Белый мальчик очень завидовал своей собаке. Он с грустью глядел из окна большого дома, когда та резвилась с его чёрным другом. Это было так мучительно и так несправедливо, что белый мальчик заболел. Его щеки осунулись. Он стал задумчив. Его мучила бессонница.
Созвали всех белых докторов города, но ни один из них не нашёл причину болезни. Они прописывали больному порошки и капли. Предписывали уколы и ванны, но мальчику не становилось лучше. Он не спал.
Тогда сказали, что нужно позвать чёрного доктора. Это был лучший доктор города. Ему удавалось вылечивать даже тех, кто терял рассудок.
И белый отец послал за чёрным доктором.
– Хорошо, – сказал чёрный доктор, – я, может быть, сумею вылечить вашего мальчика, если вы не будете мешать моему лечению.
– Нет, – ответил отец белого мальчика, – мы не будем мешать. Мы готовы на всё, чтобы его спасти.
Чёрный доктор лечил по-своему. Он не прописывал порошков и капель. Он не предписывал уколов и ванн. Доктор разговаривал и шутил с мальчиком, стараясь выяснить причину тяжёлой болезни. Разговаривая так о том, о другом и как будто ни о чём, доктор спросил однажды:
– А чего бы тебе хотелось больше всего на свете?
Мальчик испуганно окинул помутившимся взором комнату и, убедившись, что его никто не подслушивает, очень тихо, почти шёпотом, сказал:
– Доктор, мне хочется стать собакой!
Плохой доктор стал бы расспрашивать у больного, зачем и почему ему захотелось стать собакой. А это был хороший доктор: он знал, что лучшее лекарство для такого больного – исполнить его желание. Поэтому он так же тихо, чтобы никто не слышал, сказал:
– Очень хорошо! Я помогу тебе стать собакой, только умеешь ли ты лаять?
– Не очень хорошо, – ответил мальчик. – Но я учусь… И у меня уже получается. Послушайте… – И мальчик принялся лаять.
– Превосходно, – сказал доктор. – У тебя чудесный лай. Теперь тебе остаётся немного.
– А что? – спросил испуганно мальчик. – Научиться бегать на четвереньках? Извольте. Я могу!
И он стал изображать бегающую собаку, а потом, задумавшись, сказал:
– Но у меня не хватает хвоста…
– Это необязательно, – мягко утешил доктор. – Бывают и бесхвостые собаки. Тебе нужен волшебный ошейник. И как только я надену его на твою шею, всем будет казаться, что ты та самая собака, какой тебе хочется стать.
Мальчик улыбнулся. Тут доктор погладил своей иссиня-чёрной рукой белый потный лоб мальчика и таинственно сообщил:
– Сегодня ночью я отправлюсь в ущелье семи драконов и отберу запертый под семью замками волшебный ошейник. Но, но…
– Что, доктор?
– Но чтобы я мог победить драконов, ты должен заставить себя спать. Спи же! – приказал доктор. – Спи!
– Я сейчас, – сказал мальчик, засыпая.
– Ему, кажется, лучше? Он спит? – спросила мать белого мальчика.
– Да! Ему, кажется, лучше! Будем надеяться, что я завтра сумею продолжить счастливо начатую сказку, а она нам подскажет, как правильнее продолжать волшебный курс лечения.
Так сказал доктор и направился в охотничий магазин.
Мальчик впервые спокойно спал. Дыхание его было ровным. Он улыбался кому-то во сне, изредка подскуливая по-щенячьи.
Доктор пришёл рано утром. В таком виде он никогда не появлялся. Рукав его пиджака был наполовину оторван, бровь забинтована, на щеке была пластырная нашлёпка. Он вошёл, опираясь на костыль.
– Что с вами, доктор? – спросила мать белого мальчика.
– Мама! Доктор сражался с драконами, – сказал больной мальчик. – Оставь нас, мама, вдвоём.
Доктор подал знак, и мать покорно ушла.
– Они изувечили вас? – участливо спросил мальчик.
– Сущие пустяки, – ответил доктор. – Когда я свалил трёх драконов, то остальные четыре бросились на меня. Двое из них покусали мне ногу, третий хватил хвостом по лицу, а четвёртый – самый глупый – принялся мне отгрызать рукав. Тут я рассвирепел и принялся избивать их тростью с тяжёлым серебряным набалдашником. И когда трое из четверых полегли, то последнего я решил добить калошей.
Мальчик ликовал. Его глаза стали яснее.
– Что же дальше, доктор?
– Дальше открылись семь замков, и я схватил волшебный ошейник. Вот он. Сейчас я надену его тебе на шею, и ты начнёшь превращаться в собаку.
На бледном лице мальчика проступил яркий румянец. Он был вне себя от радости, превращаясь в собаку. И когда пряжка ошейника была застёгнута, мальчик взвизгнул и пролаял:
– Гав! Гав!
А потом, спохватившись, спросил:
– А если папа узнает, что я его сын?
– Никогда! – твёрдо заявил чёрный доктор. – Даже я теперь в тебе не могу узнать мальчика. Беги и лай!
Тут белый мальчик спрыгнул с постели и на четвереньках побежал через малую гостиную и приёмную отца. Громко лая, он спустился по широкой лестнице и выбежал во двор.
– Гав-гав-гав! Вау-вау! – заливался он, подбегая к чёрному мальчику, бросаясь в его объятия.
Белый мальчик, оглядываясь на окна, боялся, что в нём обнаружат человека и снова вернут в дом. Поэтому он не поцеловал своего товарища, а лизнул в щёку и, подскуливая, сказал:
– Джони! Уведи меня на поводке в сад и не узнавай меня, пока на нас смотрят.
Джони так и сделал.
А в это время из окна смотрели трое: белый отец, белая мать и чёрный доктор.
Они молчали. Первым нарушил молчание отец:
– Доктор, скажите, сколько дней он должен оставаться собакой, чтобы окончательно вылечиться от этой душевной болезни?
– Я думаю, господин губернатор, – ответил доктор, – не более недели.
– Благодарю вас, – сказал губернатор, целуя иссиня-чёрную руку доктора. – Волшебная и целительная сила ошейника неоспорима. Только я не верю, доктор, что вами окончательно умерщвлены те семь драконов, с которыми вы сражались. Они, кажется, всё ещё шевелятся во мне. Нужна иная целительная сила, чтобы такие, как я, могли истребить их в своём сознании…
Тут белый губернатор припал к плечу чёрного доктора. Он рыдал на его плече счастливыми слезами раскаяния, но драконы от этого не переставали жалить его мозг.
Это были очень живучие и ядовитые драконы. Они жалят и поныне тысячи светлых голов и добрых сердец…
Волшебные истории
Иголкины братья
