границу ворот, позабыл обо всем, что произошло в доме, однако хорошо помнил собственную задачу и быстро догадался, кто эта девушка.
Целительница уже не могла кричать, лишь сжимала руками живот, лицо побледнело, как лист бумаги. Эдвар пришел в себя, подхватил сестру на руки и на глазах у пораженного помощника шагнул в ворота. Едва он переступил порог, вокруг взметнулся настоящий смерч. Эди успел разжать руки за секунду до того, как его вышвырнуло обратно и сильно приложило головой о землю.
Замерев на месте, прислужник переводил взгляд с потерявшего сознание нанимателя на девушку. Еще минуту назад на ее губах показалась пена, она билась в конвульсиях, а сейчас бледность постепенно покидала хорошенькое личико и дыхание приходило в норму. Сообразив, что Эдвар не просто так вернул сестру обратно, помощник схватил своего нанимателя за шиворот и потащил прочь, на другую сторону улицы, чтобы спрятать в подворотне. Вдалеке, на главной аллее, уже показались охрана и слуги, бегущие к воротам.
Глава 5
Помощь
Зор задумчиво разглядывал лежащую на кровати девушку. Бэла еще не пришла в себя, хотя внешне выглядела абсолютно нормально.
– Значит, попыталась сбежать, – негромко заговорил Анделино, – стоило только мне убрать цепь.
Сделав шаг вперед, ректор склонился над пленницей. Приблизив ладони к ее лицу, он прикрыл глаза и стал медленно перемещать руки вниз, почти касаясь кожи Бэлы. Он чувствовал биение крошечных импульсов, слышал циркуляцию энергий в хрупком теле. Его собственная энергия так тесно переплелась с ее, что это были уже не два различных по цвету потока, а один, представлявший собой голубую пульсирующую ленту, оплетенную красной.
Убрав ладони, Зор со вздохом открыл глаза.
– Я чувствую, что ты уже проснулась.
Густые ресницы дрогнули и медленно поднялись. Бархатистые карие глаза, темные, точно густой шоколадный напиток, взглянули прямо в его лицо.
– Теперь ты, должно быть, счастлив. Я даже не могу переступить порога этого дома, не могу уйти от тебя.
– Счастлив? – Брови ректора удивленно изогнулись. – Меня не слишком волнует этот момент. Когда снимал цепь, я знал, что пересечь ограду ты не сумеешь.
– И что бы случилось со мной там, за воротами?
– Впала бы в состояние, напоминающее затяжной сон, и никогда не проснулась бы.
– Разве такое возможно? – От показного равнодушия целительницы не осталось и следа. Больше всего ей хотелось вцепиться руками в горло Зора. Она видела брата сегодня, она его обнимала, она почти вернулась домой!
Зор в ответ протянул девушке ладонь:
– Хочешь почувствовать?
Если бы целительница не была так зла, она точно не коснулась бы его руки, но в душе нарастало отчаяние, его нужно, необходимо было выплеснуть, и разобраться во всем тоже очень и очень хотелось.
Резко схватив ладонь мага, девушка сжала ее так сильно, что ногти впились в его кожу, оставив на ней красные следы. Она ждала вспышки ослепительной страсти, желания ощутить его поцелуй, а вместо этого свет померк перед глазами, мир подернулся темной пеленой, сквозь которую она неясно ощутила его прикосновения и то, как Зор поднял ее с кровати и обнял одной рукой за талию, не отнимая своей ладони.
Девушка ничего не видела, наконец она глубоко вздохнула и взор прояснился. Лишь на секунду Бэла испугалась, когда поняла, что смотрит вокруг глазами мага. Она чувствовала его тело, его дыхание и даже биение его сердца – как своего собственного.
Кончики пальцев заполняло покалывающее тепло, оно медленно затапливало каждую клеточку и распространялось повсюду, пока не достигло головы. Бэла чувствовала, как тяжело ей стало дышать от странного и немного пугающего ощущения. Влечение не напоминало вспышку, оно казалось тягучим и вязким, точно золотистый густой мед, не было сил выпутаться из его надежного плена. Борьба с собой не помогла, она увязла в наваждении еще глубже, но стоило отпустить чувства и перестать сопротивляться, как ощущения поменялись.
Еще никогда Бэла не испытывала столь совершенной гармонии, наполненности и абсолютной законченности. Это напомнило позабытую детскую игру, в которой для одного из кусочков головоломки нужно найти его пару. Здесь и сейчас Бэла ощутила себя идеальным человеком, доведенным до безупречности созданием Творца.
И поцелуя хотелось, да, очень хотелось, но не из-за неконтролируемой жадной страсти. Его хотелось как глубокого таинства, возможности приобщиться к чистому счастью, наполниться совершенством и светом до краев. Страсть была ущербной, однобокой, а это ощущение казалось настоящим, всеобъемлющим и было намного-намного лучше отбирающего разум влечения.
Девушка приподнялась на цыпочки, потянулась вверх, чувствуя, что ее тело источает светлое тепло, согревающее все вокруг. Она положила ладони на плечи Зора, опустила ресницы, скрывая блеск карих глаз и ожидая завершающего, последнего штриха. Его дыхание пробегало легким дуновением по ее ждущим губам, а рука сжимала тонкую талию.
Маг коснулся кончиками пальцев щеки Бэлы, провел черту вдоль скулы, рассматривая нежный изгиб ее губ и то, как маняще они приоткрылись. Полные, мягкие, зовущие прикоснуться к ним. Хотелось ли ему хоть чего-то в этой жизни так сильно? Разве только одного – воплотить в реальность грандиозную мечту и… последнего он желал сильнее.
Он не наклонился к ней, а подался назад, выпуская целительницу из рук, разрывая телесный контакт, возвращая ей возможность чувствовать только за себя. Разочарование промелькнуло в широко распахнувшихся глазах, и девушка с трудом подавила горький вздох.
Зор продолжал смотреть на нее и видел, как постепенно менялось выражение глаз и лица, как целительница прижала ладони к щекам, а потом и вовсе отвернулась, закусив нижнюю губу.
– А боль? – Она выдохнула тихо, а маг едва заметно вздрогнул, с трудом оторвался от созерцания ее длинных волос, стекавших по спине рыжим огнем. – Почему было так больно?
– Создавая кровную связку, я использовал принцип построения, основанный на родовой магии. Так проще, меньше энергетических затрат. Это не имело бы никакого значения, если бы не наша странная совместимость.
– И что это все означает?
– Ты привязана к этому месту физически. Это не просто дом, это родовое гнездо, все здесь пронизано защитными силовыми линиями, эти сложные переплетения повсюду. Твоя энергия слилась с моей, но я черпал силы из защиты. Родовая магия признала тебя своей частью, сделав заложницей дома.
– Как… как частью дома? Как камень или… или что-то еще?
– Как силовой поток. Они вокруг нас, ты просто не видишь.
– Что это означает?
