Положив так дрова, он сказал бабушке:
– Топи, мать, не оглядывайся. Пять-шесть нош на дворе осталось. До субботы хватит…
Обмёл веничком валенки, повесил полушубок и спросил:
– Что у нас в печи, бабушка?
Когда Андрюша покончил с ужином, бабушка добыла из сундука старинный серебряный полтинник и принялась легонько растирать синюю шишку, приговаривая:
– Серьёзные дрова нынче нам попали… Хоть ты их колуном, хоть клином. Трещат, а не колются. Как только с ними Тихон управляется, не пойму…
Андрюша на это ответил:
– Недопёкины, они тоже с характером, бабушка, хотя у них фамилия и не такая известная, как наша с тобой.
Старуха улыбнулась и сделала вид, что не расслышала сказанного внуком. Андрей ушёл в горницу доучивать уроки.
Поздно вечером приехали отец и мать Андрюши. Радости не было края.
Мать первой заметила синяк:
– Откуда это у тебя, Андрюшенька?
– Не спрашивай лучше, – вмешалась бабушка и негромко добавила: – «Маменькины-то цветочки» хорошую нынче завязь дали. Спасибо тебе за внука, Евгения.
Страшная черепаха
Вот что мне рассказала медицинская сестра в Ялте. Пересказываю по памяти.
* * *
Года три тому назад я проводила лето в Казахстане у брата. Он агроном совхоза. Совхозный посёлок тогда ещё только начинал строиться. Брату дали отдельный домик. Он получил его в числе первых, потому что у него заболела младшая дочурка Оленька и ей нужен был полный покой. У Оленьки была какая-то непонятная болезнь. Она вдруг начинала плакать, даже визжать, прятать лицо в подушку и требовать, чтобы кто-нибудь сидел возле неё. Старик доктор Гринн, обслуживавший несколько новых совхозов, славился как детский врач. Он-то и взялся лечить Оленьку.
Гринн – москвич. Приехал он сюда вместе с сыном, молодым врачом. Старик не захотел одинокой старости. Он был вдов. Знавшие Гринна рассказывали о способах его лечения много интересного. Интересным мне показался и способ лечения Оленьки. Гринн точно установил, что причиной истерических припадков маленькой Оленьки было нервное потрясение. И это потрясение произошло во сне. Оленька скрывала этот сон. Но доктор её так расположил к себе, что она доверилась и рассказала о сне, дрожа, волнуясь и заикаясь, а затем впала в глубокий обморок.
Оказалось, что Оленька видела во сне огромную черепаху. А Оленька в этом сне была Дюймовочкой и сидела, как пчёлка, в чашечке цветка, и черепаха съела её вместе с цветком. И теперь время от времени, когда ослабевшую Оленьку клонило ко сну, появлялась огромная черепаха, и начинался печальный приступ.
Доктор, выяснив причину заболевания, выяснил и причину сна. Милая Оленькина бабушка имела обыкновение, усыпляя внучку, рассказывать страшные сказки. Когда Оленьке не хотелось спать, бабушка, принуждая её ко сну, говорила: «Если ты сейчас же не закроешь глаза и не уснёшь, то придёт страшная-престрашная большая черепаха, и она тебя съест».
И однажды, как я уже сказала, страшная-престрашная большая черепаха пришла и съела Оленьку, и девочка, завизжав, разбудила спящих.
Доктор Гринн жестоко упрекал Олину бабушку. И бабушка понимала, как она виновата. Горько плача, она умоляла доктора вылечить внучку. Бабушка даже стояла перед доктором на коленях.
И мне было ничуть не жаль эту старуху, которая так бездумно и, по сути дела, жестоко довела до такого состояния прелестное существо с изумрудно-зелёными глазками, золотыми локонами и тонкими чертами лица.
Однажды, провожая доктора Гринна, я спросила:
– Может быть, нужны какие-нибудь особые лекарства? Я съезжу за ними куда угодно. Я добуду их.
И доктор мне на это сказал:
– Хорошо. Достаньте живую черепаху. Посимпатичнее и не очень большую. Только не спрашивайте меня, зачем это нужно, и не сообщайте об этом никому.
Я пообещала достать черепаху. И достала их несколько, выбрав самую маленькую.
– Очень приятная черепашка, – сказал мне Гринн. – Теперь её нужно забрызгать каплями какой-то быстросохнущей и долго держащейся краски. Может быть, той, что красят автомобили.
– А зачем? – спросила я тогда.
– «Зачем» – пусть знает пока доктор… И неплохо, если капли будут разноцветными… предположим, синими, красными, жёлтыми…
С черепахой я отправилась в гараж и сослалась на Гринна, где он также был на хорошей славе. Черепаху закапали красками так, что рябило в глазах. Участие в раскраске черепахи принимали чуть ли не все находившиеся в гараже. И каждого из них живо интересовала затея доктора. Наконец краска высохла, и черепаха была доставлена Гринну.
– Изумительно! – восхищался он. – Бездна вкуса. Это будет чудесный клин, которым мы вышибем болезнь.
В тот же день доктор приехал навестить Оленьку. Он приехал в самом весёлом расположении духа. В его руках был красный флакон с пробкой, изображавшей голову змеи. Он сказал:
– Я нашёл лекарство, Оля!
– Это? – спросила она, указывая на флакон.
Гринн ответил:
– И да и нет. Это разноцветные капли обратного роста. Если капнуть из этого флакона одну каплю на лошадь, она станет не больше овцы. А если две, она будет меньше кролика. А если три, лошадь станет немногим больше кузнечика.
– Это волшебные капли? – спросила Оля.
– Почти, но настоящие. Сегодня утром я попробовал капнуть ими на ужа, и вот во что он превратился.
Тут доктор вынул второй флакон. Он был наполнен водой, и в воде плавала маленькая пиявочка.
– Каким он стал! Мама! Папа! Бабушка! Смотрите, каким малюсеньким стал уж.
Я, кажется, начинала догадываться, к чему клонился этот разговор. Доктору было необходимо уверить Оленьку в чудесных свойствах капель. И он уверил её.
– Если бы этих капель мне добрый дядя верблюд дал больше, то я бы сейчас капнул на этот шкаф – и он бы стал игрушечным шкафом. Но для этого необходима целая столовая ложка, а мне капли нужны для большой черепахи.
– Да-а? – спросила Оленька, придвигаясь к доктору. – Значит, вы тоже считаете, что такая черепаха есть и она живёт в горьком озере?
– Именно там я её и видел вчера.
– И она хотела вас съесть?
– Хотела, да не сумела.
– А почему?
– Потому что я ем куриный бульон и телячьи котлеты, а черепаха не переносит этих запахов. Она даже не смеет подойти к человеку, который питается куриным бульоном и телячьими котлетами.
– Бабушка! – сказала Оленька. – Я захотела куриного бульона и телячьих котлет.
– Но больше всего она боится рыбных котлет. Потому что рыбы, особенно щука, её злейшие враги…
Оленька с жадностью ела бульон и котлеты. Доктор не обращал на неё никакого внимания, уговаривал меня сегодня ночью отправиться на охоту за страшной черепахой. Он говорил вполголоса, но не так тихо, чтобы этого не слышала Оленька.
