Никогда еще не было так легко притвориться, что знаешь очень многое, хотя на самом деле не знаешь совершенно ничего.
Это наводит на размышления о том, достаточно ли только производить впечатление человека культурно грамотного. Важно ли все еще иметь глубокие знания о ряде идей, книг, произведений искусства и фильмов, которые считаются значительными в нашей культуре?
Традиционная высокая культура получает сейчас меньшую долю внимания широкой публики, чем когда-то прежде. Дело не обязательно в том, что мы становимся глупее, просто способов культурного выражения, привлекающих к себе внимание, стало больше. Это, бесспорно, одна из причин низких показателей традиционного культурного знания, о которых сообщается в исследованиях.
Культурная грамотность оказалась хорошим индикатором образовательного уровня. К своему удивлению, я обнаружил слишком слабую корреляцию между культурными знаниями и доходом. Может быть, это разновидность «эффекта гуманитария»: чем выше показатели культурной грамотности, тем больше вероятность, что на вопросы отвечает знаток литературы и искусства. Но именно специалисты в этих областях имеют обыкновение зарабатывать меньше, чем те, кто в равной мере образован, но специализируется на чем-либо другом.
Разумеется, деньги здесь едва ли единственная и удачная мера. Значимость приобщения к великим произведениям литературы, искусства и кинематографа понятна без лишних слов каждому, кто чуток душою и может их по достоинству оценить. Меняется, пожалуй, представление о том, что все должны приобщаться к одним и тем же великим произведениям. Широта охвата размывает традиции, и предсказанная гибель культуры пока еще нас не миновала. Понятие утонченности вкуса стало куда более многогранным, чем когда-либо прежде. А людям менее утонченным вполне достаточно и поверхностной грамотности – умения при необходимости найти информацию в «облаке». Пора уж перестать делать вид, что все обстоит иначе.
Кем был Владимир Набоков?
А как бы вы ответили на вопрос, кем был Владимир Набоков: спортсменом, писателем, коммерсантом или философом?
Автора «Лолиты» и «Бледного огня» узнали только 30 %. Как оказалось, этот вопрос – надежный индикатор уровня образования, но не дохода
[200].
12. Секс и абсурд
В Миссисипи учителя используют шоколадные конфеты Peppermint Pattie весьма необычным образом – в качестве наглядного пособия. С конфеты снимают обертку и передают из рук в руки по всему классу, тем самым наглядно показывая, что (как выразился один из местных родителей) «после секса девушка теряет свою чистоту и ценность»
[201].
Добро пожаловать на урок полового воспитания в штатах Глубокого Юга! В Миссисипи показатели подростковой беременности самые высокие по стране. Родители ждут от школы хотя бы азов полового воспитания, но самые горластые требуют, чтобы школьников учили воздержанию. Последнее ни в коем случае не является феноменом, присущим одному штату Миссисипи. Гилберт Хёрдт, основавший кафедру сексологии в Университете штата в Сан-Франциско, заявил, что федеральное правительство потратило около миллиарда долларов на школьные образовательные программы, посвященные исключительно половому воздержанию
[202], несмотря на имеющиеся сведения, согласно которым подобного рода программы снижают уровень знаний о сексе, контрацепции и венерических болезнях.
Проблема заключается в том, что реальных фактов из жизни недостаточно, чтобы убедить подростков в период гормональной перестройки в необходимости полового воздержания. Так вот, в американских школах, особенно на юге страны, намеренно мешают факты с домыслами, городскими легендами и откровенной ложью. По словам одного из родителей, образовательная программа в Миссисипи сводится к простой формуле: «Займешься сексом, подхватишь СПИД. А затем непременно умрешь»
[203].
Недавнее исследование, посвященное школьным программам полового воспитания в Техасе, показало, что о сексе «в двух образовательных программах не было ни одного факта»
[204]. Когда в школах Техаса рассказывают о воздержании, в числе прочих домыслов учат, будто «если трогать чужие половые органы, можно зачать ребенка» и «в подростковом возрасте у половины гомосексуальных юношей обнаруживается ВИЧ».
Элис Дрегер, в прошлом клинический преподаватель биоэтики и гуманитарных наук для медиков Северо-Западного университета, недавно сходила послушать, чему учат ее сына на уроке полового воспитания, построенного исключительно на воздержании. Происходящее она тут же стала с возмущением описывать в Twitter:
Здесь учат лишь тому, что «секс – это часть разнузданного образа жизни. Наркотики, безработица, отчисление из школы – без секса тут не обошлось»
[205].
Теперь она рассказывает историю об упаковке презервативов, где КАЖДЫЙ КОНДОМ ОКАЗАЛСЯ ДЫРЯВЫМ.
«А сейчас мы бросим кубик восемь раз подряд. И каждый раз, как выпадет загаданная вами цифра… представьте, что презерватив не помог и теперь будет ребенок». О БОЖЕ!!!
Бумажных младенцев раздают абсолютно ВСЕМ. Никому ПРЕЗЕРВАТИВ НЕ ПОМОГ, И У КАЖДОГО В КЛАССЕ БУДЕТ РЕБЕНОК.
Очевидно, что во многих школах не могут научить детей половому воспитанию – как и диете, физической зарядке, правилам личной гигиены и здоровому образу жизни, раз уж на то пошло. Нельзя не восхищаться огромным вкладом интернета в равенство возможностей. Не обладая собственным разумом, интернет круглые сутки раздает информацию о сексе и здоровье. Молодежь черпает факты о жизни из своих смартфонов, а их родители заходят в Google, чтобы решить, нужно ли в той или иной ситуации вызывать на дом врача. Вот он – классический случай передачи «облаку» прерогативы хранения памяти и информации. Насколько хорошо это работает?
В одном исследовании молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет спросили о половой гигиене и контрацепции. Женщины оказались осведомленнее мужчин. Практически все женщины (96 %) сумели определить, что под «видом контрацепции, [который] предохраняет от заболеваний, передающихся половым путем, и беременности» имеется в виду презерватив. На этот несложный вопрос 87 % мужчин ответили правильно, но в их группе, в отличие от женской, чаще звучали очевидно неверные ответы вроде «противозачаточных таблеток» или «орального секса».
Мужчины легче шли на риск. В их группе чаще отвечали, что надувные шары и полиэтиленовая пленка – «подходящие заменители» презерватива (71 % опрошенных, выбравших этот несколько экстремальный вариант, оказались мужчинами).
