– Вижу не стоит вам стоять так близко от пропасти. – Бэла заметила, как по лицу Иста пробежала тень.
– А теперь сосредоточься, и ты ощутишь, как вокруг все задрожало. Трещина расколола землю, и два огромных куска отломились от каменной глыбы. Мы обе сорвались в пропасть.
Истор вздрогнул и распахнул глаза. Его грудь ходила ходуном.
– Кого ты бросился спасать в самый первый миг, Ист?
– Кого? – Казалось, маг еще не до конца пришел в себя.
– Вот именно, кого? Меня или Линду? В чью сторону ты сделал первое неосознанное движение?
Бэла наблюдала, как по лицу мага расползается краска смущения.
– Значит, не в мою? – уточнила она. – Знаешь, Ист, мне кажется, вам с ней следует поговорить.
Мужчина вздохнул и снова откинул голову, бездумно уставившись в потолок.
– У нас с тобой могла бы получиться замечательная семья, Бэла.
– Я тоже так считаю, и все потому, что, как сказал один человек, нас не разделяет пропасть перенесенных страданий, обвинений и мучительного сожаления. Но все это могло появиться и позже, ведь впереди долгая жизнь.
– Бэла, Бэла, печально, что нельзя повернуть время вспять и вернуться в ту минуту, когда впервые увидел тебя в лазарете, но чтобы не было злосчастного приворота и той предопределенности, которая нас развела.
– Каждый мечтает управлять временем, – грустно улыбнулась целительница, – но ты уже сделал свой выбор, да и прошлое не переделаешь. Ты как-то сказал, что я всегда была для тебя чуточку чужой и недостижимой. Я знаю, что Линда подходит тебе больше, поэтому хочу сказать спасибо.
– За что?
– Когда ты увидел Линду и осознал, что она не является чьей-то женой, не отступил и не изменил принятого решения, это был поступок настоящего мужчины.
Возвращение домой вышло каким-то совсем грустным. Только беззаботная Лия веселилась и играла с кроликом, нарушая звонким смехом царящую в карете тишину. Бэла задержалась в префектуре, чтобы попрощаться с подругами и их мужьями, а потом брат повез их с матерью и дочкой домой.
По возвращении Бэла ушла наверх, как она сказала, переодеться, а через полчаса мать поднялась к ее комнате, но совсем скоро сошла вниз одна.
– Как она там? – спросил Эди, бросая встревоженный взгляд в сторону лестницы.
– Плачет, – ответила мать шепотом, чтобы игравшая в гостевой Лия не услышала и не помчалась тотчас же наверх. – Думаю, ей нужно немного побыть одной. Представь себе, заявила, что она невезучая. И это моя девочка, которая уже столь многого добилась в жизни назло всем завистникам. Говорит, что, даже повстречав достойного и замечательного во всех отношениях мужчину, не смогла остаться с ним вместе.
– Зря она так, изначально дело было вовсе не в ней.
– У нее одиночество в сердце, сын. Оно ее гложет, а вовсе не невозможность создать семью. Со временем, понятно, зажили бы они с Истором как муж и жена, но ведь женское счастье в другом. Счастье – это чтобы глаз друг от друга отводить не хотелось, чтобы дышать не надышаться друг другом. Приходить домой, когда он еще не вернулся, поднимать забытый на спинке стула сюртук, прижимать к груди, чувствовать, как тебя наполняет радость, вдыхать самый родной и любимый запах. Этого хочет любое женское сердце, сын, но Истор ей такого не дал бы. За все годы нашелся только один мужчина, который смог пробудить ее чувства, – мать горестно вздохнула, – аристократ паршивый!
– Ты о Зоре?
– О ком же еще? Его она не забыла, как ни старалась, мне ли не знать. Вот ведь, объявился и все чувства моей девочки вновь взбаламутил. А как только вернулся, Бэла сама на себя перестала походить. Еще и в начальники ее затесался, злыдень, как есть злыдень.
– Так, мам, погоди. Я, кажется, многое упустил, пока был в отъезде. Давай с этого места поподробней. Ты о каком Зоре сейчас?
– Анделино, о каком еще? О похитителе ее.
– Анделино? – Эди закашлялся и долго не мог остановиться.
Мать поспешно плеснула чая из чайника и дала Эдвару выпить.
– Так другого никогда и не было.
– Мам, такое просто невозможно, Зор Анделино погиб четыре года назад. Это произошло у меня на глазах. Он не мог вернуться.
– Как же не мог, если вернулся? – пришла в замешательство женщина и поспешно подвинула к себе чашку, чтобы сделать большой глоток. – Приехал, здоровый да помолодевший. Он живее всех живых!
Эди напряженно нахмурил лоб, запустил в волосы пятерню, а потом решительно поднялся.
– Пойду я, нам с сестрой нужно поговорить.
– Может, не трогай ты ее пока, и так слезы проливает.
– Довольно уже тянул. Займи Лию, пожалуйста, не нужно, чтобы нам мешали.
На стук сестра откликнулась не сразу. Из-за двери доносились тихие всхлипы, и Эди терпеливо ждал, когда они стихнут. Бэла открыла дверь, и на Эдвара посмотрели покрасневшие, заплаканные глаза.
– Эд, – Бэла торопливо вытерла слезы тыльной стороной ладони и распахнула дверь пошире, – входи.
– Ты что рыдаешь? Сама ведь Иста к Линде отправила, а теперь страдаешь?
– Да у нас, – Бэла расстроенно махнула рукой, – ничего с ним не получится. Он думал, Линда давно замужем, а она, оказывается, его ждала. Что мне – заставлять его теперь? Чтобы потерпел, пока я со своим законным мужем разберусь? Нечестно это.
– И кто твой законный муж, знаешь?
– Кроме Зора кандидатов нет.
– Скажу откровенно, Бэла, меня слова префекта поставили в тупик. Я мог бы подумать на Зора, вот только после гибели человека все чары спадают.
– Какой гибели? – Бэла настороженно взглянула на брата, слезы высохли окончательно.
– Четыре года назад, в тот день, когда ты прибежала и заявила, что Зор пытался убедить тебя вернуться к нему, случилось одно происшествие.
Эди осторожно взял Бэлу за руку, подвел к кровати и сам опустился рядом.
– Ты не успела договорить и потеряла сознание. Помнишь, Диана долго лечила тебя в лазарете, объяснила это беременностью, потрясением и последствиями разрыва привязки.
– Конечно, помню, – тихо ответила Бэла.
– Дело было не в этом. На Зора напали, когда он шел по парку за оградой академии. Нападавшими оказались его бывший слуга и еще несколько человек. Все виеры, и всем им Зор чем-то насолил в прошлом. Они затаили обиду и ждали удобного случая, сговорились и устроили ловушку.
Бэла прижала к губам ладонь, напряженно слушая рассказ брата.
– Еще они притащили с собой одну редкую дрянь, с ее помощью можно погубить сильного мага, если он не успеет защититься. Зор не успел. Вот тогда сработала привязка, она окружила вас обоих сетью, сквозь которую невозможно было пробиться никому, даже целителю. Сеть защищала Зора, вытягивая твои жизненные силы. Так всегда происходит, Бэла, привязка охраняет того, кто сильнее, кто имеет больше шансов выжить. А у тебя шансов уже не оставалось, и не у тебя одной…
