– Как организована охрана? – Не дождавшись ответа, я надавила сильнее. – Говори, или я заставлю тебя встать уже под следующую шальную пулю!
– Мы выходим парами. Один присматривает за другим. В полном обмундировании, конечно же.
– С пистолетами и в костюмах химзащиты?
Он сумел кивнуть в ответ.
– Какой отзыв на твой позывной? Каков пароль и отзыв?
Он молчал.
– Говори же!
Но ответа не последовало, хотя ему явно хотелось жить. Под мышками у него быстро образовались темные круги от пота, он вжал живот и напряг спину, но продолжал молчать.
Я бросила на него злобный взгляд, отвела руку подальше и с силой ударила его затылком о стену. Кровь уже ручьем бежала по стене, когда он падал. Я перешагнула через него и бегом бросилась в конец коридора, зажав в кулаке флешку. Дверь впереди открылась, и в коридор вышли двое мужчин, уже почти полностью облаченные в защитные костюмы, держа в руках пистолеты, но я не замедлила бег, а лишь приветственно подняла руку и выкрикнула:
– Цирцея! Цирцея!
Это на мгновение сбило их с толку, заставив поколебаться от неуверенности и испуга, но даже мимолетного момента мне хватило, чтобы сблизиться с ними, схватить ближнего ко мне за шею и переключиться, а потом стряхнуть с себя Элис. Ее шатнуло, и флешка выпала из ее руки. Я подняла пистолет ее коллеги и выстрелила второму в бок, а когда он повалился, выбила пистолет из его руки и вновь повернулась к Элис, все еще приходившей в себя, взялась за ее пальцы, вложила в них рукоятку своего оружия и переключилась. Пистолет теперь вновь оказался в моей руке, и я спустила курок.
Второй из мужчин упал, схватившись за бедро. Я подобрала с пола карту памяти, ощущая в руке тяжесть пистолета, придержала дверь, успев сунуть в проем ногу, и проскользнула в щель.
…На лестнице сигнал тревоги звучал чуть приглушеннее, но все равно очень громко. Я слышала голоса сверху, шаги снизу и тоже стала спускаться. Вдоль лестничной шахты располагались небольшие квадратные оконца, сквозь которые проникали узкие столбы желтого электрического света. Внизу хлопнула дверь. Я подняла пистолет и, как только из-за угла показался первый человек, уже полностью облаченный в защитный костюм, послала пулю ему в живот чуть ниже грудной клетки. Его тело повалилось набок и, я прошла мимо, но почти сразу услышала выстрел: осколки облицовки стены брызнули в стороны у меня над левым ухом. Я нырнула, укрывшись за массивной тушей раненного мною мужчины. Еще одна пуля ударилась в стену над моей головой, заполнив весь лестничный пролет оглушительным грохотом от удара металла в бетон. Когда третья пуля прошла еще ближе к цели, я ухватилась за спину упавшего мужчины и чуть спустила его защитные брюки. Обнажился небольшой участок кожи. Я прижала к нему руку, закрыла глаза и переключилась.
Боль обожгла, как первые жаркие лучи летнего солнца. Я стиснула зубы, ощущая кровь там, где ей никак не положено было струиться, напомнила себе, что мои руки все еще способны двигаться, а голова поворачиваться и я могла протянуть руку назад, забрать у Элис пистолет, развернуться, найти глазами человека, стоявшего ниже на лестнице, а потом выстрелить.
Когда мужчина внизу упал, Элис сильно ударила меня сзади. Я стукнулась о прутья ограждения лестницы, отчего кровь разлилась у меня на животе, на языке, замутила взгляд и, как показалось, разум. Я постаралась ухватиться за Элис, но мне мешали плотные резиновые перчатки. Она врезала мне локтем в грудь. Я взвыла, как раненая собака, остатки человеческого во мне улетучились от боли, а она уже дотянулась до пистолета и завладела им. Я держалась из последних сил, стараясь обхватить ногой ее грудь, прижать ее к ступени лестницы, ощущая ее руки поверх своих, чувствуя, как что-то соскользнуло с моих пальцев. Она тоже поняла это, но поздно – я успела дотронуться участком своей обнажившейся кисти до ее шеи, ища дюйм незащищенной кожи, и нашла его.
Быстро вырвав пистолет из руки поверженного мною мужчины и освободившись от его захвата, я сразу встала на ноги. В крови бешено бушевал адреналин Элис. Раненый мужчина внизу издал стон – протяжный низкий звук, от которого буквально загудели прутья лестничного ограждения. Я опять подняла флешку и то ли сбежала, то ли скатилась вниз по лестнице.
Дверь у ее подножия оказалась заперта на электронный замок, код которого был мне неизвестен. Сверху слышались голоса, с кромки ступеней лестницы начала медленно капать кровь. У меня во рту ощущался резкий омерзительный привкус. Ближайшее окошко было настолько узким, что в него с трудом смог бы протиснуться подросток. К тому же и располагалось оно высоко. Но, по крайней мере, оттуда лился солнечный свет, и другого выхода у меня не было, а потому я направила туда пистолет и опустошила обойму. Стекло разлетелось мелкими брызгами, пулями раздробило в щепки деревянную раму. Шаги слышались уже где-то совсем рядом. Я подтянулась на своих тощих руках и протиснулась в проем, разрывая кожу о стеклянные зубцы, до крови царапая руки, живот, грудь. И все же, когда мне вслед громыхнул первый выстрел, я уже выбралась через, казалось бы, непролазное оконце и головой вперед полетела во внешний мир.
Внизу была залитая асфальтом стоянка для машин, окруженная железобетонным забором. Я приземлилась на ладонь и почувствовала, как в ней что-то треснуло. Боль сначала пронзила всю правую руку, потом полностью онемел локоть. Я попробовала встать, но упала. Попыталась снова. Пошевелила пальцами правой руки, но каждая косточка, каждая мышца отозвалась на движение настолько невыносимой болью, что я мгновенно оставила руку в покое. Выстрел где-то над моим левым плечом и удар пули в асфальт погнали меня вперед. Прижимая к груди руку, стараясь беречь каждый дюйм своего тела, болевой шок в котором мог сковать меня окончательно, я бросилась бежать.
Глава 54
Элис Майр. Прекрасное тело. Просто ужас, во что мне пришлось его превратить.
Я бегу в темноте ночи по незнакомой улице совершенно неизвестного мне места, окровавленная, одетая совершенно не по погоде.
Не верьте никому, кто станет внушать вам, что от страха можно даже получать удовольствие, повышая с его помощью жизненный тонус. Это страх тех, кто не знает ничего более опасного, чем езда на высокой скорости с непристегнутым ремнем безопасности.
Подлинный страх порождают сомнения, неведение. Он сидит где-то внутри сознания и не позволяет вам уснуть. Это инстинктивное ощущение, что у вас за спиной стоит убийца с наточенным топором. Это промелькнувшая тень, намерения которой вам неведомы. Это зловещий смех незнакомца, когда вы понимаете, что он смеется над вами. Страх – это когда ваше сердце заходится при резком звуке, изданном всего лишь выхлопной трубой автомобиля. Когда у вас трясется все – от рук до мыслей и вами овладевает истерический смех, а вы уже не соображаете, что на самом деле вам нужно не смеяться, а горько рыдать. Это голова ядовитой змеи, мелькнувшая в траве, резкий прыжок оленя в сторону, взлет испуганной хищником птицы.
– Да, я – человек, но я бегу. И мне страшно.
